Контейнер был надежно спрятан и засыпан. От ямы не осталось никакого следа. Замаскировывая следы своей деятельности, Петру пришлось приносить лестную подстилку, собирая ее вдали от ямы. Но для надежности маскировки решил еще перетащить сильно трухлявый ствол давно обрушившегося дерева.

Довольный своей работой, он направился назад к месту битвы монстров.

Место сражения было таким же, как и час назад, когда Петр уходил от сюда. Только добавился огромный рой мух, пировавших на трупах.

Постоянно осматриваясь по сторонам, он приблизился к самому большому трупу, который лежал на боку, уткнувшись носом в землю. Споровый мешок, описанный в листовке, был хорошо виден на затылке. Лезвие ножа туго вошло между долек в средней части мешка. Затем, сделав разрез сверху вниз, он, отложив нож, пальцами развел дольки. Петр ожидал вони и появление крови или вещества, похожего на мозг, но обнаружил только серую паутину, сбитую в плотный комок. Выгребая изнутри паутину, нашел четыре виноградины. – Вот вы как выглядите. Если инфа верная, мне вас, родимых, хватит надолго.

Проверив пальцами отсутствие возможных дырок в кармане брюк, поместил туда спораны и направился к осмотру других тел. Осмотр мешка у погибшего агрессора, принес три спорана, а у троицы защитников – по две виноградины с каждого. Мешок у монстра-женщины оказался пустым.

– Итого, тринадцать штук. Теперь водку надо искать.

Во время своего путешествия от реки, он один раз видел окраину какого-то населенного пункта, но начав приближаться к нему, заметил несколько зомби, которые стояли вдоль всей окраины и раскачиваясь, осматривали округу.

Решив не возвращаться туда, Петр, подобрав ранее брошенный автомат, направился в сторону, с которой появились два больших монстра, рассчитывая, что в том направлении они могли разогнать или сожрать всю мелюзгу.

Жидкость, получившаяся из виноградины и найденного в одном из домов самогона, вышла очень вонючая, то ли из-за качества алкоголя, то ли, из-за специфического состава виноградины. Осторожно сделав один глоток, Петр прислушался к своим внутренним ощущениям. По телу потекло тепло. Появившись в желудке, оно быстро расползлось по всем органам. Головная боль, давившая его последние дни, сразу исчезла. Сделав еще три небольших глотка, он закрутил крышку бутылки и продолжил осматривать домовладение. Холодильник смердел, даже с закрытой дверью. Он был уже древний и уплотнительная резинка больше походила на мочало, чем на резину. Порадовал погреб, где отыскались консервированные помидоры, огурцы, томатный сок и сало. Сало было старым, с легким налетом желтизны, но для изголодавшегося желудка это не было препятствием. Очистив большой кусок от крупной соли, Петр начал его есть, заедая сухарями, получившимися от двух буханок хлеба, найденных в хлебнице.

Еда принесла насыщение, но это чувство было омрачено потерей сразу трех передних резцов. Зубы выпали из нижней челюсти вместе с корнями. Теперь десна кровоточила, а осмотр остальных зубов показал, что такая же участь ждет и оставшиеся во рту зубы. Они все, в той или иной мере, шатались. «Цинга что ли напала? Или это реакция организма на выпитый раствор. Хотя в методичке об этом сказано не было. Может составители скрыли данные последствия?» – мысли рождались одна за другой, пока он рассматривал свой рот в зеркало.

Посмотрев повнимательней на лицо, обратил внимание на появившиеся на коже пигментные пятна, серого оттенка, которых раньше у него не было. Такие же пятна были обнаружены и при осмотре кожи на руках и ногах. Неудобств они не вызывали, не болели и не чесались, но, как и любое новообразование на организме, вызывали тревогу.

Не торопясь, осмотрел еще три дома, где нашел еще сухарей, пополнив ими свои запасы. Консервы местные жители не жаловали. Наложив, в найденный рюкзак, сухарей, сало и пару бутылок с водой и раствором, Петр вышел на улицу. Найденный в сарае топор на длинной рукояти, стал его основным оружием. В пистолете оставалось два патрона, которые он решил использовать только в самом крайнем случае.

Решив, что нормальный алкоголь можно отыскать в сельском магазине, направился в центр, постоянно останавливаясь и осматривая предстоящий маршрут для перехода.

