Ноктис, не отводя взгляда, смотрел Лайтнинг в лицо, будто оценивал степень лжи.

— До этого я находилась под командованием Анджела. Вы с ним виделись в первый день пребывания на Коконе, — напомнила Лайтнинг.

— А до того? — усмехнулся Ноктис.

— Полтора года в агентстве я работала в команде Анджела. До того около года несла службу на границе миров. Ещё раньше училась в военной академии примерно с тринадцати лет. Этих сведений о моей карьере вам хватит? — сквозь зубы ответила Фэррон.

Напоминание о чертовой академии заставило Ноктиса сжать руку в кулак. Он понимал, что глупит, и подкрадывается к Лайтнинг с вопросами не с той стороны.

— Вчерашний инцидент с покушением… В той стычке со снайпером были какие-то трудности? — Лайтнинг вряд ли знает, что за трюк попытался провернуть Рапсодус и не станет поддерживать его вранье. Или выдаст себя с потрохами. Ноктис видел вчерашнюю ссадину на её плече — действительно, всего лишь царапина.

Лайтнинг вспомнила пули, летевшие в неё. Всего девять. Каждая из них настолько ярко отпечаталась в сознании, что она и сейчас могла описать их траекторию и свои движения. Страх вызвали не эти воспоминания, а память о том, как стрелок убил напарника, а затем себя.

— Нет, — ответила Лайтнинг, но голос её дрогнул.

Ноктис чуть не выругался сквозь зубы. Она врет ему в глаза, но врет ведь не в пользу Рапсодуса.

— Ты побледнела, — отметил Ноктис, пытаясь показать, что он видит её обман. Фэррон расцепила руки и невольно коснулась своего лба, смахивая челку.

— Вам показалось, — усмехнулась она. Пусть не строит из себя хренова эмпата, ей хватило вчерашнего допроса агентов с подобными способностями.

Ноктиса разозлило это враньё, будто девушка просто закрывается от него, не желая подпускать ближе.

— Значит ты действительно так хороша, что можешь увернуться от пули? — он задрал голову и вызывающе улыбнулся.

Лайтнинг позволила уголку губ приподняться в ответной снисходительной улыбке: «От девяти пуль…»

— Одного не могу понять. Как ты при своих способностях не смогла избежать взрыва в порту, — осадил её Ноктис насмешливо после льстивой похвалы.

Принц ударил больно, словно знал, куда метить. Фэррон терпеть не могла, когда ей указывают на промахи. Слабыми местами её способностей было время и рассеянность целей. Иначе бы у Зака и не появилось пулевое ранение пару недель назад.

— Я интуит второго уровня. Это значит, что мое ощущение событий находиться в районе от 70 до 100 процентов. Высшие показатели я обычно выдаю в экстремальных ситуациях на секундном таймере. Период на одну цель — от трёх секунд до одной десятой, — ответила она так, чтобы Кэлум не задавал больше вопросов. Пусть понимает как хочет или чувствует себя идиотом.

— Трех секунд мало, чтобы избежать взрыва, — кивнул Кэлум, так как идиотом он не был.

— Десять минут истекли, — сказала Лайтнинг. Ей надоел этот разговор, а настроение стремительно падало в пропасть, и она хотела просто уйти.

Тогда Кэлум задал прямой и обезоруживающий вопрос:

— Какое задание дал Рапсодус тебе в отношении меня?

Воцарилось молчание. У Лайтнинг перехватило дыхание. Внезапно поведение и злость Ноктиса стали понятны.

Этот вопрос про взрыв… Наверное, он считает, что все это было спланировано, и она уже тогда была подослана Рапсодусом. И его вчерашняя попытка зажать её в собственном коридоре. Он все это время подозревал Фэррон и пытался проверить этими провокациями?

Какая-то обида возникла внутри, но отчего? Стоило ведь порадоваться его проницательности.

Принц не так уж и плох. Ему потребовалось всего три дня, чтобы раскусить интриги Рапсодуса. Что ж, это и к лучшему. Может быть он станет более аккуратен в обращении с ней и не будет больше позволять себе вольностей.

Лайтнинг подошла к Ноктису, так что ему, сидевшему на скамье, пришлось поднять голову и посмотреть снизу вверх на Фэррон.

