Миа, глядя в эти глаза, поняла, что «работать» над сознанием такого человека будет сложно, так как он с серьезным отклонением в психике.

Между тем боевик находился в некоторой растерянности, в руках у заигрывающей с ним женщины находится взрывное устройство, и надо было принимать решение, как ребенка и коляску забрать у медсестры, которая привлекла его внимание своей соблазнительной улыбкой и грациозностью движений, особенно бедрами.

— Чертов кобель, — сердилась Миа и начала применять телепатию, пробуя путать сознание этого боевика, заставляя его испытывать страх, и по его неосознанным жестам увидела, где находится пульт дистанционного управления взрывными устройствами.

— Похоже, у него вместо мозгов кисель какой-то, «пробить» можно только через чувство страха, — сама про себя рассуждала Миа.

Она наклонилась к начавшей просыпаться малютке в коляске, достала бутылочку с водой, напоила ее, сверкнула своими фиолетовыми глазами, на что девочка улыбнулась и снова погрузилась в сон, но уже под гипнозом, поскольку, как установила Миа, взрывное устройство было прикреплено таким образом, что просто взять и вытащить ребенка из коляски, не спровоцировав взрыв, невозможно. Для этого нужна помощь кого-то еще и предельная аккуратность. Никакой спешки и резких движений.

Руководитель спецоперации, находясь в здании медучреждения, через его персонал узнал, что медсестра Эстер Браун сопровождает учащихся колледжей в актовом зале, где им буде проведена лекция.

Миа, как только почувствовала и «увидела», что силовики вошли в здание, путем телепатии передала информацию о том, что взрыв будет в актовом зале. Но руководитель операции решил, что ему это подсказал его внутренний голос, и он сам догадался, что опасность будет именно в этом месте.

В это самое время Хью Фостер, находясь недалеко от регистратуры, волнуясь за Андерсон, мысленно так сильно держал ее образ около себя, что тоже «получил от нее» такую же информации, что и руководитель спецоперации, и кроме этого, что взрывных устройств два: на ребенке, который сейчас в руках у Мии, и на смертнике в виде пояса.

Хью Фостер, будучи боевым офицером, неоднократно участвовавшим в подобного рода мероприятиях, доложил руководству свои соображения относительно того, что он «получил от Мии», но, конечно же, не стал ссылаться на мысли, а основывался исключительно на опыте прошлого и необычном скоплении детей в актовом зале, а также на том, что не случайно сержант именно в зале, значит и преступник там же, поскольку Миа Андерсон — опытный сотрудник полиции, у нее очень хорошее «чутье» на представителей криминального мира.

Дети расселись по своим местам в актовом зале, преподаватель с позволения Мии и, удостоверившись, что дочь спит, оставила ей коляску с ребенком и села среди особо неугомонных учеников. А сержант, держась за ручку коляски, стояла здесь же, но в проходе, облокотившись спиной о стену, не выпуская «психа» из поля своего зрения, пытаясь мыслью ввести его в состояние транса, передавая в его подсознание слова и мелодию песни, которую этому боевику в младенчестве пела его мать. Эту информацию Миа «запросила» у давно умершей матери этого преступника, пока искала его «слабые места». И ее прием подействовал. Взгляд «психа» стал расфокусированным, он услышал колыбельную, у него изменились сердечные ритмы.

Миа Андерсон было крайне трудно держать расшатанное сознание этого человека под контролем, так как оказалось, что, ко всему прочему, он страдает от когда-то полученного ранения в голову частичной амнезией.

И тут Миа понял, что Хью Фостер совсем рядом и держит ее образ около себя, и она решила, что он прекрасно «услышит» ее информацию, гораздо лучше, чем руководитель спецоперации. Она сообщила ему полное описание боевика в зале, где у него на теле взрывное устройство, и что он может привести в действие взрывной механизм, расположенный в детской коляске, за которую держится она (Миа). Также «передала», что действовать нужно быстро, по ее подсчетам до взрыва осталось 15 минут. Хью ее информацию «получил», правильно понял и доложил руководству.

