Сажусь к окну и, вынув телефон из кармана, пишу сообщение Дане.

«Привет. Дома уже?»

Он отвечает сразу. Прыгающие точки появляются прежде, чем экран успевает погаснуть.

«Привет. Еще нет. Мы с пацанами пива решили выпить у Стаса»

Видимо, я не очень вовремя.

«Хорошо, тогда завтра созвонимся»

Однако Даня пишет снова.

«У тебя все нормально? Как отработала?»

«Нормально все. Домой в троллейбусе еду»

«Так поздно?»

«Вечерняя смена была»

«Когда домой приедешь?»

«Через пару недель, после зарплаты»

«Я отправлю денег на билет. Или сам приеду. Хочешь?»

Нет. Не хочу. Не знаю, как объяснить, но мне не нравится Даня в городе. Не люблю, когда он приезжает.

Он родился и вырос в деревне и всей душой презирает городскую жизнь.

Городскую молодежь считает не приспособленной ни к чему инфантильной биомассой, всех мужчин женоподобными хлюпиками, женщин – белоручками – лентяйками.

Да и чем он здесь заниматься будет?.. В кафе ему всегда невкусно. В кино неинтересно. В квартиру его, что ли, привести? И что ему там делать?.. Все свободное пространство там Лехой уже занято.

«Не надо, Дань. Я все равно к родителям собиралась. У дяди Вити день Рождения через две недели»

«Тогда лады. Давай, Шурка, до завтра»

Гашу экран, убираю телефон в карман и, поднявшись, иду к двери. Троллейбус, раскачиваясь, делает круг по площадке около депо, останавливается и выпускает меня в холодную ночь.

Я и не заметила, как закончилось Бабье лето и наступила настоящая осень. Пора уже доставать из шкафа теплую куртку и шапку. И ботинки на полусапожки менять.

Как и думала, Вероника спит в комнате, отвернувшись лицом к стенке. В кухне горит свет, на плите сковорода с котлетами. Грязной посуды в раковине нет.

Стараясь передвигаться бесшумно, быстро умываюсь в ванной и сажусь ужинать. Пока греется чайник, кладу на тарелку магазинную котлету, рядом насыпаю немного консервированного зеленого горошка, отрезаю кусочек батона.

Жую в тишине и снова о Просекине думаю.

Я мало, что знаю о его семье, но рассчитываю распросить у мамы, когда приеду домой.

Помню только, что по меркам деревни Еловки у его бабушки был большой добротный дом недалеко от озера. Жила она одна, но родные из города часто навещали ее. Чаще всех Олег. Мать с отцом и его младшая сестра – реже.

Мы жили неподалеку, на той же улице, но чуть ближе к федеральной трассе, и я видела, как они приезжали на большой белой машине. Местные ее называли иномаркой.

Моя мама одна из немногих, кто близко общался с Антониной Петровной. Помогала ей по дому и летом в огороде, а та за это давала немного денег и одежду для меня от младшей сестры Олега.

Потом в нашей деревне появился дядя Витя, у него была своя пилорама, и он тогда неплохо зарабатывал на том, что валил лес и продавал его заграницу.

Он и забрал нас с мамой в Кочеренково, где перспектив для него оказалось куда больше, чем в Еловке.

После этого, насколько мне известно, мама с Антониной Петровной больше не встречалась.

Олег.

– Саша! – окликаю девчонку, заметив, как она стартанула в сторону остановки.

Резко остановившись, оборачивается. Застывает у бордюра тротуара, наблюдая, как, не спеша, я иду к ней.

Шагаю и с каждым шагом кровь в венах бежит быстрее. Под кожу зуд забирается, азарт и предвкушение новых впечатлений.

Смотрит на меня на меня большими глазами, взглядом в области моего лица мечется, но на зрительный контакт не идет.

– Привет, Сань.

– Привет.

– Ты каждый день работаешь? С понедельника тебя не видел.

– У меня вчера и позавчера выходной был.

– Вот оно что… – вздыхаю, понимающе кивая.

Александра смотрит на меня с подозрением. Чует смену настроения, и пока ничего не понимает.

Я же наслаждаюсь игрой. Сто лет такого не чувствовал.

– Давай, до дому тебя подвезу.

– Что?.. Зачем? Нет, я сама!..