Ноктис вдруг понял, что положение его ничуть не оскорбляет, ему даже нравится. Он невольно улыбнулся вызывающему поведению Лайтнинг. Она коснулась замков на портупее Ноктиса, затянула туже на правом плече, затем на левом. Доверительно сказала Кэлуму:

— Я не имею права говорить о своих заданиях вам. Уровень секретности не позволяет.

Этого он от неё ожидал? Насквозь фальшивой игры в шпионку?

Ноктис смотрел на её внезапную мягкую улыбку — солнечный зайчик в неискреннем извинении. Она не отвечала ему напрямую, но её тон нельзя было трактовать по-иному. Задание действительно есть, но какое?

— Если вы считаете меня ненадежным агентом или подозреваете в чем-то, вы всегда можете потребовать моего отстранения, — вкрадчивость в голосе Лайтнинг переплеталась с издевкой.

Кэлум в раздражении дернул головой и поймал одну из её рук на своём плече.

— Вчера мы уже обсуждали это, — ответил он твёрдо. Нет, он уж точно не намерен её так просто отпускать.

— Вы в любое время можете передумать,— заверила Лайтнинг. Настолько пропитанного ложью голоса он от неё ещё не слышал.

Ноктис сузил глаза. Лайтнинг действительно думает, что он с ней откровенен. Он ведь не настолько глуп, чтобы просто так показать чужому агенту свою осведомленность. Игнис сказал бы, что гораздо умнее притвориться, что он ничего не знает и исподтишка следить за тем, кого подозреваешь в предательстве. Ноктис, конечно, не такой. Он поступает смелее и жёстче, беря преграды напором.

Принц признавался себе, что его откровенность — в какой-то степени приступ эгоизма. Ему хотелось увидеть, как Лайтнинг отреагирует, начнёт ли оправдываться или с праведным гневом все отрицать. Хотелось понять, как она может играть, и обернуть это в свою пользу, взяв от ситуации… Фэррон по максимуму для себя.

Ноктис повернул ладонь Лайтнинг в своей руке, обжог взглядом тонкое запястье. Зря она всё-таки начала эту игру. Не стоит ставить капканы, когда на тебя самого охотятся.

— Вчера ты говорила, что не позволишь мне прикасаться к тебе без разрешения…

Лайтнинг резко отдёрнула руку, когда почувствовала касание тёплых губ на тонкой коже запястья. Она не ожидала, что принц так быстро подстроится под её поведение.

— Простите, Ваше Высочество. Вы не в моём вкусе, - мстительно, сквозь зубы огрызнулась она.

Ноктис улыбнулся в ответ:

— Предпочитаешь светловолосых парней? Тот парень вчера… — продолжил Ноктис.

— Страйф? — спросила Лайтнинг так резко, что голос выдал её злость.

Лайтнинг украдкой надавила зубами на язык, через боль пытаясь себя отрезвить. Опять она зашла в словах дальше, чем стоило и дала принцу очередную возможность задеть себя.

— Вы встречаетесь? — спросил спокойно Ноктис.

Лайтнинг совсем перестала контролировать дыхание. Что задумал Кэлум теперь, расспрашивая о её близких? Не перебор ли это даже для него?

— Нет, конечно, — сказала она, даже не задумываясь. Страйф и Фейр слишком хорошо её знали и чувствовали, уважали, чтобы перейти черту дозволенного. У обоих были отношения с девушками не из военных структур. Встречаться с эмпатом или интуитом — то ещё удовольствие. Фейр был с Айрис больше года. Клауда Лайтнинг иногда видела с темноволосой девушкой: он о ней никогда не говорил, но губы его при таких встречах растягивались в улыбке.

Ноктис видел, как Фэррон занервничала, и это кольнуло его больнее, чем мог бы положительный ответ. Лайтнинг переживает за Страйфа даже больше, чем за себя.

— Хорошо. Вы просто спите вместе, — Ноктис не спрашивал, он констатировал факт причём язвительно и некрасиво. В конце концов он слишком хорошо знал, как моральные устои различаются в разных мирах. Почему бы в современном Коконе не считать такие отношения нормой?

Лайтнинг медленно взяла Ноктиса за воротник и произнесла в лицо:

— Послушай, ты… Моя личная жизнь и мои близкие друзья не должны тебя никоим образом трогать. Оставишь их, и тогда я не буду трогать тебя, — вот теперь она была настоящей, подумал Ноктис.

Он поднялся, возвысившись над девчонкой на полголовы, и улыбнулся: