Во многих случаях это действовало, ведь закон распространялся на всех, вне зависимости от статуса и положения, редкое здание обходилось без металлоискателей и просвечивающих экранов. Лишь военные при исполнении обладали правом на оружие. Но было немало противников закона. Первые говорили, что это ущемление прав. Вторые считали, что это двойные стандарты, ведь за пределами мегаполисов, любой мог творить что угодно. Да и ходили слухи, что некоторые из знати обладали способностями на подобие Гильгамеша Каэлюма, они безнаказанно могли вызвать оружие, минуя любую охрану. Третьи же выли от запрета просто потому, что хотели спокойно на своем районе “пырять ножиком” всех неугодных.

Ноктис пробежал взглядом по списку, что вручил ему Игнис — «Невыносимое количество бесполезных дел и встреч, такая трата времени!»

— Игнис, организуешь для меня кое-какую встречу? — спросил он тихо, при этом многозначительно подняв одну бровь.

Выразительность этого движения была столь яркой, что стратег не мог отрицать, встреча относилась к их тайным делам. Человек в очках улыбнулся, принимая это приглашение в шпионские дела принца.

Игнис был необычайно умен, рассудителен и безгранично предан Ноктису.

— Да, — он легко кивнул в знак согласия.

***

Она почувствовала солёный привкус, кровь проступила из нижней губы. Удар снёс Лайтнинг на бетонный пол. Упираясь на руки, она пыталась понять, что произошло. Кто-то схватил железной хваткой её лодыжку и потянул к себе. Она старалась вырваться, брыкалась, отбивалась свободной ногой, ломая пальцы и ногти, цепляясь за пол. Но шершавый бетон продолжал царапать локти и колени, оставляя кровавые линии на её теле. Досада стиснула грудь, Лайтнинг зарычала.

Движение прекратилось, кто-то резко развернул её к себе. Он сел сверху и обездвижил ноги девушки. Чувство беспомощности захватило Лайтнинг, захотелось убить этого ублюдка. Она старалась разглядеть его, но не могла. Всё из-за лампы, свисающей за его головой и бившей светом в глаза. По силуэту было понятно, что противник огромен, что он шире неё, по крайней мере, в три раза, и очевидно во столько же раз тяжелее. Разве такие люди вообще существуют?!

Она поняла, что не справится с ним, по крайней мере, из того положения, в котором находилась сейчас. Лайтнинг застыла на секунду, паника холодком пробежалась по позвоночнику.

«Что делать?! Как его остановить? Руки свободны, но нет пространства для замаха. Да и что сделают один два удара такому громиле. Нужно бить точно, но куда, в глаза? Яремную впадину? Или чуть выше?»

Он начал разрывать рубашку у неё на груди, пуговицы градом полетели во все стороны, её глаза расширились от осознания того, что он собирается сделать. Лайтнинг затрясло от ужаса, все мысли окончательно спутались, она снова стала беспорядочно брыкаться и вырываться. Руки цеплялись за одежду поддонка, кажется, Фэррон сумела заехать тыльной стороной ладони ему в челюсть. Огромной ручищей он отвел обе её руки и прижал к полу. Другой - дважды ударил по рёбрам. Лайтнинг начала задыхаться, жгучая боль сковала тело. Пальцы онемели, кровь отлила от лица, Клэр позволила себе ослабить сопротивление, и болевой спазм в груди отпустил. Нападавший начал расстегивать ремень, вытащив его, он крепко стянул ей руки. Собрав оставшиеся силы, она снова попыталась вырваться, но он ударил её по лицу, голова загудела, в глазах потемнело. Фэррон уткнулась носом в свои предплечья, внезапные слёзы брызнули из глаз. Что делать она не знала, не осталось сил. Она обезвожена, захвачена в плен. Чувство обреченности сковало её тело, осталась только невыносимая боль свежих ран. Но это было только начало.

Мужчина лёг на неё и раздвинул ноги, задрал юбку. Послышался треск, белье впилось ей в бок, оставляя красные полосы на коже. Лайтнинг не поднимала лица, она со стыдом поняла, что безвольно принимает грубые прикосновения чужих рук. Они блуждали по её телу, втискиваясь в плоть и оставляя кровавые пятна.

«Почему? За что?» — выражение лица казалось безжизненными, глаза потухли, а тело подчинялось толчкам, словно тряпичная кукла.

Казалось, что время остановилось. Лишь боль напоминала, что это происходит на самом деле.

Ей казалось, это никогда не кончится, и вот он ожесточенно сделал последнее движение. Встал, поднял ремень и ушёл, на прощание пнув её по сломанным ребрам.

Лайтнинг хотела завыть от боли, но смогла только захрипеть, захлебываясь в крови. Фэррон лежала на бетонном полу, растерзанная, обнаженная и униженная.

«Что ты чувствуешь?» — спросил голос в её голове.

Она свернулась калачиком и прошептала.

— Грязь, унижение, боль. Так грубо и бессмысленно, как такое может быть? Как такое возможно? Почему? Почему со мной? Меня прокрутили через мясорубку и выставили на всеобщее обозрение. Как будто тысячи чужих глаз смотрели на меня, и тысячи чужих рук проникали в мое тело, ощупывая все мои органы, не оставляя чистого места. Как грязно. Ненавижу себя за это, за то, что он сделал, за то, что я ничего не смогла. Я хочу исчезнуть, растворится, умереть, чтобы забыть это.

Уткнувшись мокрым лицом в колени, она замолчала.

«Достаточно. На счет три, ты проснешься. Раз, два, три».

Лайтнинг открыла глаза. Она сидела в удобном кресле, одежда и рёбра её были целы, на теле не было синяков и ссадин. Но она всё ещё чувствовала себя изнасилованной и униженной. Напротив неё сидело два человека, доктор Сид Хейз и Винсент Валентайн. Она покраснела, как будто эти двое стали свидетелями того, что произошло, как будто они видели её избитое и голое тело. Во рту пересохло.

— Запишите, тест восемь не пройден, — сухо сказал Винсент человеку в белом халате, — Провалите ещё тест и вас отстранят, — обратился он к Лайт.

Она молчала, лицо её было бледно, на висках блестели капли пота. Так плохо ей было только после пятого теста, где над её сестрой издевались, а она ничего не могла сделать. Она вывихнула себе плечо, вырываясь из пут, а потом придушила выродка, буквально, одной рукой.

— Вы слышите меня?

— Этого подонка нельзя было победить! Почему? — резко ответила Лайтнинг.

Еле заметная улыбка тронула губы Сида. Винсент задумчиво опустил глаза.

— Почему? Что я сделала не так? Тест нельзя было пройти!

— Вы должны были избежать этого, не используя силу или хотя бы пережить с минимальными физическими и душевными потерями, — тихо сказал Винсент, сейчас он стал таким же бледным как она, — Кроме того вы совершили ошибку, потеряли контроль над собой и спровоцировали…

Глаза Лайтнинг расширились, она вцепилась в подлокотники и подалась вперёд.

— Что? Что, я должна была пошире раздвинуть ноги и подбадривать его?

Сид сдавил пошлый смешок.

— Возможно, — без доли иронии сказал Винсент, — Подобное неадекватное поведение могло испугать и остановить насильника.

Лайтнинг ещё больше побледнела и, устало закрыв глаза, откинулась на спинку.