Теперь, почувствовав из зала волнами плескавшиеся негативные эмоции, никак не понимая их причину, говорил он по существу, но сухо, неубедительно да и не старался. В мыслях негодовал: «Ну кто мне этот быдляк? Сижу, видите ли, не так. Как хочу, так и сижу! Скоро посмотрим на то, как вы стоять передо мной будете – по стойке «смирно» или на четырёх конечностях! Кончился дедушка Ленин! Научим вас родину любить!»

После того как Борзов закончил выступление, повисла в зале некоторая шумная пауза. Колхозники между собой бурно обсуждали услышанное. Но как только поднявшийся председатель призвал к тишине и к тому, чтобы задавали гостю вопросы, так сразу наступило почти гробовое молчание.

– Не поняли: с оплатой труда как будет? – с места осмелился опытный механизатор Владимир Фокин.

– А что непонятного? – нисколько не тушуясь, отвечал Борзов. – Зарплата ежемесячно. Кто как будет работать – тот так и получит!

– Ежемесячно!..

– Да ну!..

– Отвыкли уже!.. – громко колыхнулось в зале.

– А это не сказки? – удивлённо переспросил Фокин.

– Нет, не сказки. С каждым будет подписан официальный трудовой договор…

– Долги отдадите? – бесцеремонно перебили говорившего откуда-то с задних рядов.

– Какие долги? – непонимающе изумился Вадим.

– Семь лет работаем – и ни копейки! А на бумаге есть! Получается, что плакали наши денежки?

– Уважаемые, мы же не благотворительное общество, чтобы оплачивать чужие долги. Так случилось, чего уж теперь, забудьте… – Борзов стрельнул взглядом на невозмутимо стоявшего рядом председателя, ожидая увидеть в его глазах хоть искорку благодарности.

Бесполезно!

Тот деланно кашлянул, варениками сложив губы, глянул выше голов сидящих в зале людей, недовольно забубнил:

– У нас в стране за последнее время много чего случилось. Спросить бы с того, кто это всё придумал…

– С техникой! С техникой как будет? – снова вопрос от кого-то из кучно сидевших механизаторов.

– Вашу старенькую пока отремонтируем. А в перспективе – поменять парк на новые трактора и агрегаты. Ремонтировать будем не запчастями, а узлами. Полетела коробка передач – привезли полностью в сборе. Ставь – и работай! Полетел двигатель – привезли новый. Ставь, работай!

– Неплохо, если так. А то мы всё навариваем да протачиваем. Лепим горбатого!

– Дома скотину держать разрешите? – поправляя пуховый платок, полюбопытствовала Евдокия Мелешкина.

– Да сколько хочешь!

– Гы-гы! У тебя уже одна есть! – полетел из зала ехидный юморок.

Молоденький Вадим еле выдержал, чтобы не рассмеяться. Неумело напустив на себя серьёзность, попытался ответить:

– Товарищи, мы никому ничего не запрещаем. – Про себя подумав: «Какие они мне товарищи!», продолжил: – Держите хоть слонов, лишь бы не в убыток производству. А вообще-то, скоро убедитесь, что маяться со скотиной больше не придётся. Зарплата у нас хорошая! Выдавать будем регулярно, число в число!

– Тю, и правда, – расплылось в щербатой улыбке лицо Евдокии, – зачем нам тогда скотина?

– Ага! Андрюху своего сдоишь да блинов состряпаешь, – нахмурившись, грубо буркнул с соседнего ряда Иван Сигайлов.

– Он в запуске, – подхватив шутку, хихикнул Голиков.

Учётчица испепеляющим взглядом окинула мужиков, но смолчала. Подумала только о том, что скоро весна, придётся выезжать в поле. Тогда и отыграется на всех шутниках. «Посмотрим, кто кого доить станет!»

Опять в зале галдёж. Затронули за скотину – края не будет! Спорят до хрипоты. Нужно, не нужно, всё обмолотят языками. Теперь так. За что бы ни завели разговор – всегда выпутается он к скотине. Будто больше и говорить не о чем!

Председатель, пресекая волнения, снова громко обращается:

– Спокойно, спокойно, товарищи! Кто хочет – держите себе скотину, а кто не хочет – не надо. У нас же теперь демократия!

– Додемократились, е… м…!

– До ручки дошли, дальше некуда!

– Хватит демократий, давай зарплату платить для начала! – резко рванулись из зала гневные выкрики.

