Тут же к ним подошла баба в грязном переднике и спросила:

– Чего господа изволят?

– Господа изволят хозяина твоего видеть, – ответил солдат.

Переспрашивать баба не стала, быстро сказала «хорошо» и исчезла. Трактирщик появился тотчас. Солдат снял плащ и был без капюшона, тем не менее трактирщик узнал его сразу.

– Доброго здравия вам, господин коннетабль.

– Значит, знаешь, кто я?

– Как же не знать?

– И вчера знал?

– Догадывался, но не был уверен.

– Вчера за твоим трактиром я обронил одну вещь.

– Найдена, – сразу сообщил трактирщик.

Он сделал знак бабе, и та чуть не бегом кинулась на кухню. И через мгновение вернулась обратно, бережно, на двух руках неся стилет.

– Вот и славно, – хрипло сказал Волков, пряча оружие в сапог. – Но это еще не все.

– Чем еще могу быть полезен доброму господину?

Солдат чуть помедлил и сказал:

– Доброму господину ты можешь быть полезен деньгами.

Говоря это, Волков никак не ожидал того, что произойдет. Не произнеся ни слова, трактирщик тут же полез под рубаху и достал оттуда туго скатанный рулончик из грязной тряпки, положил его на стол перед солдатом. Тот раскатал тряпку, и внутри оказались монеты, полуталеры, десять штук. Волков пальцем пересчитал их и продолжал молча смотреть на трактирщика.

– Каждый месяц вы будете получать пол талера, – заговорил трактирщик, – а еще вам и вашему человеку стол и пиво бесплатно, сколько захотите.

– Я забыл, как тебя зовут?

– Авенир, господин.

– Авенир… А дальше?

– Авенир бен Азар.

– Ты что, Авенир бен Азар, знал, что я приду, или у тебя всегда под рубахой пять талеров спрятаны?

– Нет, господин, я не знал, что вы придете, но я знал, что вы можете прийти.

– Значит, думал. Ладно, а сколько ты платишь барону?

– Как договаривались – шестьдесят крейцеров в месяц. Как уговорились с управляющим.

– Шестьдесят крейцеров? – Солдат удивленно поднял брови. – Вчера ты продавал пиво по семь пфеннигов, ты продал не меньше трехсот кружек… Авенир бен Азар, ты вчера на одном пиве заработал больше двух талеров. А вино? А девки? Постой, овес с конюшни, колбаса с капустой, хлеба. Авенир бен Азар, я думаю, ты вчера положил в карман четыре талера, не меньше. Четыре талера за один день! Огромные деньги, Авенир. А барону ты платишь шестьдесят крейцеров в месяц.

– Господин, – мялся трактирщик. – Я не заработал четыре талера за день. Выручка и правда вчера была большая и почти дотянула до четырех талеров, но господин забывает, что это был день выступления ла Реньи. В другие дни выручка много меньше. Но ла Реньи не поет за просто так, он не соловей. За одно свое выступление он просит сорок крейцеров.

– Сорок? – переспросил солдат.

– Да, господин, сорок маленьких серебряных монеток. А пиво, господин?

– А что с пивом?

– Я варю пиво, но его мало, большую часть беру у мужиков. И колбасу, и хлеб, и капусту. И все это они не дают мне бесплатно. И овес не родится в яслях, за него я тоже плачу мужикам. И девки, господин, тоже берут свое. У меня с ними договор, господин, они за работу отдают мне половину и все время норовят обмануть.

– Все время? – с фальшивым сочувствием спросил Волков. – Обманывают, значит.

– Да, господин, все время обманывают.

– Ясно, Авенир, ты бедный и несчастный человек, и жизнь твоя тяжела. Да?

– Нет, господин, я не бедный и за вчерашний день заработал талер, но такое бывает очень нечасто, господин, у меня большая семья и больные родственники в городе, им нужен уход, а доктора, господин? Вы знаете, сколько сейчас берут доктора?

– Прекрати, Авенир, а то Ёган сейчас расплачется. – Волков ухмыльнулся, он не верил ни одному слову трактирщика. – Скажи-ка мне лучше, есть ли у тебя гроссбух, Авенир.

Трактирщик на мгновение опешил и смотрел на Волкова своими чуть навыкате глазами, думая, что ответить, а тот, улыбаясь ему в лицо, направил на него указательный палец, приговаривая:

– Не вздумай врать, Авенир, не вздумай врать.

– Да, господин, у меня есть гроссбух, – не соврал трактирщик.

– Хотелось бы взглянуть на него, Авенир, чтобы осознать всю глубину твоей нищеты и выяснить, на что ты содержишь своих больных родственников.

– Я готов вам показать его, но боюсь, что вы там ничего не поймете.

Солдат был уверен, что трактирщик так и скажет, он улыбнулся и произнес:

– А ты покажи, а я уж постараюсь.

– Хорошо, – сказал трактирщик. – Я сейчас вам его принесу.

– Ёган, сходи-ка с Авениром, собери все бумаги и книги, которые там найдешь у него.

– Ага. – Ёган встал, пошел за трактирщиком, бесцеремонно подталкивая его в спину. – Давай-давай.

А солдат подумал, что Ёгану нравится играть роль воина. Всем нравится, когда их боятся.

«Надо дурака научить хоть меч из ножен доставать, – подумал Волков, – и заставить его каждый день заниматься с оружием».

Слуга принес огромную книгу в ладонь толщиной, положил ее перед солдатом, а сам сел напротив. Трактирщик встал рядом. Волков открыл книгу, предвкушая много интересного, и… не смог прочитать ни слова, ни буквы. Он стал перелистывать страницы, но нигде не мог найти ни одного знакомого знака, даже цифр не было.

– Что это? – наконец спросил он, уставившись на трактирщика.

– Это мой гроссбух, – отвечал тот не моргнув глазом.

– Что это за язык, я говорю?

– Это язык моего народа, господин.

– А почему ты не пишешь на нашем языке?

– Я говорю на языке благородных господ, но ни читать на нем, ни писать я не могу.

– А я думаю… Нет, я знаю, что ты врешь. Ты умный человек, Авенир, но твоя беда в том, что ты думаешь, что ты самый умный.

– Никогда бы не взял на себя такую смелость, – смиренно отвечал трактирщик, но в его интонациях солдату послышалась насмешка.

Он захлопнул книгу и отодвинул ее от себя.

– Ладно, Авенир, предлагаю тебе свою дружбу.

– И сколько же мне будет стоить такой почет? – поинтересовался трактирщик.

– Сорок монет, Авенир. Пять монет ты мне уже дал.

– Господин коннетабль, видимо, шутит?

– