— Мы все лучше поляжем здесь, чем согласимся спасать свою жизнь ценой такого позора.
— Нет, вы сперва решите, какой позор меньше. — С этими словами Я магией поднял его в воздух, и, удерживая на весу вниз головой, методично начал избавлять от всего, что не дала ему природа. Первыми на землю упали те части оружия, что были не закреплены. Затем поверх меча и щита свалилась кольчуга, поножи, кинжал, затем пояс с ножнами. Последней на землю легла его одежда. Оставив его обнажённым висеть в воздухе, Я магией разгрузил одну из лодий от всего, кроме десятка весел, одного паруса и пяти бочек с водой. Также, пришлось выгрузить два десятка рабов из трюма, затем Я спихнул её на воду и повернулся к своему пленнику. На всякий случай, парализовав всех его воинов, я опять обратился к ним:
— За то, что вы все натворили на нашей земле и, в частности в этой деревне, я приговариваю вас всех к бесплодию. Чтоб больше вы не могли так надругаться над людьми. Начну я с вашего ярла, как и полагается предводителю, он первым испытает то, что уготовано вам всем.
После этого с земли взлетели его собственные латная рукавица и кинжал. Рукавица забрала в горсть его мужское достоинство, а кинжал стал его отрезать. От воплей его поднялись в воздух чайки, потерять сознание Я ему не позволил, истечь кровью не дал, сразу же заживив рану. После экзекуции, я швырнул его на палубу приготовленного судна, хорошенько приложив о палубу.
— Ну что ж, — произнёс Я, — продолжим, пока не стемнело.
По толпе, скованной магическими цепями, прокатилась волна ужаса, запахло туалетом, видимо у кого-то оказался слабым запор кишечника. Без труда, покопавшись в памяти нескольких, наиболее восприимчивых к этому, Я выделил полтора десятка не участвовавших в зверствах и изнасилованиях. Проделав с остальными то же, что и с ярлом, Я задумчиво уставился на оставшихся, наименее виноватых.
— Кто следующий? — Поинтересовался Я. — Может быть есть добровольцы?
Добровольцев не оказалось. Тогда я, отобрав у них у всех оружие и одежду и наложив на них заклятие, запрещающее насилие и зверства, швырнул на переполненное судно и напутствовал их так:
— Передайте всем своим соплеменникам, что с каждым, кто попадётся мне за грабежами и насилием или на кого мне пожалуются мои сограждане, будет проделано то же что и с вашим ярлом, кстати теперь его имя будет Обгаженный Скопец. Через пол года Я вызову ваших вождей на переговоры, но до тех пор буду уничтожать беспощадно всех вблизи Моих островов. Если ясно, садитесь на вёсла и не останавливайтесь, до дома.
Последнее повторять не пришлось. Я даже испугался, что они сломают вёсла, так они на них навалились. Махнув рукой нашему судну, Я занялся жителями деревни. Большинство из них успело убежать в лес, много было замучено или просто убито, некоторые ещё были живы. Пришлось напрячь все свои целительские силы, что бы отстоять некоторых у смерти. Мужик, распятый на стене, был не только жив, но, оказывается, всё видел и слышал. Одна из девочек была уже мертва, вторая ещё жива, пришлось заняться ею. Сделав всё, что в тот момент было возможно, я погрузил её в сон и занялся мужиком. Раны на руках и ногах, там, где их пробили гвозди, залечить было не трудно, а вот со срезанными веками пришлось повозиться, вдобавок была угроза слепоты из-за высыхания роговицы. Когда Я почти закончил с ним возиться, подошла «Ласточка» и экипаж, опасливо оглядываясь на меня, сошёл на берег. Часть занялась поисками живых и мёртвых жителей, остальные пошли на суда виргов, где начали освобождать рабов. Лия с Герой присоединились ко Мне. Хоть Я и обладал в виде супера неизмеримо более высоким магическим потенциалом, их лечебная магия, более тонкая и искусная, делала иногда не меньше моей. До глубокой ночи продолжались спасательные работы. Поздно ночью начали возвращаться жители деревни, убежавшие в лес. Сделав всё, что было в силах, мы погрузились на свой корабль и отплыли. У нас ещё было три дня на поиски пиратов.
После столь внушительного разгрома виргов, отношение к нам на корабле стало полностью другим. Прежнее покровительственно насмешливое отношение к нам сменилось почтительным и чуть опасливым. Шкипер, разговаривая с Лео, обращался к нему только на «Вы». Рано утром при первых лучах солнца были замечены три судна другого ярла, поджидающие добычи у выхода из Кривой бухты. Они тут же пустились в погоню за нами. Наш шкипер, следуя указанию Лео, не давал «Ласточке» развивать полную скорость, чуть менее натянутые тросы, чуть хуже поставленные паруса, и лодьи виргов постепенно нагоняли нас. Мы же держали курс так, чтоб к погоне могли присоединиться ещё какие-нибудь пираты. Трое судов, встреченных нами во время «бегства», действительно, присоединились к ним, а ещё четыре одиночных не осмелились претендовать на добычу более сильного пирата.
Опять трансформировавшись в супера, Я дотянулся до этих судов, когда они почти скрылись за горизонтом, и сильно повредил им днища, так, чтобы они могли успеть добраться до берега, но не рисковали уходить куда-либо ещё. Шестёрка судов, преследовавшая нас, оказалась на расстоянии трёх полётов стрелы, когда Я решил с ними кончать. Просканнировав их, Я обнаружил рабов только в двух трюмах. Там пришлось действовать аккуратно, а на остальные я просто наслал парализующие заклятия. Заклятия эти довольно мучительны и на оставшихся двух судах пришлось действовать с ювелирной точностью. Перебив верёвки, поддерживающие паруса, Я полностью лишил эти шесть судов хода, после чего они стали нашей законной добычей. Я провёл обратную трансформацию.
Лео распорядился высадить на шесть судов призовые команды. В их обязанности входило освободить пленников и рабов, разоружить виргов и заковать их в кандалы. После чего отвести трофеи в гавань. Это было сделано за каких-то пол часа. Мы же в свою очередь отправились искать тех четверых пиратов, что должны были на всех парусах спешить к мели. Первого мы догнали ещё задолго до берега. Когда Лео предложил ему сдаться, в нас полетели стрелы, одна из которых ранила матроса. На этом судне рабов и пленных не было, так что я просто сильно увеличил течь в трюме. Через двадцать минут судно готово было вот-вот затонуть, вирги запросили пощады, так как плавали они не лучше боевой секиры. Я остановил течь в их трюме, а Лео предложил им по одному безоружными спускаться в лодку и по пятеро-шестеро переезжать на наше судно. Они вынуждены были на это согласиться. Наш кузнец извёлся, пока заковал их всех в кандалы. Оставив на их судне призовую команду и успокоив её, что течь более не появиться, мы отправились за следующим.
Следующие два судна успели причалить к берегу. Одно уже разгружали, что бы вытащить на берег, другое только что ткнулось носом в песок. Мы с Лео опять сошли на берег, провели трансформацию, и Я отправился к ближайшему из судов виргов. Второе попыталось отплыть, но Я был начеку и, резко добавив в него воды, посадил на мель. Экипаж первого, схватился за оружие и, построившись клином, двинулся ко Мне навстречу. Наслав на них парализующее заклятие и махнув нашим, Я отправился ко второму судну. На нем было много рабов, которые стояли по пояс в воде в трюме. Я заделал течь и, подождав пока вирги отчерпают побольше воды, выдернул судно как можно дальше на мель.
Покидать своё судно, чтобы броситься на Меня, вирги не спешили. Урок соседей не пропал даром. Они затаились за бортами и приготовили луки и арбалеты, чтобы стрелять в Меня, если Я приближусь ещё немного. Пришлось их по двое — трое выдёргивать с судна, разоружать и парализованными складывать на песке. Когда на судне, кроме рабов, остался только ярл, Я пошёл к нему. Он пытался отбиваться. Арбалетный болт Я поймал, пять стрел отбил, а меч, поймав за лезвие, расщепил, как деревянный вдоль. Присоединив ярла к его людям, Я начал освобождать рабов. Те, как только их освободили, подхватили первое же попавшееся в руки оружие и помчались убивать парализованных виргов.
Остановив их, Я поинтересовался причиной такой кровожадности. Оказалось, что эти двадцать пять человек это всё, что осталось от небольшой деревушки на побережье. Всех, кто не интересовал виргов в качестве рабов, то есть всех стариков и детей, они безжалостно перебили, соревнуясь между собой в придумывании различных пыток для своих беззащитных жертв. Что ж, месть была вполне законной и справедливой.
