Льняная промышленность испытывала дефицит льна. В 1919 г. она соответствовала уровню 29% довоенного, в 1920 г. – 27%. До Первой мировой войны Россия вывозила за границу 80% всего льна, целые районы Северной Франции и Англии работали на русском льне. В России собирали до 20 (иногда и более) миллионов пудов льна. После революции площадь посевов льна сократилась до 30% прежних размеров. В 1918 г. собрали 4,35 млн пудов льна, в 1919 г. было заготовлено льна 3992 тыс. пудов, в 1920 г. – 2044 тыс. пудов. Первые зимние месяцы 1921 г. обнаружили громадное понижение. Объяснялось это рядом причин, в первую очередь тем, что посевы льна крестьяне заменили зерновыми хлебными культурами: лен ранее культивировался в основном в северных губерниях, которые не могли обеспечить себя зерном: крестьяне этих местностей всегда покупали хлеб из хлебородных губерний и сеяли лен на продажу. Чтобы выжить в голодных северных местностях, крестьянство от культуры льна перешло к культуре хлеба. К тому же государственные цены по заготовкам на хлеб устанавливались выше цен на лен[440]. Из—за отсутствия сырья выработка текстильной промышленности в 1919 г. составила лишь 10%, возникла угроза почти полной приостановки всей текстильной промышленности[441].

Весной 1921 г. большевики были вынуждены пересмотреть свои позиции и изменить экономическую политику: продолжение политики военного коммунизма угрожало власти крахом. К концу 1920 г. крестьяне представляли опасность. К концу Гражданской войны в сознании многих крестьян прочно утвердилось мнение о перерождении Советской власти и большевистской партии в результате предательства интересов революции коммунистами и комиссарами, не имевшими, по их мнению, ничего общего с большевиками[442]. На первый взгляд наивный вопрос, прозвучавший в одном известном фильме: за большевиков или за коммунистов? – в начале 1920—х гг. имел под собой весьма серьезную подоплеку в крестьянском сознании.

Трактовка ленинских теоретических конструкций в качестве развития и обогащения марксистской теории является односторонней и ограниченной. Оценивая с современных позиций систему воззрений Ленина, получившую наименование ленинизм, нельзя не согласиться с точкой зрения, которая рассматривает его как одну из версий понимания, трактовки и применения марксизма, прежде всего и главным образом к России. Мыслительная активность Ленина по развитию марксистской теории происходила по преимуществу в инструментально—прагматической области, связанной с применением марксизма (концепция применения входит в состав теории практики теории)[443]. Однако попытка подобного инструментального применения ортодоксального марксизма к реалиям крестьянской страны породила проявление как догматических трактовок, с одной стороны, так и проявлений «революционного ревизионизма», с другой[444]. Попытка построения социализма при помощи модели военного коммунизма провалилась.

Исследование феномена политики военного коммунизма дало возможность сформулировать следующие выводы. В результате крестьянской революции 1917—1918 гг. в стране произошел экономический регресс, связанный с возвратом к натуральному, патриархальному хозяйствованию. Крестьянские хозяйства в большинстве своем обеспечивали лишь потребности собственной семьи, располагая незначительными запасами товарного хлеба. «Осереднячение» деревни объективно сокращало сектор крестьянского землевладения, на котором велось товарное производство, порождало падение производительных сил.

Теория западных марксистов обрела практическое применение в Советской России. Но имело место существенное отличие: осуществить коммунистическое производство и распределение предстояло в крестьянской стране. Марксистская формула «нейтрализации крестьянства» получила применение в России в виде политики «соглашения со средним крестьянством». Диктатура пролетариата при поддержке полупролетариата (беднейшего крестьянства), по ленинской схеме, имела основание для начала созидания основы коммунистического общества. В марте 1919 г. тактика поменялась на «союз со средним крестьянством».

Марксистский социализм предполагал уничтожение различия между рабочим и крестьянином – требовалось сделать всех работниками. В применении к крестьянской России реализация марксистской установки виделась большевикам в разграничении крестьянина трудящегося от крестьянина собственника. Социализм связывался с уничтожением крестьянства как класса. Отношение большевиков к мелкобуржуазным собственникам определялось как отношение войны, в результате которой мелкий собственник должен быть исчезнуть. Еще одно марксистское основание оказалось применимо к российской действительности: деление крестьянства на мелкое, среднее и крупное. Теоретическая посылка марксизма о делении крестьянства на три группы трансформировалась в политическую плоскость: неизбежность гражданской войны с кулаками. Была определена задача: расколоть деревню, разжечь гражданскую войну в деревне.

Крестьянство представляло опасность для большевистской власти. К концу Гражданской войны в сознании многих крестьян прочно утвердилось мнение о перерождении Советской власти и большевистской партии в результате предательства интересов революции коммунистами и комиссарами, не имевшими, по их мнению, ничего общего с большевиками.

Политика большевиков в деревне создала условия для протестных проявлений и неприятия политики военного коммунизма. В годы Гражданской войны крестьянство заявило о себе в качестве субъекта исторического процесса, не пожелавшего быть объектом борьбы политических партий. Просчеты в хозяйствовании имели политические последствия, подрывая опору большевиков в народе. Скрытое недовольство продовольственной политикой Советского государства сопровождал нарастающий глухой ропот в крестьянской среде. После возвращения солдат с фронтов Первой мировой войны в родные села крестьяне стали активнее в выражении своих требований[445]. Крестьянство отстаивало собственное понимание прав и свободы, завоеванных в ходе революции. Никогда ничего подобного в России не происходило: в дореволюционном прошлом крестьяне поднимали оружие против помещиков, но не против правительства.

По материалам ВЧК, в 1918 г. в 20 губерниях России произошло 245 восстаний. В Центральной России в летние месяцы 1918 г. сопротивление крестьян вылилось в 130 выступлений против местных Советов, 154 акта самозащиты против продотрядов, 73 восстания и массовые отказы унтер—офицеров ряда губерний (Орловской, Курской, Воронежской) от явки на призывные пункты[446]. Весной и летом 1918 г. подавление крестьянских волнений со стороны Советской власти, как правило, ограничивалось следующей схемой: на ликвидацию недовольства направлялся вооруженный отряд, арестовывались зачинщики, устанавливались меры наказания (штрафы, реквизиции) – в большинстве случаев дело обходилось без кровопролития, расстрелов. Крестьянство решалось на открытые выступления, тем более вооруженные, в тех случаях, когда других средств оказывалось недостаточно, чтобы добиться своих требований, или чаша терпения переполнялась. Любой здравомыслящий человек давал себе отчет, какую роковую черту он переступал и каковы могли быть последствия подобного шага, если он решался на открытый протест против власти. Поэтому противодействие распоряжениям властей в активные формы обычно не выливалось. Заметные проявления крестьянского недовольства продовольственной политикой коммунистов начались с периодом уборки урожая. Вспышка крестьянских волнений в 12 селах на юге Саратовской губернии произошла в августе 1918 г. – на их ликвидацию был направлен отряд ВЧК. Отряд разоружил деревенских жителей, восстановил Советы, наложил контрибуцию. Были расстреляны 36 человек[447].