– Ава! – cнова голос Торина. Галлюцинация, подумала я.

Горло слиплось от жажды, и я едва смогла смочить губы слюной, чтобы ответить. Мое «да» прозвучало скорее как «а-а-а».

– Ава! – звук отдаленный. Приглушенный, но, без сомнений, это был Торин.

Мое сердце застучало быстрее.

– Торин? Прохрипела я.

Я попыталась подползти к стене, из-за которой раздавался голос, но снова рухнула без сил.

– Ава!

– Я здесь! – Я попыталась крикнуть, но слова не шли с языка, и внезапно пришло осознание, что по лицу текут слезы. Я радовалась, что Торина здесь не было и он не видел, в каком плачевном состоянии я находилась.

– Я здесь! – сумела сказать я срывающимся голосом.

Он что-то кричал мне сквозь камень, снова и снова. Но стены были слишком толстыми, и я не могла разобрать его слова. Они эхом отдавались в моей голове, и я уже не могла отличить, что из происходящего было реальным, а что фантазией.

– Ты кричишь уже несколько дней, – крикнул он.

Я моргнула. Несколько дней? Должно быть, я кричала во сне. О чем он на самом деле беспокоился – обо мне или о том, что я выдам врагам все государственные секреты Фейриленда?

Я сглотнула. В горле было сухо, как в пустыне.

– Почему ты все еще здесь? – мой голос звучал прерывисто. Я вытерла слезы со щек. – Возвращайся домой, Торин.

Наступила тишина, затем я снова услышала его голос, зовущий меня по имени.

Мысли ускользали и путались, я не могла понять ничего из того, что он говорил. Каждая частичка моего тела была одновременно слишком горячей и холодной.

Я уставилась в пол и смутно различила влажный блеск воды, скопившейся между узловатыми корнями. Неужели был дождь? Я проползла немного вперед и слизнула дождевую воду с привкусом земли.

Вдалеке скрипнула дверь. Я вдохнула густой и тяжелый грязный воздух. Я понятия не имела, как долго пролежала, уткнувшись лицом в пол.

Повернув голову, я увидела в дверном проеме Морганта, который смотрел на меня сверху вниз. Он держал оловянную чашку, но, учитывая предыдущий опыт общения с ним, облегчения ждать не приходилось.

Он опустился рядом со мной на колени, и мне стало страшно. Сколько еще я здесь продержусь?

Прохладная, успокаивающая магия разлилась по спине, а затем проникла в мышцы. Казалось, будто в тело вливалась чистая вода, смывая боль и инфекцию. Магический компресс, бальзам, успокаивающий лихорадку.

– В рану попала инфекция, – пробормотал он.

Мне хотелось съязвить что-то вроде «да неужели», но я усвоила урок о том, что не стоит ему перечить.

– Это не входило в мои намерения.

Я испустила долгий вздох облегчения, слегка выгибая спину. Впервые за долгое время я могла пошевелиться.

– Я слишком затянул с лечением, – произнес он. – У тебя останется шрам. Но инфекция исчезла. Ты научилась использовать магию?

Когда он закончил, я повернулась на бок и медленно села. Завела руку за плечо и коснулась пальцами неровной бугристой кожи. Шрамы, да, но больше не болезненные и не горячие на ощупь.

Я подняла на Морганта взгляд, ожидая увидеть, какой новый ужас для меня приготовили, но он всего лишь протянул мне оловянную чашку. Я поднесла ее к губам и сделала большой глоток, а затем перевела дыхание, пытаясь успокоиться.

– Не пей слишком быстро. Тебя может стошнить, – посоветовал он, словно прочитав мои собственные мысли.

Между ветвями дерева лился яркий медовый свет, окрашивая золотом белые волосы фейри. Я и не подозревала, что сейчас день. Мир действительно мог быть прекрасным, когда ты не корчишься от боли на полу подземелья.

– Это ты сейчас притворяешься хорошим полицейским? – спросила я.

Он сдвинул брови на переносице, и до меня дошло, что он понятия не имеет, о чем я говорю.

– Твоя отравленная кровь на весь замок чувствуется. Без исцеления ты бы умерла. – На его квадратной челюсти дернулся мускул. – В моей природе исцелять, но иногда долг Неблагого – делать то, что причиняет боль другим. И нам от этого плохо. Невозможно стать сильнее без боли.

– М-м-м.

– Теперь ты готова рассказать нам о Благом короле?

Пока я не признаюсь, что знаю его, Моргант не сможет выпытать у меня подробности.

– О ком?

Он поднялся, посмотрел на меня сверху вниз, и вытащил маленький кусочек хлеба из небольшой кожаной сумки, висевшей у него на поясе.

– Если хочешь жить, съешь это. Но не слишком быстро. Меня не будет некоторое время. – Он посмотрел на листья над нами. – Скоро у тебя появится больше воды.

Он повернулся и вышел, хлопнув за собой дверью. Я услышала, как металлический засов вновь вошел в паз, надежно запирая меня.

Я проснулась от грохота и ощущения вибрирующих стен. Я невольно вздрогнула, пока до меня не дошло, что именно в этом я так отчаянно нуждалась – шторм.

Сверху по моему телу стекала холодная вода, пропитывая зеленое платье. Я распахнула глаза и инстинктивно открыла рот. В горло тут же полилась дождевая вода, утоляя жажду. Вверху вспыхнула молния, и от высоких стен эхом отразился раскат грома. Я сложила ладони чашечкой, собрала дождевую воду и жадно выпила ее.

И продолжала наполнять ладони, выпивая столько, сколько могла.

Моя кожа напитывалась дождем.

Я сидела, прислонившись к стене и позволяя воде стекать по мне. Дрожа, я обхватила себя руками. Но казалось, что дождь смывал зловоние из моей камеры, которое вместе с водой впитывалось в корни деревьев. Я молила Бога, чтобы у меня была чашка или что-нибудь в этом роде, чтобы набрать воды, но Моргант забрал ее с собой.

Поскольку это, возможно, мой единственный шанс принять душ в ближайшем будущем, я сняла платье и нижнее белье. Сначала вымылась сама, а затем, как смогла, выстирала платье. Моргант сделал это нарочно, оставив меня без одежды и мыла, в то время как сам выглядел безупречно в своем зеленом бархате и золотой короне. Очередной механизм давления, так что мне необходимо вернуть себе достойный вид, насколько это возможно.

Закончив стирать одежду, я повесила ее сушиться и свернулась калачиком у стены.

Вдруг от одной из каменных стен эхом отразился какой-то стук. Неужели у меня до сих пор галлюцинации?

Слова Морганта прокручивались в голове снова и снова.

Если ты пытаешься защитить человека, который тебя ненавидит, то должен сказать, что нахожу это довольно жалким.

Я привалился к стене, обхватив голову руками. Сломленный король. Но думал лишь о том, что нужно вытаскивать отсюда Аву.

На полу скапливалась дождевая вода, смешиваясь с кровью из моих ног. Моргант использовал на них свои «целительные» способности, чтобы изувечить их до неузнаваемости.

С тех пор как меня здесь заперли и отравили мое тело ядом, я был не в состоянии призвать достаточно магии, чтобы открыть портал. Даже если бы мог, я не брошу Аву.

Сначала худшей частью моего заключения стала железная труба, воткнутая Моргантом мне в горло, или, может быть, когда он вырубил меня, приковал цепями, а затем дождался, пока я проснусь, и с помощью магии разорвал мышцы на моих ногах. Плохо, но не самое худшее. Хуже всего оказалось слышать крики Авы и быть не в состоянии ей помочь.

Я дотронулся до своего горла, и оно запульсировало тупой болью.

С кроны дерева высоко над головой продолжали падать капли дождя, стекавшие по моей обнаженной груди. Я откидываю голову назад, и капли успокаивают меня, как нежное благословение древних богов.

С тех пор как я разговаривал с Авой через стены, я еще несколько раз попытался позвать ее по имени, но не думаю, что она услышала меня.

Мой разум продолжал утопать в фантазии, в которой я нес ее в свою комнату и укладывал на кровать. Там, под огромным стеклянным потолком, росла яблоня. Если мы с Авой окажемся там вместе, мы сможем съесть столько яблок, сколько захотим, и их сладостный сок будет стекать по пересохшему горлу. Его вкус практически чувствовался на языке…