Он немного помолчал.

— Я должен признаться: утром я не терял ключей. Это был предлог, чтобы завязать знакомство.

Нина Федоровна, румяная от вина, еще больше раскраснелась. Ее глаза весело заблестели, и консультант с Ганнибалом окончательно улетучились.

— Это что же получается, раньше мужчины лазали к дамам в окна, а теперь — ИЗ окон?

— Получается. Более подходящего повода я не нашел.

— А как же эта система естественной коррекции сна?

Владимир наклонил голову и интригующе заулыбался.

— Здесь все дело в аббревиатуре, Ниночка.

Несколько секунд Нина Федоровна слагала вместе заглавные буквы, затем звонко рассмеялась. Сосед тоже смеялся, аккуратно взяв ее за руку.

Больше Нину Федоровну Копчик не мучила бессонница. Теперь она, действительно, спала, словно младенец. И кто бы мог подумать, что причина нарушения сна может заключаться вовсе не в переедании, не в душевных переживаниях, а в том, что вы ложитесь спать не в той квартире.

По дороге с облаками

Спросите нескольких человек о самом необыкновенном путешествии в их жизни. Наверное, все они станут вспоминать то время, когда довелось им отправиться за многие сотни километров от дома. Сибиряк с теплотой и нежностью вспомнит, как при свете песочной луны гулял по ялтинской набережной и вдыхал запах искрящегося ночного моря. Крымчанин расскажет о том, как поразили его величественные московские соборы и простор столичных площадей. Москвич же, не исключено, с удовольствием поведает о прогулке на таиландском слоне и будет вдохновенно описывать статую золотого Будды.

Самое необыкновенное путешествие в моей жизни заняло не более трех часов. А было все так.

Ранним утром меня разбудил телефонный звонок.

— Могу я услышать Алену Сергеевну Борисову?

Бодрый альт врезался в помятое подушкой ухо, будто зубочистка.

— Это я.

«Я» получилось хриплое, отвратительное. Такое «я» могла бы изрыгнуть разве что пропитая старушка, проснувшаяся внутри мусорного бака. Впрочем, после выпитой накануне вечером бутылки дешевого вина при полном отсутствии закуски и компании, было глупо и несправедливо ожидать от своих связок лирического сопрано Лары Фабиан.

— Вас беспокоит турагентство «Авигея». Если вакансия переводчика все еще вас интересует…

— Интересует! — прохрипела я, не позволив голосу окончить фразу.

Черт возьми, меня ничего не интересует так, как вакансия переводчика! После развода с мужем прошло уже три месяца, а я только и делаю, что хожу по собеседованиям и беспрестанно дергаю за хвост свою тоску, которая больно кусает меня в ответ. Укусы лечу спиртным, на которое вчера потратила последнюю сотню.

— Очень интересует, — повторила я спокойней, чтобы не спугнуть кадровика.

— В таком случае, ждем вас сегодня не позже двенадцати.

— Двенадцати?

Я глянула на старые часы, доживавшие пятый десяток в коридоре над трельяжем. Побледнев от испуга, они показывали восемь утра. Но гораздо страшнее было то, что смотрело на меня из зеркала: возьмите сильно переваренный яичный желток, проколите в нем две глубокие дырки в виде глаз, а на место рта прикрепите кусок репчатого лука. Это даст вам довольно реалистичное представление о том, как выглядела я тем утром. Рыхлая землистая кожа, ввалившиеся глаза, бледные сухие губы. Гарпии разлетелись бы в страхе. Только то обстоятельство, что владельцы бизнеса в наших краях, как правило, не платят работникам больничное пособие, позволяло надеяться на удачный исход предстоящей встречи.

— Какие документы понадобятся на собеседовании? — спросила я после опасно затянувшейся паузы.

— Есть один нюанс.

Голос звонящего вдруг стал мягким и угодливым:

— Это будет не собеседование.

Я снова глянула в зеркало. Дела обстояли хуже, чем можно было подозревать. На «несобеседование», что бы это ни было, я с трудом годилась и после недели, проведенной в стеклянной трезвости.

