Тут ведьма вперила в меня жуткий взгляд и взмахнула рукой. Цепкий ужас сдавил мое сердце… Я оказалась на чьей-то могиле, у белого мраморного памятника. Луна ярко осветила фото на нем… Это была могила моих родителей! Ведьма, злобно хохоча, исчезла в зеленоватом тумане. Небо почернело, спрятав луну, и в кромешной тьме я провалилась в небытие…
Долгий требовательный звонок в мою входную дверь привел меня в сознание, не в силах понять, где я нахожусь, с недоумением озираясь по сторонам, я обнаружила себя в своей постели. Боже, я начинала всерьез опасаться за свой разум. Похоже, что моя жизнь раздвоилась на обычную реальность и ту, где со мной происходили ужасные необъяснимые вещи.
Стряхивая остатки кошмарной потусторонней реальности, я поплелась к двери. Открыв ее, я увидела Лешу с огромным букетом алых роз, как же я рада была его видеть! Кинувшись в родные объятия, я заплакала жалобно, всхлипывая, как ребенок, уткнувшись в Лешину грудь.
– Милая, Таис! Прости, что я ушел вчера. Потом только понял, что с тобой что-то происходит, я слишком долго искал тебя, чтобы снова потерять! Я боюсь, что ты снова исчезнешь, и я не успею сказать тебе… Будь моей женой, моей королевой, моей госпожой!
С замиранием сердца слушала я его слова – так изъяснялись романтические герои в книгах! Я нежно обняла Алексея и только хотела ответить ему, как увидела в открытую входную дверь развевающиеся белые одежды ведьмы, сбегающей по ступеням. Могильным холодом повеяло на меня, дверь с грохотом захлопнулась, и я снова упала в обморок, слыша в мозгу эхом рассыпающийся ее смех…
Очнулась от Лешиных прикосновений… Он нежно протирал мне виски мокрой салфеткой.
– Что так испугало тебя? Это гром, гроза на улице!
Я с мольбой посмотрела на него и крепко обняла.
– Увези меня отсюда далеко-далеко… Я буду твоей женой…
И вот, словно в сказке, началась моя совсем другая, счастливая жизнь…
Алексей привез меня в свой дом на берегу теплого южного моря. Двухэтажный великолепный уютный особняк стоял на склоне красивейшей скалы. Окна выходили на берег моря, от одного вида которого становилось хорошо и спокойно на душе. Мы поженились, сыграв по моей просьбе скромную свадьбу. Родители Алексея приняли меня, как родную, и, благословив нас, уехали в город неподалеку, где жили постоянно, оставив меня хозяйкой в своем доме.
В нашей семейной жизни не было дня, чтобы я не восхищалась своим мужем. Он окружил меня заботой и вниманием, и я совсем успокоилась и стала забывать свои кошмары. Как ни странно, ночью я теперь спала без сновидений, и все осталось в прошлом, кроме… моего упорного нежелания смотреться в зеркала. Алексей, конечно, удивился, когда я попросила вынести все зеркала из дома. Я сказала, что у меня развилась фобия – боязнь своего отражения – после гибели моих родителей. Не задавая лишних вопросов, он выполнил мою просьбу, и лишь еще теплее и внимательнее стал относится ко мне.
Наш дом внутри был довольно просторным – половина первого этажа была сделана под большую гостиную с нишей для кухни, а вторую половину занимала огромная библиотека со множеством полок с книгами от пола до потолка. Гостиную со светлыми объемными окнами украшал камин, инкрустированный античными фигурами воинов, созданный по рисунку отца Алеши и сделанный по его же заказу.
Небольшая лестница вела на второй этаж. Он был мансардным – потолком ему служила крыша. В нем располагались две комнаты. Одна служила нам спальней, вторая была бывшей комнатой родителей Алексея, и в ней мы планировали устроить детскую для своего будущего ребенка, о котором оба страстно мечтали. Вокруг дома рос благоухающий сад, посаженный матерью моего мужа. Я с удовольствием ухаживала за розами, нарциссами, гиацинтами, за различными кустарниками, радующими нас пышным цветением, и мне доставляло наслаждение сажать новые цветы, приумножая этот цветочный рай. Но самое интересное было позади дома. Открыв потайную калитку, можно было спуститься прямо к морю, по аккуратным ступеням, высеченными в скале отцом Алексея, в то давнее время, когда они с его матерью только поженились и строили этот дом.
Там внизу, на берегу моря, был уютный пляж, образованный в результате обвала скалы во время сильного землетрясения, произошедшего, по рассказам старожилов этих мест, еще в прошлом веке. С обоих сторон его огораживали скалы, а желтый ласковый песок небольшой полоской отделял лестницу от моря. Во время прилива пляж скрывался под водой, и тогда оставались видны лишь два больших камня, как будто специально оставленных по бокам, у подножия лестницы. Конечно, мы с Алешей часто спускались к морю на наш пляж, купались, загорали и наслаждались уединением.
Мой муж был востребованным художником и целыми днями проводил время в своей мастерской, которую он купил и оборудовал для работы над картинами. Недостатка в заказах не было, и жили мы безбедно. Иногда и я помогала ему в мастерской наводить порядок и даже рисовала пейзажи, которые также иногда продавались. Но чаще оставалась дома, ведя наше небольшое хозяйство. Алексей настоял, чтобы я не работала, и мне, измученной своей ненормальной жизнью, было в радость целыми днями быть одной в таком уютном доме и, переделав все дела, ждать своего любимого к ужину.
В тот вечер был прилив на море, и весь пляж, как обычно, скрылся под водою. Я, управившись с делами, ждала мужа, сидя на камне у ступеней, любуясь морем и слушая крики чаек. В наступающем вечере солнышко ласково светило, готовясь нырнуть за горизонт. Вдруг я увидела что-то приближающееся ко мне из глубины, гонимое волною прямо на пляж. Когда к моему камню приблизилось нечто, что я видела издалека, я в ужасе поджала ноги, вглядываясь…
Это была утопленница. Ее длинные светлые волосы, как водоросли, плыли за ее телом… Длинное платье с широким подолом, надувшись, держало ее на поверхности. Девушка открыла мертвые глаза и стала подниматься на ноги… Потоки воды лились с ее плеч, мокрое платье облепило ее фигуру, волосы повисли вдоль тела слипшимися прядями. Черты ее лица, едва различимые в солнечном закате, были укрыты тенью, но выражение невероятной тоски явно ощущалось в нем. Ее бледные губы медленно зашевелились, и я услышала в своей шелестящий голове голос, словно из преисподней: «Таис, ничего не бойся, что бы не происходило… Видения растают без следа, и жизнь станет прекрасной явью, как предначертано судьбою… Будь мужественной и стойкой, и люби его по-настоящему…»
Что-то знакомое было в ее облике, но я не успела вглядеться в мертвое лицо. Зажмурившись от ужаса, я бросилась вверх по ступеням каменной лестницы, не оглядываясь. Поднявшись наверх, я все же отважилась взглянуть вниз… Вода плескалась у камней, и там никого не было… Я вздохнула с облегчением и подумала, что это отголосок всех жутких снов в моем мозгу. Накрывая на стол ужин для Алексея, я успокоилась и старалась не думать о том, что мне привиделось. Конечно, я не стала ничего рассказывать мужу, стараясь поскорее забыть все видения и свое прошлое.
Прошел год. Ночью я по-прежнему спала без видений, но иногда все же воспоминание об утопленнице возникало в моем мозгу, и я вздрагивала от темных мыслей, и это заставляло меня переживать и печалиться. Мой муж все делал для того, чтобы я улыбалась, и мне чаще всего удавалось не огорчать его. Однажды в зимний южный вечер, слушая завывание ветра за окном, мы сидели у зажжённого камина в любимых креслах, пили чай и беседовали. Мое внимание привлекла большая книга в красивом красном переплете, стоявшая на полке книжного шкафа.
– Леш, а что это за книга? Я такую не читала. Достань мне ее, пожалуйста, я хочу посмотреть.
– Таис, это не художественная литература.
Нахмурившись, Леша подал мне книгу.
– Это наша семейная легенда, – продолжил он, – основанная на древней рукописи, долгое время передаваемой из поколения в поколение в нашем роду, и изложенная в этой книге моим дядей. Он был историком и, долго и кропотливо, собирал и расшифровывал различные документы, подтверждающие факты этой истории, но я не хотел бы, чтобы ты погружалась в эти события. Ты только пришла в себя из состояния, в котором я нашел тебя, думаю, что история, описанная в книге, не сохранит тебе душевного покоя.
