Глава 53

Один узнал много нового о поселении. Давно он хотел приехать туда и посмотреть, как оно устроено на самом деле и чем именно занимаются ученые (Ага, щазз, так ему и показали что-то не дистиллировано прилизанное, а тут вроде как и не специально и скрываться говорящим особо не зачем).

Ведь у него душа за родной мир болит, на части разрывается от его несовершенства. Логисты — да, они прекрасны (бы-гы-гы от слэшера и в качестве более нормального варианта: «их достижения/способности к адаптации прекрасны…»), но они же ничего не смыслят в науке и не могут понять, что именно нужно любимому родному миру.

В поселении царило пьяное веселье. Пили все, правда, далеко не всегда алкогольные напитки. (Это даже не хроника, это больше всего похоже на протокол и по настроению практически не отличается от предыдущих частей, хотя здесь вроде бы описывается беспредельная радость, работы хоть что ли приостановить, Локи нет, а тема пообщаться есть.)

Пили, смеялись, горланили песни и сочиняли стихи. Попьяни устроили несколько петушиных боев. Хотели и лошадиных, но лошади отказались драться (печально все у них с магией разума).

Глава 54

Локи казалось, что он провел в постели целую вечность, хотя календарь (милый отрывной календарик в покоях Одина ) свидетельствовал об обратном.

 — Почти все погибли, — кивнул отец. — Живучими оказались только тараканы. Можешь исследовать их.

Локи открыл было рот, чтобы поблагодарить, но закрыл, так и не произнеся ни звука (Во-во, у меня почти такая же реакция).

— Ты меня расстраиваешь, — Один успел спрятать тараканов обратно в кованый сундук (т.е. все-таки не отдаст их на опыты? Может поставить в какое-то более доступное место).

План был идеален, но излишнее любопытство и неосторожность подвели мага. Скрытый пологом невидимости он подполз к змеям и попытался зарисовать одну из них (вот ведь придурок, раз уж собрался отлавливать отщепенку, то что ж рисовать в таком неудобном месте, сначала бы выловил, а потом рисовал во всех ракурсах).

— Я не изучаю, моя прекрасная воительница, — промямлил он. — Я хотел изучить. Но они успели первыми и решили изучить (и в общем-то преуспели, так что скорее «изучают») меня, точнее, проверить выносливость моей правой руки.

— Имей в виду, — Сиф понизила голос до шепота, так что Ивар едва разобрал слова, — очень многие будут рады, если он случайно отравится, — воительница очаровательно улыбнулась и резко свернула на соседнюю галерею, всем своим видом давая понять, что разговор окончен. Ивар так и остался стоять посреди коридора (со змеей, со змеей, не забудьте, хотя бы штрихом, чтобы была сквозная связка в фрагменте).

Трубы, частично сделанные в Мидгарде, частично — в самом поселении, надо было состыковать друг с другом, провести в экспериментальный дом и наладить сброс отработанной воды в ближайшую речку. Магиологи (зашибись у них инженерные кадры, с таким же успехом можно это занятие библиотекарям поручить и кому угодно, кто в состоянии писать и подставлять цифры в формулы) закончили расчеты давления, требующегося для обогрева одного дома.

— Значит, он жив? — воскликнула девушка, вновь обнажая белоснежные зубы, подобные двум рядам редких брильянтов (и прозрачные зубы… пристрелить ее хочется, дабы избавить от страданий).

Глава 55

Мой отец обнаружил его, раненного и побитого в горах. Умирающего. Он слабо дышал, его глаза были закрыты, изо рта капала кровь. Но он был очень красив. Мил. Обаятельный. Привлекательный. (Некрофилмантка, блин ) Я влюбилась в него сразу, а папа его вылечил.

— Цвет! Опиши цвет, — попросила магиолог, полагая/начиная подозревать (не так резко, ей еще это чудо в Асгард тащить, пусть сильно не выходит из-под чар), что Алоизетта над ней тонко издевается.

— Да! — воскликнула Алоизетта и резко бросилась на шею Беркане. Магиолог не ожидала столь бурной реакции, Она упала на спину прямо в ванахеймскую траву, полную насекомых и ядовитых змей. Ну да вовсе не о змеях она думала, вдыхая аромат шелковистых волос незнакомки, слушая ее прерывистое дыхание и слова благодарности. Прижав драгоценную ношу к самому сердцу, Беркана перенеслась обратно в Асгард. (куртку, куртку забыли, теперь ее точно вычислят как незаконного пересекателя границы)

Глав 56

Беркану трясло, тело не слушалось, а по лицу побежала одинокая дорожка слез. И только приблизившись (по-пластунски или дадим ей встать?)

Она должна вмешаться, крикнуть, позвать на помощь — поступить так, как поступают герои в балладах и легендах (офигенный героизм — позвать на помощь).

— Тихо, — Один подобрал пламенеющий меч. — Мне незнакомо это оружие. Кто она? — Всеотец (у них так конечно приступ массового идиотизма, но не настолько же, чтобы не адресовать этот вопрос вначале Локи, взглядом его попрожигать, и только отчаявшись выпытать из него что-либо в ближайшее время, обратиться к Беркане) обернулся к застывшей Беркане и жестом подозвал к себе.

— Ваше величество, это Алоизетта. Она из бездны. То есть, она сказала, что она из бездны. Она невеста Локи. Вроде как. (Ну что, вот он семьсот страниц спустя тот самый момент, когда я считаю повтор уместным: заменить «вроде как» на «она так сказала»)

— Я не верила, что ты умер, — девушка нежно пела, не забывая гладить бога по скулам и подбородку. Как же красиво смотрелись эти двое влюбленных! Локи в зелено-черных доспехах, она в красно-желтой броне (вот никогда фростайрон не любила, теперь вообще возненавижу видимо).

— Отдай мне мой меч (как молот у Тора отобрать так одной левой, а свой собственный меч только выпрашивать) и выходи на бой!

— Не надо! — Алоизетта заткнула ему рот своей маленькой ладошкой. (…)

Воцарилась такая оглушающая тишина, что даже шелест листвы уподобился лязгу мечей. Беркана стояла ни жива, ни мертва. Ей нельзя было слышать таких признаний. Ее теперь точно убьют. Локи тяжело дышал (а как ему еще дышать с заткнутым ртом ) и во все глаза смотрел на свою спасительницу.

Беркана боялась представить себе, что бы еще предложила добрейшая Алоизетта, если бы в лабораториум не вошел Локи. Вошел для того, чтобы (ну надеюсь не совсем ради этого, ну пожалуйста) в ту же секунду попасть в объятия.

— Милая моя, — Локи отстранился и подошел к столу с каскетом. — Я больше всего на свете горевал по поводу твоей кончины (а ведь я так старался).

В этой главе много откровенных ляпов и несостыковок (самый яркий из них — Алоизетта угрожает Одину в поселении –а где же все ученые (все на раскопках очевидно же)?

Глава 57

Ручеек шумно, весело тек по камням, в его переливчатой глади изредка мелькали маленькие серебристые рыбки (промысловой ценности, видимо, не имеющие).

— Вы закончили с каскетом? — прервал затянувшееся молчание Один. — Я могу его забрать? (это, блин, Один, и он спрашивает разрешения, не-не-не, его же особо не накрыло аурой Сью. Больше радикализма, например, «Я полагаю пришло время забрать его в место, которое охраняется лучше ваших *развалюх*»)

— Слишком долго, — с неудовольствием заметил Один. — Я хочу поговорить с одним из твоих естественников (стоит ли ему так детально разбираться в видах поселенцев, он же может запросить любого, а никого свободнее Лагура не найти, например, «с одним из тех, кто непосредственно работает с ним»).

. Для царя Асгарда отверженные были сродни грязи на пыльных сапогах (вооот, а выше он точно знает, чем занимаются их разные виды).

Глава 58

Ивар смотрел на стену с таким умным видом, будто видел там смысл жизни, а не нелепую таблицу (в рамках «Тор тупой» можно ее даже таблицей не называть, а картиной например или полотном, да хоть шторой ) из мелких разноцветных квадратиков с буквами и цифрами.

У Тора так и чесались руки хорошенько встряхнуть мага, но проклятая змея обвилась вокруг его шеи и недвусмысленно намекала, что ее маленькие ножки вполне могут стать серьезным оружием, а с раздвоенного языка капает настоящий яд (а Ивар живуч, капает тут видите ли на него, может указать, что капает на пол или перевести в вероятность «может ненароком сорваться» например).