Делая шаг назад, поднимается на бордюр и становится почти одного роста со мной. Щечки моментально розовеют, в нижнюю губу вгрызаются белые зубки.

Бл*дь… поцелуй, что ли, наш вспоминает?..

– Да не трясись ты… – проговариваю успокаивающим тоном, – сказал же, больше не прикоснусь.

– Зачем тогда до дому повезешь?

– Консультация твоя нужна, – обхватываю ее локоть и спускаю с бордюра, – по поводу анализов.

– Каких анализов? Кому?.. Тебе?..

Кивая, медленно веду ее к своей машине. Саня, не заметив подвоха, шагает рядом, требовательно глядя в мое лицо.

– Да… обследоваться надо.

– Ты у врача был?.. Направления на руках? Ты знаешь, что у нас анализы платные?.. – строчит, как из пулемета.

– В машине поговорим, – подвожу, открываю дверь и мягко давлю на плечо.

Саша с готовностью садится в Мерс и провожает меня вглядом, пока я обхожу тачку спереди.

Боже… наивная простота. Ну, нельзя же быть такой доверчивой, мышонок!.. Найдется какой-нибудь козлина и уложит тебя на лопатки так, что и заметить не успеешь.

– У меня будет пара вопросов, и я бы хотел услышать твое мнение, как профессионала.

– Ну, я же не врач…

– Я почему-то не сомневаюсь в твоей компетенции…

– А что случилось? – опускает она мой подлиз, – ты плохо себя чувствуешь? Какие симптомы?..

Я завожу мотор и, боясь, что она очухается и выскочит из машины, трогаюсь без прогрева. Подъезжаю к выезду со стоянки и останавливаюсь, ожидая просвета в плотном автомобильном потоке.

– Голова кружится иногда и слабость…

Александра расправляет плечи и выпрямляет спину, вспоминая, очевидно, все, чему ее учили в колледже.

– Утром, когда просыпаешься, хорошо себя чувствуешь?.. Или голова сразу кружится?..

– Нуу… – набираю в рот воздуха и выдыхаю через сложенные трубочкой губы, – когда как… но иногда чувствую себя так, будто и не ложился вовсе.

Особенно если из клуба в три вернулся, с пустыми яйцами, но под горлышко наполненный бухлом.

– А к врачу ходил?

– Некогда, Сашунь!.. Столько работы навалилось! – восклицаю убито, – вот думаю, сначала анализы у вас сдать, а потом с результатами сразу к врачу.

– А давление измерял?

– Чего?.. Какое давление?

– Артериальное! Олег!.. – вздыхает, грустно улыбаясь, – у тебя может быть гипотония, пониженное давление…

– Что это?

– При низком давлении может быть беспричинная усталость и раздражительность… – поворачивает ко мне голову, – ты спортом занимаешься?

– В зал хожу.

– И как?.. С сердцебиением проблем нет?..

– Да откуда ж я знаю?

– Так же у тебя может быть анемия… – продолжает говорить мышонок.

– Господи… мне пора помирать?..

Рассчитываю на слабость ее и отзывчивость и не прогадываю. Тихо засмеявшись, она легонько касается моего плеча.

– Поживешь еще. Но к врачу сходит и, скорее всего, таблетки попить придется.

– Ну так что, ты запишешь меня на анализы?

– Запишу. Для начала тебе биохимию сдать надо будет.

– Что это? Кровь?.. – при последнем слове по телу пробегает волна неприятных мурашек.

Как и все, я терпеть не могу медицинские процедуры, но цель того стоит.

– Да. На данном этапе он самый информативный, – говорит Саня деловым тоном, – он покажет уровень ферментов, белков, углеводов…

– Что еще?..

– И общий анализ мочи.

– Мочу-то зачем?..

– Она нужна, чтобы убедиться, что с твоей мочевыделительной системой все в порядке.

– С ней и так все в порядке.

– Как хочешь, – пожимает плечами, – но терапевт тебя все равно направит его сдавать.

– Ладно…

Далее Александра инструктирует, как следует готовиться к сдаче анализов, и я с сожалением понимаю, что сегодня у меня снова Зож.

– Завтра утром приходи на голодный желудок… и паспорт не забудь…

– О’кей.

Доезжаю до промзоны, петляю среди узких улочек и по памяти нахожу дом Саши. Она, словно забыв, куда и зачем мы едем, одну за другой выдвигает версии моего плохого самочувствия.