Гости прекрасно поняли незамысловатый намек. Дальнейший разговор то превращался в выяснение отношений нескольких сторон, то в высказывание относительно нейтральных пожеланий, которые касались какого-нибудь конкретного мира. Локи, не полностью доверяя памяти, старался записывать самые важные моменты, хотя и не сомневался, что у кого-нибудь из телохранителей наверняка включен спасительный диктофон. Официальные договора заключать пока никто не собирался. Хагалар предупреждал, что главное — разоблачить Тора, успокоить миры и дать им надежду на лучшее, но поверили ли правители в предательство, Локи не знал. Зато Хагалар, вечно язвительный неугомонный старик, считавший свое мнение единственно правильным и верным, не проронил ни слова за несколько часов, сосредоточившись на защите своего подопечного. Локи даже забыл о его существовании и вспомнил, только когда настало время развозить гостей по домам, что маг и сделал молча, даже не прощаясь. Локи ожидал, что стоит им остаться наедине, как Вождь накинется на него с вопросами и упреками, но он лишь перенес асов в поселение, причем не в покои царевича, а в какой-то дом, заваленный тряпками и сломанным оборудованием.

— Наконец-то мы увидели настоящего сына Одина, — Хагалар просто лучился от самодовольства. — Тебя ждет великое будущее, надо только дождаться твоего совершеннолетия.

Вождь хотел еще что-то сказать, но его отвлек Тейвар. Он ту же переключился на учеников, что-то объясняя, о чем-то договариваясь. Локи не слушал. Только сейчас, оказавшись в поселении, он понял, что же именно натворил. Он вел переговоры с царями прочих миров! Что-то обещал и очень много лгал.

Не обращая внимания на активно споривших и ругающихся меж собой магов, царевич вышел на улицу. Прекрасный день, солнце и не думает клониться к закату. На улицах снуют толпы. Идиллия!

Поселенцы готовы ради него вырезать царскую семью. Ивар предлагает план уничтожения человечества. Создан вирус, который погубит большинство смертных. Поселение переполнено людьми, которых готовят на убой, а теперь еще и это! Дворцовый переворот. Свергнуть отца через несколько десятилетий. Убить, потому что никак иначе он трон не уступит. Сослать подальше братца, хоть в Хельхейм. И с ним мать, потому что она никогда не простит дворцовый переворот. Собрать союзников, уничтожить всех приближенных Одина, например, Хеймдаля. Установить диктатуру, поставить за плечо Хагалара и править Асгардом как единственно возможный царь. И все миры склонятся перед ним. И атомная бомба стараниями поселенцев воссияет в его руках, и он будет решать, на кого напасть, кого уничтожить, а кого помиловать. И все это стало возможным за один день!

Локи едва не трясло. Как же всё просто. Одной рукой уничтожить отца, мать, брата, всех. Занять заветный трон. О, он бы занял… Если бы был уверен, что трон будет действительно его. Если бы не маячила позади фигура Хагалара. Етун дери — кто же он такой? Не из царской семьи, поэтому сам править не может, вот и пытается хоть на старости лет подобраться к трону обходными путями. Какие кошмарные игры он ведет, неужели надеется на поддержку народа?

Локи решил разобраться хоть в чем-то и твердым шагом направился в дом мастеров, где в последнее время они собирались для бесконечного и обычно бессмысленного обсуждения дальнейших проектов. Ближе всех ко входу расположился мастер логистики, с которого, если верить Хагалару, всё и началось — дряхлый, но шустрый ас.

— Скажи, — начал Локи тихо, чтобы остальные не слышали, — если я захочу завоевать себе трон, твои логисты пойдут за мной?

— Вестимо, — мгновенно отозвался мастер, не раздумывая ни секунды.

Локи опешил. «Вестимо». Вот так вот просто, сразу. И никакого удивления вопрос не вызвал. Он ждал его. Это видно. Локи повторил для всех. Ни один отверженный не колебался с ответом.

— То есть вы готовы свергнуть Одина и помочь мне стать царем Асгарда?

— Мы ждали, когда ты призовешь нас.

— Но армия верна моему брату.

— Мы сильны не мечами, а ядами.

— Зачем вам всё это?

— Нам нечего терять.

