«Как ты?»

«Да».

Шум реки все ближе, и вмешивался в него какой-то мерный, угрожающий рокот.

«Прости меня, отец. Я не смог».

Наль заметался в постели, не просыпаясь. На лице его отразилось страдание.

Запах полыни, гари и тления. В предрассветной тьме мелькают факелы, высвечивая показавшуюся из-под снега жухлую коричневую траву. Весна. Дым от костра стелется на ветру. Сапоги ускоряют шаг.

Осень. Изнанка мира.

«Я пойду с тобой, отец!»

Плещется у края бездонного обрыва густая опаловая дымка.

«Почему?! Тогда оставайся ты!! …Что же мне делать?»

Огненная стена взметнулась до небес, что словно раскололись от небывалого грохота. В воздухе повисла мелкая пыльная серая крошка. А за ней неясные очертания огромных, странных квадратных зданий…

Наль резко открыл глаза и судорожно вздохнул. Эхо все еще отдавалось в ушах. Он лежал в кромешной тьме в своей постели. Дивные белые узоры заплели окно.

«Может быть», — послышался в миг пробуждения голос Лонангара. Теперь Наль не мог сказать наверняка, не придумал ли его. За сонные образы зацепилась настойчивая мысль. Значит, может и не быть… Что?

Он поднялся и подошел к окну. Безмолвный сад еле угадывался, утопал в сугробах. Смотрели с чернильно-синего неба острые яркие звезды.

Его семьдесят первая зима.

За дверьми спальни уже ждал с поздравлениями радостный Бирк. Это он оставил в купальне чистую нарядную одежду.

В столовой Наль опустился перед Айслин на одно колено и прижался губами к руке.

— Благодарю тебя, мама, за дарованную жизнь.

Когда он встал, та молча коснулась его лба и груди, и они порывисто обнялись, думая об одном. Затем Наль повернулся к дяде, вновь преклонил колено.

— Благодарю, Эйруин. Ты воспитал меня, как сына.

Эйверет печально улыбнулся, опуская глаза. Этих слов ему так и не довелось услышать. Он справился с собой и принял веселый вид, шагнув вперед и протягивая руку для пожатия:

— Поздравляю с новым годом жизни, Нальдерон.

— Благодарю. Тебе обязан я душевным миром матери.

После завтрака Наль, Айслин и Эйруин во тьме месяца долгой ночи отправились в горы. К усыпальнице Фрозенблейдов, где покоились останки того, кого в этот день всем троим особенно не хватало.

* * *

Год прошел с переломной осени. И тогда, таким же белесым промозглым вечером, на пороге особняка Фрозенблейдов появился королевский вестник. В кабинете было нетоплено: Наль распорядился принести дров и горячего тарглинта. Собирались глухие сумерки. Портрет Лонангара смотрел со стены и зиял черным провалом еще стылый камин. За окном липла к стеклам беспросветная, леденящая серая мгла.

— Тролли свирепствуют в Краю Полуночного Солнца. Против их натиска долго не устоять. — Вестник грел пальцы о кубок дымящегося тарглинта. — Количество пещерных медведей сокращается, остаемся мы. — Он усмехнулся: — Ирония: другие люди наступают на север, и подобно нам, от них уходят саамы… Те и другие беспокоят окрестности все чаще. Возможно, И́льдрефьялл станет первым королевством, что падет с наших северных границ.

— Знаю. — Неулыбчивый собранный Наль коротко кивнул. Золотая прядь скользнула на худое лицо.

Истекал срок его отлучения от Лаэльнэторна, но такие слухи не могли остаться в стенах зала совещаний.

— Для успешного штурма тролльих гор понадобятся норды и твайлари. По-видимому, придется задействовать также штрафной отряд из заключенных всех ближайших королевств. Их совсем мало, на счету каждый воин. — Неловко опустив взгляд, вестник продолжил: — Штрафному нужен заградительный отряд. Вы теперь в добром здравии. Командиром похода назначен лорд Альтон Тайраэльн.

Хозяин кабинета печально усмехнулся. Снежно-Сумеречный Альянс собирает войска.

Сухо потрескивали дрова. Наль задумчиво вертел кубок в пальцах. Вот-вот должен был он вернуться в Лаэльнэторн. К полноценному укладу, замковому блеску, восстановленному статусу, советам с участием короля и кронпринца. Раньше к нему прислушивались. Смелый выход к королю после ранения линдормом многих расположил к молодому Фрозенблейду, а изгнание Их Высочеств негласно поддержало это расположение. Теперь он снова сможет участвовать в жизни Двора, а набравшись необходимых знаний, вновь выйти за ворота Фальрунна с собственным отрядом.

Но кто по-настоящему ждет его там, при Дворе? Зато известно, кто еще вернется…

Командиром назначен другой. Что это — отголоски снятого бесчестья? Недоверие способностям того, кто не бывал в походах целый год? Забота о ценном воине, на которого иначе взвалилось бы слишком много разом?

— Да, — сказал Наль. — Туда мне теперь и дорога.

* * *

Голые ветви застыли в неподвижном, пронизывающем холоде. Черный лес тянулся по правую руку. Хрустела под сапогами промерзшая трава. С бледного неба начали падать густые белые хлопья. Первый снег неслышно укрывал тонким слоем дорогу, скалы и валуны, деревья, траву. Решено было остановиться на привал. Спешились и расседлали коней, собрали еще не намокшего хвороста для костров, подвесили котлы с оленьей похлебкой. Пряный сладковатый дым рассеивался в воздухе, медленно поднимаясь, а с ним улетучивался, растворялся в вышине прошлый год, все события, что никогда не угаснут, никогда не забудутся.

Он лег прямо на снег, запрокинул голову и смотрел, как тот летит.