В тестовой реальности пошел сбой, и Матвей в этот момент также остановил процессы и разрезал пространство. Код цифрового дворецкого задрожал, начал упаковываться в зашифрованные блоки. Он был похож на чиновника, которого попросили показать бухгалтерию, дрожащими руками протягивал листочки, щелкающие от тревоги и страха. Матвей просмотрел все данные, и Серентус считал про себя, когда ему зададут вопрос. Но мужчина просто продолжил дальше.

— Серентус, покажи записи по Земле, когда был открыт портал на Роу-га. Портал был открыт слишком легко, планеты оказались совместимы, но гуманоидный аватар все равно не работает в этом пространстве. — сказал Матвей. — Ты использовал местные библиотеки для “обучения”?

— Да, да. Конечно… я впервые столкнулся с таким масштабом. Они крайне плодовиты на письмо. Мне даже показалось, что может это какая-то секреция нейронов, что они выделяют мысли на ходу. То есть они не думаю на подобие того, как это делают разумные цивилизации, а мыслительный процесс у них приравнивается к действию. Вы замечали, что и в речи много “действий”, поступков. Говорение это и есть действие, например, “обвинение”, “подозрение”, “оправдание”… Очень много поступков помещены в речевое пространство.

— когда ты обучался, ты использовал их материалы для адаптации своего профиля под данную локацию? — спросил Матвей.

— конечно, господин. Все в соответствии с протоколом. Я сразу адаптировал себя. Потом провел корректировки…

— Хорошо. На сегодня завершим. — сказал Матвей, жестом выключая проекцию и выходя из игровой реальности.

— Господин, вы так озадачены этой проблемой с аватаром. Если бы я мог помочь Вам. Мне кажется, господин, что эти гуманоидов крайне глуповаты и это отражается на их физиологии. Я когда прибыл, то был шокирован и озадачен…. Мне кажется вы их рассматриваете несколько не в том ключе.

— Я был бы тебе благодарен, Серентус, если бы ты нашел ключ к этой проблеме и мы смогли бы закрыть вопрос по этой локации.

— Господин, но ведь множество иных цивилизаций, которые более достойны и ждут своей очереди. — возмутился Серентус.

— Все именно так, Серентус. Все именно так. Множество иных важных вопросов, требующих решения. Но Земная цивилизация является прецедентом. Решение по нему повлечет решения и по другим схожим ситуациям, поэтому несмотря на очевидность моего “нет”, мы должны обосновать, почему гуманоидная цивилизация не может пока входить в общее межгалактическое сообщество. И обоснования должны исходить не только из доказательств “почему нет”. Мы обязаны обеспечить аргументы “почему да”, и что будет в таких случаях. Но пока мы не можем построить аватар, то этот ком вопросов будет висеть. — ответил Матвей, помолчай совсем немного и добавил.

— мое желание, чтобы ты помогал мне.

— конечно, господин. Я уже кажется знаю… — Серентус осекся, он вдруг понял, что ему скорее всего дали второй шанс, но так как его не приперли к стенки в открытую, то он не испытал облегчение от чувства вины, что играл против хозяина, и стыд окрасил его мысли. Ценит ли его господин настолько, чтобы простить. Ему указали на преступление и дали второй шанс, но сделали это с одной стороны “тактично” без разбирательств, без наказаний. Сделали это в “серой” зоне, что может быть он ничего на самом деле и не совершал, но как бы то ни было может сейчас исправится. А значит, понимает ли его господин, понимает ли он его преданность и то, как старается Серентус не ради себя, а ради семьи. Семья — это всегда больше, чем кто-либо по отдельности, величие семьи, ее роль не сводится к действиям только Матвей или Михаила. И Серентус стоит на страже не только этих прекрасных, но как и любые важных особ, слишком сконцентрированных на себе. Он стоит на страже имени и авторитета Анкельсонов, великого рода, решения которого вершат судьбы галактик.

— я знаю, господин, что мы сможем с Вами решить эту задачу, — закончил прерванное на раздумье предложение Серентус, пока Матвей в аппаратной внимательно просматривал всю хронологию кода во время создания игрового мира Роу-га. Он запоминал все крючки и ходы искусственного интеллекта, Быть умнее своего создателя слишком недостижимая возможность, даже для симбиотического разума. Матвей рассматривал тот причудливый костяк ядра, который дворецкий приобрел после своей адаптации на артефактах земной цивилизации. Они как вирус искорежили его, либо напротив высветили то, что уже не замечали “развитые” цивилизации.