Пока «псих» находился в состоянии транса и был дезориентирован во времени и пространстве, в зал, где уже минут 10 шла лекция для учащихся, вошли несколько человек, все в белых халатах, среди которых был Хью Фостер. Они с Мией установили зрительный контакт, он понял, что в руках сержанта коляска с ребенком и взрывным устройством. Хью смотрел на свою Мию и видел спокойную, сосредоточенную женщину, чувствуя, что ей угрожает опасность.

Но как только у него возникла такая мысль, Миа ее «стерла», и Хью полностью «собрался». Он видел, что глаза Мии стали стеклянными и светились фиолетовым, холодным светом, от чего все в зале невольно стали чаще моргать, а «псих» расслабился, сел на пол, прислонившись к стене, и на минуту закрыл глаза, чем и воспользовались силовики, вколов ему в шею препарат, от которого тот потерял сознание. К нему подошел взрывотехник и начал аккуратно расстегивать куртку, под которой оказался пояс смертника.

В этот момент присутствовавшие в зале слушатели находились под гипнозом, в состоянии оцепенения.

Но у Мии промелькнула информация о том, что второй пульт от взрывного устройства в коляске находится у кого-то из медперсонала больницы, которому ничего не известно о том, что это не безобидный пульт от техники, который почему-то валялся на полу в коридоре медучреждения.

Пока публика не мешала им работать, Миа подозвала старшего офицера и озвучила информацию по второму пульту. Сама же она закрыла глаза и увидела, что на пульт могут нажать через 9 минут, за это время надо обезвредить устройство в коляске. Несколько офицеров кинулись на поиски человека с пультом от «телевизора». Хью Фостер был в зале недалеко от Мии, обеспечивая ее безопасность, держа наготове оружие. На первом этаже были слышны звуки перестрелки, которую вели спецназовцы с преступниками. Хорошо, что заранее все посетители учреждения под благовидным предлогом учебной тревоги были выведены на улицу на безопасное расстояние.

Один взрывотехник обезвреживал взрывное устройство на «психе», а второй мог это сделать только при помощи кого-то, так как ребенка надо было поднять вместе с этим устройством, взять на руки, и тогда он сможет получить допуск к механизму. Миа и взрывотехник о чем-то переговорили пару минут, и она медленно, перестав дышать, взяла ребенка вместе с механизмом на руки. В этот момент малютка начала просыпаться, сержант сразу же поцеловала ее в лоб, сверкнув фиолетовым взглядом, та снова ей улыбнулась и закрыла глазки. Взрывотехник начал работать.

Хью смотрел на Миа со стороны и испытывал двоякое чувство: страх, что она держит бомбу и может погибнуть, а второе — она такая нежная с детьми.

Миа, «считав информацию» поняла, что со взрывным устройством в коляске не все так просто, специально перепутаны провода, да и сам механизм необычный, чтобы взрыв при любых обстоятельствах состоялся. Взрывотехник и Миа о чем-то переговаривались, и Хью, которому благодаря службе в разведке было понятно по их губам, что сержант говорит специалисту о том, что он не тот провод принимает за основной, указывает ему на особенность механизма, а взрывотехник не соглашается с ней. Потом глаза Мии снова сверкнули, и специалист стал пошагово совершать те действия, о которых ему говорила Миа.

Оба взрывных устройства были обезврежены. Миа, прижимая к себе девочку, сделала шаг в сторону от коляски, на минуту закрыв глаза, касаясь своими губами лба спящей малютки, потом прошла в зал, подошла к сидящей на кресле в состоянии гипноза учительнице, отдала ей в руки ребенка и вернулась к старшему офицеру.

— Они в этом состоянии будут еще минут 20. Управимся с теми, что внизу? — спросила она, а Хью обратил внимание на то, какая она уставшая, опустошенная внутри и очень бледная.

— Как она вообще еще стоит на ногах? Откуда она возьмет столько сил, чтобы еще сражаться с боевиками? — переживал Хью.

— Да, успеем. Вы с оружием, сержант? — спросил офицер.