Герцоги были в большой растерянности. Убийцы бесследно исчезли, принц жив и здоров, никаких жалоб на покушение не поступало, не ясно, что и думать. В конце концов, они решили, что убийцы струсили и убежали, не совершив задуманное, и начали формировать новую команду убийц. Но сделать этого явно не успевали. Я составил новый манифест, в котором объявил о попытке убийства принца, о мятеже герцогов и поимённо назвал всех командиров полков и их офицеров, что опозорили свои полки изменой.

Эффект был молниеносный. Полки, руководство которых не запачкало себя шашнями с герцогами, при полном парадном обмундировании и с боевым оружием, отправились разбираться с теми, кто был назван в манифесте, но опоздали. Собственные солдаты под руководством младших офицеров уже арестовали их и отправили в арестантские камеры, а командование приняли на себя наиболее решительные из оставшихся офицеров. Все семь полков столицы в почти полном составе с боевым оружием окружили дворец и предложили герцогам сдаться. Те самоуверенно заявили, что этот дворец никогда не может быть взят штурмом, а принц-изменник будет казнён публично. (Почему они вдруг объявили принца изменником, я так и не понял, видимо с перепугу.) Я послал сообщение командованию полков, что принц в полной безопасности, так как при нем находиться вся королевская гвардия в полном составе, ею набит весь его флигель. Но категорически запретил пытаться штурмовать дворец.

Наше прибытие столица, под руководством Дворца, отметила весьма занимательно. На всех флагштоках были подняты королевские штандарты, как только мы въехали под первые городские ворота, раздались звуки фанфар по всему городу. Когда мы проехали ворота во второй городской стене, опять звучали фанфары. Вот мы подъехали ко дворцу. Лео выехал вперёд и громко предложил герцогам сдаться.

— Эй, мальчишка, ты что же не знаешь, что в этом дворце можно обороняться хоть три века, его не взять никакими войсками. Даже стенобитные машины бессильны против него. — Прозвучал со стены насмешливый голос младшего из герцогов.

— Этот дворец действительно неприступен, — согласился Лео. — но при одном условии: его должны занимать законные владельцы, а не всякая сволота.

С этими словами мы направились к воротам, которые под звуки фанфар стали открываться перед нами. Среди солдат, стоящих на площади у нас за спиной раздался радостный рёв, а во дворце крики ужаса, так как все двери внутри дворца вдруг закрылись и стали непреодолимой преградой для тех, кто пытался атаковать нас или убежать. В первом дворе нас встретил младший герцог, сбежавший по открытой лестнице со стены. Обнажённый меч в его руке слегка подрагивал.

— Дальше ты не пройдёшь, сопляк. — Прохрипел он. Герцог заслуженно считался одним из лучших бойцов страны, но тут он был бессилен, хоть и не знал об этом. — Тебе предстоит тут сдохнуть, самозванец.

— Отойди по-хорошему, я марать меч о предателя своей страны не желаю, поэтому побью палкой, как последнего каторжника. — Ответил Лео, поднятой рукой остановил спешащих за ним солдат и попросил меня подать ему палку, лежащую у стены.

Палка была хорошая, прочная, похожая на трость. Так что бой был коротким. Лео трижды увернулся от ударов меча, один раз ударил по руке, держащей меч, и несколько раз в пол силы по герцогу. Когда тот полу оглушенный свалился, Лео, развернувшись к солдатам, приказал:

— В кандалы предателя.

Двери внутри дворца, неуязвимые для любой магии, как и для любого оружия, закрылись одновременно. Тем самым две с половиной тысячи мятежников, представлявших до этого приличную боевую силу, превратились в небольшие группки бойцов, неспособных придти друг другу на помощь. Нам оставалось только идти по дворцу и принимать капитуляции, или, если кто-нибудь пытался сопротивляться, подавлять это слабое сопротивление. Наши Боевые Друзья, разбившись на пары, взяли с собой по сотне солдат и разошлись по дворцу. Очень скоро всё было кончено, оставался только тронный зал, превращённый мятежниками в свой штаб. Кроме старшего герцога Бондезийского, сидящего на троне, в зале присутствовали около сорока его личных гвардейцев. Что-то меня в них насторожило. Раньше во всех махинациях герцогов они участия не принимали, но как-то незримо присутствовали.