Локи не знал, что еще спросить. Голова шла кругом. Они готовы пойти за ним. Хитростью извести весь дворец — яды подействуют и на старух, и на детей, столицу можно подчистую вырезать и заселить отверженными!

Локи в деталях представлял себе дальнейшие действия. Как когда-то давно представлял битву за Нью-Йорк: в своих фантазиях он вел прекрасно обученную армию, а на деле получил беспорядочных солдат-мародеров, которыми даже командовать толком не мог.

Да и так ли он хочет заветный трон?

Локи задумался.

Хочет. Очень хочет. И получит его. Но не такой ценой.

Надо рассказать обо всем отцу. Иначе это измена, а Локи никогда не желал быть государственным преступником.

Рассказать отцу. И подвести под нож поселенцев.

Пришло время выбрать. Либо семья, устоявшийся строй, всё, к чему он привык с детства. Либо поселенцы и правители других миров, риск и слава, нововведения и модернизация. Только вот ничтожно мала вероятность, что его не убьют и не разыграют в темную. Он ничего не знает об играх Хагалара. Вряд ли старик действует во имя младшего сына Одина. С какой стати? Локи никогда не скрывал своей ненависти к Вождю. Хотя тот всегда постулировал, что действует в интересах своего подопечного, но по сути делал-то всё только для себя.

Предать отца, который вырастил и установил на тысячу лет мир в девяти мирах.

Предать друзей. Подвести под эшафот — их точно повесят.

— Локи!

И снова Хагалар! Снова он. Хоть бы на минуту отвязался.

— Ну что ещё? — Локи уже не скрывал раздражения. — Оставь меня в покое, Я хочу подумать.

— Я тебе не помешаю, — Хагалар увлек его подальше от дома мастеров. К площадке, на которой он раньше занимались с Отал. Счастливое время. — Пути назад нет.

— Ты не сможешь долго скрывать свое предательство от Одина. Что теперь делать?

— Продолжать переговоры с иными мирами, — сказал Хагалар столь спокойно, будто случившееся не стоило выеденного яйца. — Наш милый Гринольв, конечно, великий полководец, но армия слишком мала, чтобы сражаться в открытую со всеми прочими мирами. Надо действовать хитростью, но пока главное тебе получше познакомиться с будущими союзниками.

— Всё это неправильно, — покачал головой Локи. — Я до последнего надеяться, что переговоры — просто твоя глупая шутка. Я не хочу в этом участвовать. Последствия для Асгарда могут быть самые ужасные.

— Хорошо, давай вместе подумаем об ужасных последствиях для Асгарда, — кивнул Вождь, садясь на траву и увлекая за собой Локи. Его ледяному спокойствию можно было только позавидовать.

— Начнем с того, что придется свергнуть Одина. Ты собираешься его убить руками поселенцев или шпионов других миров? Или лично? Или надеешься его уговорить как меня сейчас? — Зачем убивать твоего псевдоотца, если он уже пытался короновать Тора? Он и сам готов уступить место одному из вас. Просто уступать надо тебе. Локи не сдержал истерического смешка. — Так и представляю, как Один и Тор уступят мне трон и будут с доброй улыбкой наблюдать, как я меняю жизнь всего Девятимирья. Ты совсем рехнулся. — Менять жизнь будете вместе. Здесь и сейчас решается только вопрос формального твоего восхождения на трон. — Если бы Один хотел что-то менять, то давно бы уже начал, — воскликнул Локи. — А будет все так: нас всех казнят. Тебя, меня, логистов и всех остальных поселенцев на всякий случай. А потом начнется война, избежать которой будет уже невозможно. И ты не думал, что другие миры могут воспользоваться ситуацией крайне невыгодным Асгарду способом? Например, нас могут взять в плен и выдвинуть Асгарду какие-то требования. Это будет немыслимый позор.

Локи хотел продолжить, но обидный смех Хагалара сбил его с мысли.

— Меня? Взять в плен? Это невозможно. А без меня ты точно никуда ходить не будешь. — Твоё бахвальство невыносимо! — Локи вскочил. — Весь твой план держится на том, что ты неуязвимый, непоколебимый без страха и упрёка. Вот только я не доверяю тебе ни на одно мгновение!