— А что случилось с ним? — Спросил младший из мальчишек.

— Он сгорел. Те дети, кого он выпихивал в окно последними, говорили потом, что у него уже вся шерсть к тому времени сгорела. Он ведь бегал по горящему дому, выискивал детей, спрятавшихся, например, в сундук и нёс к окну прикрывая магией, а на себя у него уже магических сил не оставалось. Он ведь был не очень сильный маг. Выпрыгнуть в то окошко, в которое он выпихивал детей, он не мог, оно слишком мало было, а до другого или до двери было уже не добраться.

— А что случилось с Чен…, ну с его другом? — Проявил интерес старший.

— Его Друг, Чендер, как истинный Друг, не пережил своего Пса. Он мало пострадал, но умер в тот же день. Да и не бывает иначе. Редко когда кто-либо из истинных Друзей может пережить свою «половину» больше чем на сутки. Я знаю только один случай, когда пёс пережил своего Друга на восемь дней, но эти дни понадобились ему, чтобы найти и уничтожить тех, кто убил его Друга. После этого он сумел доползти только до кладбища, на котором похоронили его Друга. До могилы он уже живым не добрался. Кстати, Альхон с Другом могли своей магией потушить огонь, но некоторые дети тогда задохнулись бы в дыму, ведь когда внезапно пропадает пламя, остаётся очень много дыма. Они предпочли спасти детей, но самим погибнуть, чем остаться живыми ценой смерти некоторых детей.

— А что стало с пиратами? — Спросил старший мальчик.

— Их перебили, правда, погибло и много солдат.

— Правильно! — С воодушевлением воскликнул младший.

— Ты так думаешь? А если это были вирги? — Спросил я.

— Вирги никогда бы такого не совершили… Ну, точнее, хорошие вирги. — Неуверенно возразил старший.

— Это были вирги и, к сожалению, самые обычные. — Вздохнул я.

— Неправда! — Горячо стал спорить младший. — Вирги благородные воины, они не воюют с женщинами и детьми.

— Оглянись и посмотри на жителей этого посёлка. Это женщины и дети, их захватили, чтобы заставить их сыновей, мужей и отцов, на свою беду родившихся магами, воевать с собственным народом. У тех магов, кто не соглашался, всю семью убивали. Маги должны были своей силой оберегать виргов — пиратов от тех, кто защищал своих близких и добро. Если маг не справлялся и корабль всё-таки тонул, то его семью морили голодом до смерти. — Я вздохнул. — Что, неужели ни одна семья из этого посёлка внезапно целиком не исчезала?

— Исчезала. — Вздохнул старший. — Месяц назад одну семью, всю полностью, перевезли вон на тот остров. К ним периодически ездит лодка. Сейчас раз в неделю.

Я тут же собрался. И решительно поднялся.

— Пошли.

Ребята без возражения поспешили за мной. Позвав Лео, я быстро направился к берегу и обнаружил четырёхвёсельный баркас. Вместе с Лео подошла семёрка солдат во главе с сержантом. Мы все расселись и через пятнадцать минут были на другом острове. Посредине его возвышался холм, а на его вершине была выкопана яма пять на пять метров. На дне её, на глубине метра четыре, лежали тела трёх женщин и пяти детей. Я спрыгнул вниз и быстро осмотрел их. Пожилая женщина была мертва, один из детей, самый маленький, при смерти. Остальные просто в голодном обмороке. Ко мне спрыгнул Лео. Мы провели трансформацию. Я осторожно развернул душу ребёнка в сторону от тьмы и подтолкнул её обратно в тело, одновременно добавив телу жизненных сил. Затем осторожно передал его наверх. После этого по очереди поднял и передал солдатам остальных заключённых. Последней Я подал мёртвую женщину, предварительно завернув её в плащ одного из солдат. Вылезти мне пришлось простым прыжком. Солдаты и мальчишки смотрели на меня с ужасом. Пришлось побыстрей провести обратную трансформацию. Лео тут же начал распоряжаться. Под его руководством и с его участием спасённых перенесли к лодке и в два приёма перевезли в посёлок. Там за них взялась Лия и Гера. Вот лечебной магией они владеют очень хорошо. Я повернулся к мальчишкам:

— Вот так смелые вирги не сражаются ни с женщинами, ни с детьми. — С горькой иронией сказал им я. Повернувшись к сержанту, я приказал: — Тащите сюда старших магов.

Через десять минут солдаты притащили двоих виргов. Я разбудил их и спросил:

— За что семья из женщин и детей была приговорена к голодной смерти?

— Их муж не выполнил наше задание, и его судно погибло. Мы его предупреждали, что так будет с его семьёй. — Ответил старший из магов.

Меня всего прямо корёжило от равнодушной жестокости по отношению к беззащитным. Ну как можно быть такими!

