Ходили слухи, что генерал-лейтенант, пользуясь временным роспуском совета демократического Кокона, незаконно захватил прямое командование над пограничными войсками. Прикрываясь борьбой с контрабандистами, он хотел втянуть Кокон в гражданские войны Пульса. В этот бушующий ад, где тысячелетиями государства сражаются из-за ресурсов, территорий, убеждений… Да просто потому, что такова природа людей, живущих в Нижнем Мире!
Там веками земля перекраивалась мелкими царьками, теми, кто провозглашал себя новыми властителями Пульса.
Люди же Кокона гордились, что более трех веков назад демократический совет принял решение оторваться от пропитанной кровью земли Пульса и основать новый мир, парящий в небе, огороженный от варварства и бессмысленных войн. А теперь Кворум попытался ввязать их в войну. Наверно, он считал это легким путем к власти — в военное время нередко приходится передавать бразды правления военным… Кворум или кто-то с его помощью хотел стать «Царьком» Кокона.
Фэррон приняла решение в одиночку, скрывая свое имя и гражданство, отправиться на Пульс. Кровопролитий и резни она не устраивала, хватило одной небольшой диверсии на выходе из старых веток метро, соединяющих Верхний Мир с Пульсом.
Все на Коконе знали, что большая часть контрабандистских троп от Пульса поднималась именно по этим туннелям. Их постоянно патрулировали и зачищали, однако никто не собирался перекрывать. Их было слишком много, или же наличие тайных ходов было кому-то очень выгодно. Двумя взрывами Лайтнинг навсегда перекрыла основной лаз из Пульса и загнала в ловушку группу контрабандистов. Так как это она провернула уже внутри старых веток метро, нарушители оказались на территории Кокона.
Дверь в кабинете открылась и в комнату вошли два человека. Как и предполагала Фэррон, военной формы на них не было, простые костюмы. Первый оказался коренастым, коротко стриженным и седобородым мужчиной в годах. Второй — черноволосым, на первый взгляд моложавым, но Лайтнинг готова была поспорить, что ему за тридцать.
Он устало рассматривал девушку, особого интереса в его вишневых глазах не отражалось. Старший сел за стол, чёрноволосый, убрав руки за спину, остался стоять.
— Сержант Фэррон, Клэр Фэррон, так? — спросил старик.
Лайтнинг подняла глаза на него, взгляд у неё был недобрый. Отрицательные эмоции всегда ярко отражались на её лице, ещё чуть-чуть и таким взглядом можно было бы и убить. Черноволосый сразу заметил это и отнес к минусам Фэррон.
— Так точно! — твердо ответила Лайтнинг.
— Но, похоже, вам больше нравится, когда вас называют Лайтнинг — Молния? Чем вы заслужили такое прозвище?
— Бегала быстрее всех в военной академии… — сквозь зубы ответила она, Лайтнинг не нравились подобные вопросы, сейчас они казались ей более чем неуместными. -
— Послушайте, к чему это? Думаю, мое личное дело уже у вас, и вы успели узнать обо мне все вплоть до…
— Да, бегать у вас получается отлично, — перебил девушку собеседник, — Как вы смогли пересечь границу с Пульсом?
Лайтнинг замолчала, задумавшись: «Лишней болтовней этот старик пытается разговорить меня, нужно держать себя в руках и не ляпнуть ничего лишнего, чтоб ненароком никого не подставить. Будет ужасно, если Саж пострадает из-за меня!»
Черноволосый отметил, что лицо девушки изменилось и стало более сдержанным.
— Я увязалась с патрулем границы юго-восточного сектора, я никого не знала среди них, они меня — тоже.
— Весьма осмотрительно. Удивительно, правда, что в таком случае вас взяли на борт патруля, или они так поступают со всеми незнакомцами?
— Я подделала назначение на дежурство.
— Замечательно! Помимо таланта к легкой атлетике вы ещё и документы подделывать умеете, — старик усмехнулся. Он вообще во время разговора постоянно посмеивался, и это отеческое подтрунивание не нравилось Лайтнинг, — Не думал, что наши пограничные войска так легко обмануть, ну а вы прям шпионка! — на последнем слове он сделал акцент и уставился на девушку. Видимо, ожидал реакцию.
«Что за?! Меня обвиняют в шпионаже?» — эта мысль поразила Лайтнинг, и она еле удержалась, чтобы не начать возражать в голос.
Черноволосый мужчина про себя отметил, что щёки девицы залились румянцем, а уши и вовсе слились с розовыми волосами. Возмущение кипело внутри неё. Она начала говорить медленно, и нарочито громко:
— Мой отец потерял жизнь защищая демократический режим Кокона, а я четыре года посвятила защите наших границ…
— Ваш отец? — старик снова перебил её, — вы знаете, что Николь Фэррон состоял в тайной шпионской организации «Син»?
Зрачки Лайтнинг мгновенно сузились, её светлые глаза стали обжигающе ледяными.
Клевету в свою сторону она могла ещё пережить, но обвинять её отца! Сержант Фэррон ринулась в атаку.
— Мой отец был героем, он предотвратил три теракта и спас несколько тысяч людей, в том числе весь демократический совет объединенного Кокона! Он учил нас с сестрой любить нашу страну, он говорил, что Кокон — лучший из миров, который мы должны сохранить для людей. А вы сидите здесь, вырядившись в костюмы, и поливаете этого человека грязью! Что вы сделали в своей жизни, чтобы говорить что-то подобное о нем!
— Что скажешь, Винсент? — старик тихо обратился к коллеге, стоявшему у него за спиной.
Черноволосый мужчина неодобрительно покачал головой, он явно был разочарован.
— Слишком импульсивна и неразумна, ничего не выйдет, — устало произнес он.
Старик сжал губы.
— Сержант Фэррон, вы временно отстранены от службы, в ближайшее время пройдет слушание по делу вашего дезертирства и неподчинения приказам.
Лайтнинг от таких слов сразу протрезвела.
— По его решению вас уволят, или вышлют из Кокона.
«Вышлют? Нет, этого не может быть! Что будет с Серой без меня? Это какая-то шутка!»
— Вы провели отличную операцию и захватили в одиночку целую банду. Кстати, генерал-лейтенанта взяли под стражу. Его обвиняют в предательстве и подрывной деятельности. Но это никак не отменяет вашего дезертирства. Вот повестка, — он протянул бумагу Лайтнинг, — вы свободны.
Она, всё ещё шокированная его словами, поднялась и вышла, Лайтнинг не могла и не хотела ничего больше говорить.
— Знаешь, Винсент, ты не прав, — выдохнул старик, когда девушка покинула комнату. – Я помню её отца, он был точно таким же, и это не мешало ему быть лучшим агентом, из всех, кого я знал.
— Так что же вы её отпустили? — усмехнулся Винсент Валентайн.
— Пусть передохнет и подумает, через пару дней ты займешься ей.
Винсент украдкой прикрыл глаза, ему решительно не нравилась идея тратить время на обучение такого агента, как эта Фэррон. С одной стороны, голова её забита подростковыми идеалистическими глупостями, с другой — она слишком взрослая, чтоб ломать её характер и делать гибче. Гремучая смесь! А времени мало, всего две недели на инструктаж.