— В каком смысле?

— Дело в том, — стал объяснять кадровик, — что в нашем городе сейчас проходит международный музыкальный фестиваль. Ну, вы в курсе, да?

— Да, конечно же, — уверенно соврала я.

— Каждый день прибывают новые делегации, и переводчиков катастрофически не хватает. Сегодня нужно встретить китайскую группу в полвторого. Иногородним сотрудникам предоставляется гостиница. Так что, вы, можно сказать, попадаете с корабля на бал.

Да уж. Укачало меня вчера сильно, хоть корабль в мою бухту не заходил.

— Если достойно проявите себя в течение этой недели, — продолжал уговаривать кадровик, — мы гарантируем постоянное трудоустройство.

По тону его ощущалось, что необходимость найти переводчика была очень острой. Так случается, когда кто-то из нанятых людей отказывается от работы в самый последний момент.

— Так что, мы на вас рассчитываем?

— Конечно же! — согласилась я.

Тогда кадровик продиктовал адрес и быстро повесил трубку.

Итак, до назначенного времени оставалось около четырех часов. Дорога займет три часа, значит, для того, чтобы превратиться из тыквы в Золушку, у меня был всего час.

Минут на двадцать я погрузилась в до одури ароматизированную ванную. Если в вашем гардеробе есть поношенная кофточка, и одеть больше совершенно нечего (а именно так обстояло дело с моим телом), то ее следует хорошенько выстирать и ароматизировать. Благоухание непременно сгладит впечатление, которое о ней составят глаза окружающих.

После ванны я старательно загримировала переваренный желток и надела свой единственный приличный наряд — плиссированную синюю юбку до середины колена, белую блузку из трикотажа и лакированные туфли-лодочки. Волосы собрала на затылке в крепкий пучок.

С трудом найденный под кроватью кошелек был пуст, словно жилище монаха-отшельника. Суммы, собранной по карманам курток и брюк, хватало на автобусный билет в один конец. Если что-нибудь пойдет не так, возвращаться домой придется, разве что, пешком. И на обед не было ни гроша. Окажись делегаты жадные (а так бывает довольно часто), тогда мне придется не сладко. Вернее, не сытно.

Однако, выбирать не приходилось. Никто не собирался осыпать меня предложениями о работе, а друзья, даже самые близкие, уже не снимали трубку, опасаясь, что я снова попрошу денег в долг. Потому, бросив в сумку обнаруженные в глубине хлебницы суховатый кусок батона и карамельку, я перекрестилась перед зеркалом и отправилась на автобусную станцию…

***

Маленький пустошевский автовокзал задыхался от пыли и выхлопных газов. Счастливые энергичные новоприбывшие резво перетягивали разноцветные сумки. Их глаза горели в предвкушении отдыха. Те же, кто уже отдохнул, медленно и устало ползли к своим автобусам, дабы отправиться в родные города.

От касс, словно от сорнякового семени, тянулись длинные отростки очередей.

«Не успею!» — решила я и побежала к автобусу, чтобы искусить водителя взяткой и пристроиться хотя бы на ступеньках. Работа переводчика — билет в новую жизнь. Безбилетный проезд в автобусе по сравнению с этим — сущий пустяк.

Но водитель, толстый усатый дядька с орлиным носом и равнодушным взглядом, отрезал, не глядя в мою сторону:

— Я не обилечиваю. Идите в кассу.

— Но я не успею до отправления!

— Ничем не могу помочь. Контролер зайдет, я штраф из-за вас платить буду.

Злобно пнув подножку, я снова побежала в заросли сорняка, которые за минуту моего отсутствия дали новые бурные побеги. До отправления оставалось не больше четверти часа. Люди толкались, потели, злились, ругались, подгоняли друг друга, без нужды толкали вперед сумки, оцарапывая голые лодыжки окружающих, будто это могло ускорить продвижение очереди. Пару раз меня больно ткнули локтем под ребра и раз даже дернули за пучок на затылке.

«Через тернии к звездам», — думала я и терпела молча.