— То есть вы считаете такой род смерти вполне приемлемым и хорошим? Ладно, я, пожалуй, предоставлю вам самим оценить его, так сказать, изнутри. Пожалуй, вы останетесь в этой яме на правах полновластных хозяев.

— Вы не имеете право казнить нас такой позорной смертью. — Забеспокоился младший из виргов. — Мы прошли обряд посвящения в воины. Мы требуем почётной смерти!

— Хвост вам от медведя, а не почётная смерть! Мы не считаем заслуживающим почётную смерть тех, кто воюет с женщинами и детьми, тех, кто сам не дает её своим противникам. Тех, кто натравливает банды убийц и насильников — садистов на нищие деревушки.

Тут подошёл Лео и с сарказмом проговорил:

— Эти ублюдки, ещё и неоднократно насиловали всех пленниц в этом посёлке. Их домогательств не избегли и малолетки. Так, что надо придумывать что-нибудь показательное. — Он повернулся к сержанту: — Принесите и остальных троих.

— Так, милые красавчики, значит, вы ещё и сами любите женский пол? Ну, этого то удовольствия мы вас быстро лишим.

Вирги побледнели, но продолжали стоять прямо. Опасаясь, что они выкинут какой-нибудь фортель, я для безопасности заключил их в прозрачный кокон, изолировав руки от тела. Появились солдаты, несущие спящих виргов. Мы разбудили их и поставили рядом со старшими товарищами. Начала собираться толпа. В пленников полетели сначала ругань, потом плевки, а потом ещё и камни. Только впервые у меня не возникло желание вступаться за беззащитных. Тут у меня возникла «хорошая» идея. Как казнить позорной (с точки зрения виргов) смертью этих мерзавцев, не растягивая на долго их мучения. Я рассказал о своей идее Лео. Он подумал и затем, выйдя вперёд, спросил присутствующих женщин, какова должна быть судьба этих людей. Ответом ему был единогласный рёв призывающий убить этих мерзавцев. Тогда Лео махнул рукой и сказал.

— Хорошо, они ваши, делайте с ними всё, что хотите, только уберите отсюда детей и не используйте боевое оружие. Лучше подойдут ногти, вилки и ножики для разделки рыбы.

— Нет уж, детей я отсюда не прогоню! — Решительно заявила красивая молодая женщина, стоящая в окружении четверых детей от пяти до десяти лет. — Как насиловать их мать, так они видели, а как расплату получать с мерзавцев, так их прогонять? Нет уж, пусть смотрят, что светит таким, как эти.

Лео молча развёл руками, соглашаясь с ней. После этого мы заключили всех пятерых в абсолютно прозрачные саркофаги, которых не ощущал никто другой, кроме самих заключённых. Поза их была следующая: лежат на спине, голова и ноги несколько вниз от туловища, руки и ноги разведены.

Женщины принялись сдирать с них одежды. Несколько пленных солдат — виргов связанных стояли в стороне и всё видели. Я не стал их отводить в сторону, пусть видят. То, что будет происходить дальше, нам самим смотреть совсем не хотелось. Мы с Лео, поманив мальчишек виргов, отошли в сторонку. Тут к нам подошли трое мальчишек, проходивших обучения магии у виргов. Они были примерно сверстники этих двоих. Немного помявшись, они стали подталкивать друг друга, явно желая что-то сказать, но никак не решаясь.

— Что вы хотите сказать? — Пришёл им на помощь Лео. — Вы говорите, не бойтесь, мы приехали сюда вас и ваших родственников освобождать, а не вредить.

Мальчишки продолжали мяться, наконец, один, лет восьми, решился и, обращаясь ко мне, стал говорить, запинаясь на каждом слове. Воспроизвести его сумбурную речь я не смогу, но через несколько минут я понял, что эти трое пытаются спасти своих приятелей виргов, предлагая часть своих сил взамен сил тех. Они считали, что я сейчас буду забирать магическую и жизненную силу и предлагали часть своих, с тем, чтобы вирги остались живы. Меня очень растрогало такое самопожертвование, а Лео долго ничего не мог понять, пока я ему, вкратце, не рассказал те сказки, которыми старшие вирги потчуют малышей. Лео был страшно оскорблён, (я его понимаю, если бы кто-нибудь стал такое же рассказывать про него, я бы тоже оскорбился, а он бы подсмеивался), он обругал мальчишек, что они верят подобной чепухе и начал горячо рассказывать о псах вообще и обо мне, в частности. После нескольких минут его монолога, я стал демонстративно оглядываться назад и пытаться что-то разглядеть у себя на спине. При этом приходилось хмыкать, ругаться, что ничего не видно и всячески привлекать его внимание. Наконец Лео заметил мои ухищрения и спросил чего я делаю.