– Не по существу, – ощерился председатель. – Если к выступающему вопросов больше нет, тогда нужно ставить на голосование. Пока садитесь, Вадим Викторович.

Борзов спокойно присел.

– Что ставить? – непонимающе донеслось с задних рядов.

Управляющий Илья Жердёв, сидевший рядом с президиумом, поднял руку.

– Вот товарищ хочет сказать. Говорите, – дал ему слово председатель.

– А чего тут говорить? – решительно начал следующий выступающий. – Не получается у нас самим хозяйствовать! Поэтому есть предложение поставить на голосование вопрос о вступлении нашего колхо… Да, нашего сельскохозяйственного производственного кооператива в представленный «Агро-Холдинг».

– Товарищи, – мигом ухватился председатель, – поступило предложение. Ставим на голосование?

– Минуточку! – Из рядов управленцев приподнялась полная секретарша Клавдия Ускова. – А как же будет с руководящим составом?

– Тебе какое дело?

– Мишкой своим на базах руководить будешь!

– Стул тёплый из-под задницы уплывает! – несмело понеслось с дальних рядов.

Председатель, никак не ожидал вопросов от управленцев. Давно же всем объяснил: как и что. А тут! Но делать нечего. Виновато улыбнулся Борзову:

– Вадим Викторович, поясните человеку, пожалуйста.

Тот снова встал. Слегка ухмыльнувшись, рассуждая, обратился к секретарше:

– Уважаемая, уже пояснял, что ваш СПК целиком войдёт в состав «Агро-Холдинга». Будет как отделение. А что в отделении – руководители не нужны? Нужны! Будем смотреть: как и что. Но костяк останется в любом случае.

«О, – подумала Ускова, – я же и есть костяк! Двадцать шесть лет в секретаршах – не шутки! Трёх председателей пересидела!»

– Ясно, я-я-ясно, – довольная ответом, потянула она вслух и плюхнулась в мягкое клубное кресло.

Глава администрации – крепкий, широкоплечий Иван Михайлович Пустовалов – для порядка спросил о «социалке». Чтоб люди видели и знали, как он о них заботится. На самом деле ответы ему были известны. С кем надо разговор давным-давно состоялся.

Вадим, пытаясь унять нервное волнение, вежливо ответил:

– Конечно, поможем! Там, куда пришло наше хозяйство, жители уже ощутили реальную помощь.

– Песок на кладбище к Пасхе завезите!

– У нас на улице дорога – не пройти, ни проехать. Щебня бы в ямы!

– Речку чистить надо! Выделите бульдозер! – накинуло выкриками из зала.

– Итак, – нетерпеливо заегозился председатель. Надоело переливать из пустого в порожнее. Он тоже знал, что всё уже решено. – Кто за то, чтобы СПК вступил в «Агро-Холдинг»? Прошу голосовать!

Лес рук! Никто, почти никто толком не думал о том, что будет дальше и к чему приведёт это вступление. Измученные тяжёлой работой, безденежьем, серой безнадёгой рабочие готовы были вступить хоть к чертям в ад, лишь бы получить хоть небольшое послабление, хилую ржавую затрапезную копейку. Делай с такими что хочешь! Почва была подготовлена очень грамотно и хитро!

– Кто против? – от распиравшей за себя гордости громко спросил председатель. – Нет таких. Принято единогласно!

Всё! Остальное было формальностью.

Когда выходили из зала, Евдокия Мелешкина в сутолоке остановилась у большого окна, что-то удивлённо разглядывая за замызганным стеклом.

– Не скотину заприметила? – пошутил кто-то из рядом проходивших механизаторов.

– Дурачок! – довольная результатами собрания, беззлобно ответила учётчица. – Муха за стеклом ожила! Ползает вон, смотри! Февраль месяц! – И потянувшись к выходу, радостно пробубнила: – Знак хороший! Может, и наш колхоз оживёт, как та муха?

Всё видевший и слышавший Иван Сигайлов на мгновение с любопытством задержался у того же окна. Покачав головой и безнадёжно махнув рукой, кособочась, тронулся на выход, недовольно пришёптывая:

– Баба и есть баба! Хоть бы присмотрелась! Одна живая еле ползает, а штук сто ноги в гору задрали… Дохлые!

Выйдя на крылечко ДК, мужики снова скучковались для того, чтобы перед уходом по домам перекурить, обсудить свершившееся.