– Хм-м. – Сара была заинтригована. – Так что продавец, у которого я купила хот-дог перед входом в музей, может оказаться лучшим другом нашего физика, мистера Голдинга.

– Именно… А отец мистера Голдинга, вполне возможно, был учителем в Де-Мойне и учил девочку по имени?..

– Катя. – Сара обожала сочинять истории вместе с мамой. – А у венгерской кузины Кати был роман с оперативником КГБ, который приходится братом Владимиру Путину.

– Молодец, Сара. Вот ты и нашла, что тебя от Путина отделяют всего шесть рукопожатий. Наверное, стоит пригласить его на День благодарения.

– Путина – ладно, лишь бы не нашего физика.

Обе засмеялись.

– Иногда рукопожатий всего одно или два. На такие натыкаешься сплошь и рядом. Они занятнее, и проследить их легче. Иногда, глядя на прохожих, я гадаю – как мы с ними связаны, через сколько звеньев? Вон тот крутящий педали мужик запросто может оказаться братом Ронни Штольца, моей большой любви в шестом классе.

– Или самим Ронни Штольцем.

Они снова расхохотались.

Кассандра вздохнула.

– Я часто гадаю, как нам жилось бы, если бы кто-то умел сразу устанавливать эти связи. Мгновенно определять все звенья цепочки между мной и велосипедистом. Правда, интересно бы было? Ну то есть в этом мире вместе с нами живет шесть миллиардов людей. Разве не здорово было бы знать, как именно мы все связаны? А представляешь, если бы этот кто-то еще и степени эмоциональной связи умел видеть?

– Ну-у. Интересно, да, но как «суперспособность» – какое-то убожество. В смысле и что хорошего такой человек мог бы с этим талантом делать? Ну, кроме того, что знал бы всякое интересное про тучу народа. Все равно, что тонна знаний ни о чем.

– А вот тут ты не права. Что, если только что ограбили банк, а человек с таким даром может сообщить ФБР, как именно подозреваемый, которого они задержали, связан одновременно с управляющим банка и главарем мафии?

Сара распахнула глаза.

– Ой, да! Мне и в голову не пришло. Например, если была террористическая атака, такой человек мог бы выявить все связи террористов, да? Или если в ЦРУ пробрался шпион, человек с таким даром мог бы понять, что связывает его со злодеями.

– Видишь, Сара. Ты уже рассуждаешь как писатель. Может, я воспользуюсь этой идеей. Или ты.

Сара захихикала. Кассандра протянула ей последний орешек.

– По-моему, знание чьих-то социальных связей тоже может оказаться крайне любопытным. Полезным… возможно, даже опасным.

Сара пожала плечами.

– Очень уж сложно. Надо как-то попроще объяснить. И как этот дар проявлялся у твоего персонажа – с самого детства? И как он свой талант испытывает – типа Питера Паркера, который пробует силы?

– Кто знает? Мне, например, интересно – такой человек будет визуализировать эти звенья или просто испытывать какие-то конкретные ощущения? Или слышать голоса? И как эта информация будет обрабатываться у него в голове?

– И можно ли эти способности усовершенствовать практикой?

Кассандра засмеялась и стиснула руку дочери.

– Понятия не имею – пока.

Прижимая к груди четвертую книгу про Эллери Доусон, Сара вновь переживала тот день. В этих книгах она нашла ответы на все вопросы, которые задала маме. Кассандра наделила Эллери тем самым даром, который они обсуждали, и назвала его «социальное картографирование». При помощи этого таланта Эллери стала крутым агентом ЦРУ.

Сара глубоко вздохнула и положила последний том на столик перед собой.

Ей вспомнилось, какими глазами смотрела на нее Шер Фокс на премьере, как она схватила Сару за руку и умоляла рассказать, что случится в пятом томе с отцом Эллери. Сара забралась глубже в кресло, накрытая отрезвляющим пониманием, что ответы на все эти вопросы теперь предстоит найти ей.

В дверь позвонили. Гэтсби залился восторженным лаем. Вошла Анна, чуть обгоревшая после выходных на Дип-Крик. В руках она держала коричневый бумажный пакет из «Хоул Фудс».

– Ты как? – спросила она, остановившись перед Сарой. – С виду – чистый зомби.

– Только что закончила четвертый том.

– А-а-а. – Анна помахала рукой перед остекленевшими глазами Сары и плюхнула ей на колени пакет. – Давай. Тебе надо поесть.

Сара покорно потащилась следом на кухню, все тело у нее задеревенело. Анна принялась вытаскивать пластиковые контейнеры со свежими фруктами и овощами, нарезанными и готовыми к употреблению.

– Давай, поставь в холодильник, – велела она Саре.

– Ну и зачем мне столько всего?

– Думаешь, я тебя не знаю? – Анна-Кат подняла крышку кухонного ведра и показала на картонки из-под замороженных блюд и розовые коробки из-под капкейков. – Ну, так я и думала. Еще и воняет.

Она вытащила из ведра пластиковый пакет с мусором, завязала и сунула Саре.

– Между прочим, я как раз сама собиралась вынести. И кстати, в замороженной еде никаких консервантов. Очень даже полезно.

– А я тебе принесла всякого свежего в дополнение к твоему фестивалю полуфабрикатов. Все уже порезанное, очень удобно.

Сара наклонила шею вбок, стараясь избавиться от одеревенелости.

– Ты обо мне слишком переживаешь, но все равно спасибо.

Она поцеловала Анну в щеку и ногой отодвинула пакет с мусором с прохода.

Они вышли во двор и уселись вдвоем на широких качелях. На улице было тепло и влажно. Сара прихватила с собой коробочку манго – «упаковано Нэнси, свежайшее». Анна прихлебывала чай со льдом.

– И что у тебя теперь на очереди? – спросила Анна.

– В пятницу встречаюсь с Люси, маминым редактором. Она на этой неделе в городе, так что мы собираемся слегка набросать общий план. И плюс она обещала собрать все, что они с мамой обсуждали по поводу пятой книги.

– Отличное начало.

Сара отпила из стакана Анны.

– Ты права насчет серии. Лучшее из написанного мамой. Однозначно.

Анна улыбнулась и прижала холодный стакан к плечу.

– А я тебе говорила!

– Сперва мне нужно придумать примерные сцены. Люси хочет, чтобы роман развивался как сценарий. То есть сперва описываешь все те моменты, которые тебе ярко видятся, а потом расставляешь по ключевым сюжетным точкам.

– Отличный подход, мне нравится. – Анна-Кат кинула в рот кусочек манго из Сариного пакетика. Сара протянула ей миску. Качели неторопливо покачивались взад-вперед.

– Анна, что мне делать с отцом Эллери? В конце четвертой книги они с ним тайно встречаются на аллее возле конспиративной квартиры. Его уже подозревают в шпионаже, он выразительно смотрит на нее и говорит: «Элли, в любой истории всегда кроется больше, чем кажется на первый взгляд».

Анна откинула голову назад.

– Ох, прямо сердце разрывается.

– Потом он говорит, что всегда будет ее любить, и растворяется в ночи. А через неделю рядом с отелем в Москве происходит страшный взрыв, и кажется, что он погиб, – но стопроцентной уверенности нет.

Анна прижала кулак к сердцу.

– О да. От этой сцены меня каждый раз пробирает.

– Но теперь мне надо со всем этим разобраться. Мне. Решаю – я.

Анна медленно выдохнула.

Сара опустила ногу, останавливая качели, и повернулась лицом к сестре.

– А ты не думаешь, что Питер Доусон – предатель? Ну то есть вроде бы все улики на то указывают, но ведь именно он помог Эллери развить ее дар, и он чудесный отец, и патриот… не может же он оказаться таким гнусным предателем? Должно быть какое-то объяснение.

– Сара, ты же знаешь, не бывает исключительно хороших и исключительно плохих людей. Все всегда сложнее. Можно быть замечательным отцом, но делать гадкие вещи. Хотя Питер Доусон сделал много хорошего, но я бы ему доверять не стала. И в любом случае – нельзя, чтобы в книге все-все заканчивалось однозначно хорошо. Это же тебе не серия «Полного дома» [5].

Сара снова откинулась на спинку качелей.

– Ты права. А что с отношениями Эллери и Брукса? Какие-нибудь идеи, кроме как мне самой за него выйти?