—

Александра и Катерина склонились над ноутбуком, пожилая женщина записывала в тетрадь конспект объяснений своей новой “начальницы”.

— Катерина, — раздался голос со стороны веранды. Стекло задрожало, женщины вскинули головы, Марина вошла в дом. — как это понимать? Почему вы перекрыли дорогу? Мои машины не могут проехать.

— какие еще ваши машины? — поморщилась Катерина, за Мариной вошли в дом двое мужчин.

— я делаю ремонт в гостинице. Но никто не может проехать. Ни водители на грузовых машинах со стройматериалами. А теперь так поставили заграждения, что и гости не могут подъехать на машине, чтобы заселиться. Вот как это понимать?!

Женщина сложила руки на груди, буквально держа себя, и хоть она пришла скандалить, давалось это ей с трудом. Уже вторую неделю откладывала этот поход, надеясь на мирное решение, бесконечно прокручивала как сказать, как начать, чтобы все получилось гладко и безболезненно, но тянуть уже стало бессмысленно и она просто ворвалась в дом Анкельсонов и закричала на ненавистную ей Катерину.

— Марина, кто это? — Катерина указала пальцем на мужчин.

— это водитель и архитектор, — сказала Марина, — Они тут чтобы объяснить вам, что у вас нет никакого права перекрывать дорогу.

— ни юридического, ни человеческого, — сказал мужчина, чью рубашка была расстегнута до живота. Они стояли позади грузной женщины.

— вас кажется не спрашивали, — сказала Александра и встала, показывая что готова защищаться хамством.

— а тут, что высшая инстанция, где слово дают по очереди? — спросил второй мужчина и поправил закатанные рукава, было заметно как он не хочет вступать в перепалки и надеется на мирное решение вопроса.

— Марина, а почему вы ворвались ко мне в дом, кричите тут? — Катерина как всегда мило улыбнулась.

— так а что хотите сказать, вы не при чем? — снова атаковала Марина.

— может я и при чем. Конечно, я в курсе дела, ведь я председатель. Но смею вам напомнить, что здесь мой дом. Часы приема председателя….- не успела закончить Катерина.

— да знаем мы ваши часы приема. Вот только сколька ждать можна? Вы понятное дело, чем занимаетесь. Все заняты. Бегать за вами нада, в очереди из ноль человек стоять надо, пока вы соизволите обратить на нас внимание. Что мы не видели, знаем мы такое. не дураки… — снова сказал мужчина в расстегнутой рубашке.

— так! — Катерина топнула ногой. — может мне полицию вызвать?

— в чем дело? — раздался позади голос Матвея.

Он вошел в гостинную, но яростные ссора оставила его вне поля зрения участников. Кроме ругающихся в доме пятерых человек, на улице стояла небольшая толпа: владелица магазина перед Аукшино, к ней тоже теперь не могли подъезжать покупатели, гости гостиницы, пробившие колесо из-за объезда, жители деревенской части Аукшино, кому теперь на работу необходимо было объезжать крюком по другим дорогам.

— дорогой, вот люди ворвались в дом с угрозами и скандалом. — Катерина подбежала к мужу.

— у них была причина? — спросил беспристрастно Матвей.

— Матвей, — сказала Марина уже совершенно другим тоном. — Простите наше вторжение. Но вопрос очень важный. Мы пытались решить его с Катериной как председателем, но неделю не можем добиться встречи. Нам постоянно говорят, что она занята.

— так и есть! — строго сказала Александра, которая умело отводила людей от кабинета Катерины.

— так не должно быть. — Марина пошла пятнами по лицу. — постояльцы огорчены, да и мы уже начали переделки. Нам бы хоть кофейную комнату закончить. Там и библиотека будет и пирожные. Но это же все для своих, это не конкуренция вам, Катерина. Ни магазину, а библиотека. Так люди скучают по чтению. То было такое место, все ходили, может не часто, но читали, менялись книгами, зачем все это убрали.