Сказав Лео подождать подхода наших, я начал анализировать, что же меня в них насторожило. И тут я понял, что это был уже знакомый по городу Борго запах, правда, очень слабый, но постоянный, присутствовавший во всём дворце, но сейчас явно усилившийся. Тихо рассказав о своих подозрениях Лео, я предложил дождаться наших и приготовиться к трансформации. Через пять минут подошли отцы, Загр с Вольдером, Гера и Лия и ещё десять пар Боевых Друзей. Лео громко рассказал им, что мы подозреваем присутствие в тронном зале группы слуг Врага. Все приготовились, мы произвели трансформацию, и Я приказал дворцу открыть дверь.

Там, действительно, находились слуги Врага. Прекрасные боевые машины, но против супервоинов они явно не тянули. Я лёгким щелчком сбросил с них маскировочные чары и начал лишать их способности передвигаться, методом разделения на две части, с границей в области шеи или поясницы. Ещё кто-то произвёл трансформацию и принялся мне помогать. Через семь минут всё было кончено. Мы произвели обратную трансформацию и посмотрели на старика, сидящего на троне. Посмотреть было на что. Прежде всего, от него пахло как из туалета, во-вторых, стальные зажимы, удерживающие его от желания покинуть трон и не дающие выпить заранее приготовленный яд, сильно впились в тело, так, что рожа и руки у него покраснели. А на лице застыл ужас.

Лео подозвав солдат, велел им вынести на площадь трупы, уничтоженных только что монстров, и разложить их на всеобщее обозрение. Отобрав у герцога яд, он велел заковать его в кандалы и также вывести на площадь. Туда же вывести всех сдавшихся в плен или скрученных солдат. А сами мы отправились к малолетнему наместнику. Когда двери в его часть дворца распахнулись, на нас едва не бросились гвардейцы, стоявшие за ними в несколько рядов. Но Лео рявкнул: "Стоять!" таким голосом, что они попятились.

— Где капитан королевской гвардии граф Яргон? Ко мне бегом. — Голос Лео, усиленный дворцом, гремел на всё помещение. Когда граф прибежал Лео продолжил, слегка снизив тон: — Полковник, за спасение моего дальнего родственника, принца-наместника и за проявленные вами верность присяге, мужество и самоотверженность, благодарю Вас. Передайте всем вашим героям, что все они будут награждены по заслугам. А теперь проводите меня к мальчику.

Полковник колебался, он явно был умён и не поддавался на дешёвые трюки. Лео поднял левую руку и повернул тыльной стороной к нему. Полковник упал на одно колено и попытался поцеловать Лео руку. Это ему не удалось, Лео поднял его и приказал показывать дорогу. Пройдя через целую серию комнат, в каждой из которых находилось по несколько десятков гвардейцев, мы, наконец, оказались в небольшой красиво обставленной комнате с большим количеством книжных полок, письменным столом и детской кроватью. За столом сидел мальчик лет семи на взгляд. Перед ним открытая книга, а взгляд обращён на картину, висящую на стене. На картине изображён молодой человек в богатых одеждах, черты его лица живо напоминали Вольдара. Видимо это был портрет прошлого короля-наместника, отца мальчика. Когда мы вошли, принц перевёл на нас рассеянный взгляд, скользнул им по полковнику, по Лео и сопровождавшим его гвардейцам, вернулся к Лео, потом опустился на меня. Тут рассеянность из его взгляда исчезла, он вскочил и быстрым шагом подошёл ко мне. Минуту мы смотрели друг другу в глаза, затем мальчик опустился на одно колено и почтительно склонился передо мной. Полковник хотел вмешаться, но Лео остановил его, положив руку на плечо.

— Как хорошо, что вы пришли, Ваше Величество, — сказал мальчик, сохраняя при этом какое-то внутреннее достоинство. — Мне было бы не справиться самому, и я не оправдал бы перед Вами долг моего рода.

После этого мальчишка встал, почтительно поклонился Лео и, обращаясь к нему, сказал: