Вот он сидит в высоком кожаном кресле. На теле — удобный дорогой костюм. Серый, без отлива. Рубашка нежно-сиреневая (пастельный тон), темно-фиолетовый галстук. На ногах — черные туфли с длинными носами. На запястье — часы той марки, имя которой произносят гордо и громко. Дизайн, однако, минималистический. Сдержанность — залог элегантности. Он видел стол со стопками договоров, именную печать в лакированном футляре ручной работы, деревянную подставку для ручек, к спинке которой прикреплена мишень для мини-дартса. Возле стеклянного столика в углу кабинета возится секретарша Анна в белой, чуть прозрачной блузке, облегающей черной юбке и очках в современной бордовой оправе. На стенах висели грамоты, врученные Виталию самим Леонидом Черным за отличную службу.

Иногда, когда вялые после обеда сомнительного качества сослуживцы нехотя возвращались на свои места, Виталий забывал убрать с лица выражение величественной снисходительности и сменить его обычной отсутствующей миной, чем очень удивлял коллег.

К двум вышеперечисленным процедурам присоединялся плакат, висевший в однокомнатке Виталия по правилам Фен Шуя. Это был очень необычный коллаж, изготовленный из газетных и журнальных вырезок, который изображал различные атрибуты светлого будущего Заикина.

Ввиду всех духовных мер, предпринимаемых Виталием для достижения поставленной цели, неосведомленному обывателю могло бы показаться, что Заикин был лентяем, ждущим манны с неба. Но такой вывод был бы крайне ошибочным и несправедливым. Виталик прекрасно понимал, что человеку, не имеющему влиятельных родителей и полезных связей, занять достойное положение можно только лишь путем самоотверженного труда на благо общества и непрерывной работы над собой. Как говорил Георгий Владимирович Пяльцев, нынешний директор филиала, «под опущенную крышку моча не течет».

Потому к работе Заикин относился ответственно, с рвением. Именно это позволило ему за пять лет работы вырасти из ассистента специалиста в руководителя отдела. И прогнозы на будущее были крайне благоприятными.

Едва длинная стрелка настенных часов тронула отметку «12», подтвердив показания короткой, давно застывшей на семи, Виталий поднялся с колен и поправил брюки.

Пора. Пора отправляться на работу. Предстоящий путь в офис был самым радостным и волнительным за все пять лет службы. Накануне вечером Пяльцев объявил, что уходит в главный офис на повышение.

— Коллеги, прошу поздравить меня с промоушеном. В пятницу выставляюсь, — радовался толстяк.

Со дня на день ожидался приезд Черного, который должен был принять окончательное решение. Заикин знал, что на должность директора Пяльцев порекомендует именно его, а с мнением Георгия Владимировича руководство считалось.

— Ну что, Виталька, высидел ты, наконец, свое золотое яйцо! Будем тебя двигать, — сообщил он Заикину с заговорщическим видом.

Старенькая Тойота дребезжала по проспекту, приближая Виталия к его мечте. Сработало! Удалось! Возможно, уже в понедельник он получит то, к чему так долго стремился. Выходя из машины осторожно, чтобы не испачкать свой самый лучший костюм (Виталик решил носить его все время до приезда Черного), он сиял, словно плафон новой люстры. В голове крутился торжественный припев песни “We are the champions” группы Квин.

Проходя через турникет, он заметил, что на стеклах осел многомесячный слой пыли. Нужно будет сделать внушение уборщикам, чтобы привели офис в нормальное состояние. В холодном, по-утреннему необитаемом вестибюле расчесывалась кадровичка Елена. Она то и дело резко наклоняла голову, перекидывая копну светлых волос на лицо, затем выпрямлялась, таким образом придавая волосам дополнительный объем и распространяя вокруг себя цветочный запах шампуня. Завидев Виталика в зеркале, она кинула, не поворачиваясь:

— Привет, Виталька!

— Здравствуй, — глухо отозвался Заикин. Приветствие Лены его несколько обеспокоило. Придется потрудиться над тем, чтобы установить субординацию с особо дерзкими сотрудниками. Директор без авторитета — смерть филиала.

К работе Виталий приступил вдохновенно. Ему предстояло передать дела преемнику и следовало все привести в надлежащий вид.

— Виталь, ты не хочешь с нами пообедать? — в который раз предложила Света. Девушка давно имела виды на одинокого руководителя отдела и никак не могла смириться, что служебные романы для столь ответственного сотрудника изначально были закрытой темой.

— Нет, Света. Спасибо, — отказался Заикин.

Девушка не спешила оставлять его в покое и явно искала тему для продолжения разговора.

— А ты знаешь, что в час дня СИО приедет? — снова спросила она.

Виталий застыл, ладони его моментально вспотели.

— Это точно? Откуда ты узнала?

— Секретарша Пяльчика сказала.

Вот оно! Заикин с трудом овладел собой, чтобы не выказать эмоций перед надоедливой Светланой.

— Ты иди, иди. Не успеешь поесть.

— Ну ладно.

Она повернулась, живописно вильнув бедрами, и пошла к выходу, громко цокая каблуками.

С этого момента время почти остановилось. Загустело, будто закипевшая манная каша. Секунды складывались в минуты нехотя и медленно, словно торговые представители, собирающиеся на утренний брифинг.

Когда коллеги Виталия вернулись, не было надобности спрашивать, приехал ли Черный. Все трое работников синхронно и молча уселись за компьютеры и принялись старательно выполнять свои обязанности. Светлана и Катерина собрали волосы в скромные хвостики, а вечно взъерошенный Сергей был аккуратно причесан.

Приехал!

Заикин смотрел в монитор своего лэптопа, не видя его, и ждал. Ровно в четверть второго зазвонил его телефон.

— Виталий Степанович, зайдите в мой кабинет, пожалуйста, — холодно отчеканил Пяльцев.

— Есть, — ответил радостный Заикин.

Всего один этаж отделял его от первой значимой победы. Он считал шаги.

— Проходите, вас ждут, — мило улыбнулась секретарша Анна и указала на слегка приоткрытую дверь. Заикин вошел.

Запах приятного мужского одеколона и дорогого табака наполнял большой квадратный кабинет, оформленный в бежевокоричневых тонах. В глубоких креслах сидели трое мужчин. Они встали, когда Виталик появился на пороге. Пяльцев, Черный и незнакомый молодой человек по очереди пожали руку Заикину и снова сели.

— Виталий Степанович, — начал Пяльцев, почему-то глядя на левое ухо Заикина, — познакомьтесь. Это — Константин Леонидович Черный, новый директор нашего филиала. Молодой человек чуть заметно кивнул и покровительственно улыбнулся.

«Новый директор нашего филиала», — отозвалось в голове Заикина, но слова задержались где-то на поверхности мозга, не впитавшись в него, как капля растительного масла, скользящая по плотной непористой губке.

— Виталий Степанович — наш лучший специалист, — продолжал Пяльцев, обращаясь к гостям, — Он быстро введет Константина Леонидовича в курс дела.

— Мы будем крайне признательны, — пробасил Черный-старший и сложил обе руки на выпуклом животе, туго обтянутом пиджаком.

— Константин Леонидович приступит к работе в понедельник, просим вас оказать поддержку. Сейчас можете быть свободны.

«Новый директор нашего филиала». Фраза снова попыталась проникнуть в одеревеневший мозг Виталия. Он стоял, не двигаясь, и ничего не отвечал.

— Вы можете быть свободны! — громко повторил Пяльцев и посмотрел, наконец, в глаза Заикину. Взгляд его был беспокойным и удрученным.

— Слушаюсь, — ответил Виталий и пошел прочь.

Ожидание и волнение, которые до этого момента густели в его груди, вдруг превратились в твердые жгущие комки. Один застрял в районе солнечного сплетения, второй — в горле. Стало невыносимо трудно дышать, грудь пронизывала режущая боль. Виталий схватился за галстук, чтобы ослабить петлю, но не успел этого сделать и упал на пол приемной.

***

— Разряд! — скомандовал врач неотложки.

Последовал глухой удар, затем тихое гудение.

— Ничего, — отозвалась зрелая худощавая женщина, следившая за маленьким экраном кардиомонитора.