Магазин, состоящий из продуктового и хозяйственного отделов, нашелся там, где ему и положено было быть для сельской местности – в центре села, рядом с сельским советом и почтовым отделением. Кучки костей на пороге его уже не смущали и он, аккуратно приоткрыв двери, вошел внутрь. Из сумрака помещения тянуло вонью. На полу были разбросаны тряпки, разорванные обертки товара, битое бутылочное стекло, вскрытые консервные банки. Прилавок с консервами оказался пустым. Алкоголь также отсутствовал. Уже собираясь покинуть помещение, Петр уловил какое-то движение на улице, возле почты. К магазину, сильно пригнувшись, бежали два мужика. В руках одного из них было ружье. Отступать было некуда и некогда. Топор выступал плохим аргументом в споре с огнестрелом, а пистолет был в боковом кармане куртки и его он достать тоже не успевал.

Единственное, что успел сделать Петр, это достать из кармана сложенную листовку и сунуть под весы на прилавке.

– Стой и руки подними!

Перед ним возникли люди, с сильно заросшими щетиной лицами. Глаза выглядели болезненными и указывали на сильную усталость. Пока один держал его под прицелом, второй, обойдя сбоку, вырвал из руки топор, снял с плеча автомат и толкнул в сторону стеллажей.

– Кто такой и откуда приперся сюда? – спросил вооруженный мужик. – Говори быстро. Что застыл истуканом?

– Зовут Петей. Заблудился, потому что местность незнакомая. Людей искал. Вот вас нашел.

– Сам откуда?

Он уже не однажды врал о своем месте жительства, работе и фамилии. Особенно любил это делать с незнакомыми людьми, считая, что о реальных данных лучше не распространяться, так как обстоятельства могут сложиться так, чтобы его потом было труднее найти. Последний раз он сказал, что из Сумской области, но тех людей уже нет в живых, кроме одного. Поэтому местом нового придуманного адреса выбрал Белгород, где бывал несколько раз и немного знал центральную часть города.

– Из Белгорода я. Ехал к тетке в Софиевку на попутке, а машина сломалась. Дальше шел пешком. Вот в селе хотел спросить, куда я попал, а то местность оказалась незнакомая, а тут никого, кроме вас.

– Не знаю я такого села. А зубы где потерял? Дыра такая, хоть ладонь суй.

– Убегал от монстра жуткого и упал на камень.

– А монстр тебя что ж не догнал?

– Я в реку успел прыгнуть, а он следом не полез. Что тут у вас происходит, мужики?

– Сами не знаем. Три дня назад накрыло все вонючим туманом, а как развеялся он, местность вокруг села поменялась. Давай, парень, двигай в сторону почты. Там поговорим. Но не балуй, если что – мне тебя жалеть нечего.

В полумраке почты их ждали еще четыре мужчины. Всем было за сорок. Тут же обнаружились, сваленными в кучу, продукты из магазина.

– Принимайте еще одного. Петькой зовут. Кто знает село Софиевку?

Рассматривая новичка, мужчины отрицательно кивали.

– А автоматом где успел разжиться?

– Километров семь от сюда машину нашел полицейскую. В ней много крови, костей и автомат без патронов. Гильзы валялись, а целых не было, – Петр мог врать им что угодно, понимая, что проверять эту информацию они не будут.

– И все? – уточнил один из мужиков, сильно прищурив глаза. – Больше ничего интересного менты-покойнички тебе не оставили?

Он подошел и сдернул с Петра рюкзак. Когда он распаковывал рюкзак, Петр успел рассмотреть на пальцах мужчины несколько татуировок в виде перстней.

– Ну, почему. Кое-что оставили, – Петр, изобразив равнодушный вид, полез в левый карман брюк, а затем другой рукой выхватив из внутреннего кармана ПМ, приставил его к голове, сидевшего на корточках возле рюкзака мужчины.

– Вас в детстве не учили, что в чужие вещи лазить нехорошо? Или за три дня мозги поменялись? Мозги от головной боли вообще перестали работать? – он говорил медленным тоном, по очереди вглядываясь в глаза собравшимся. – Так я на ваше не претендую совсем, а вы мои шмотки уже за свои приняли. Так?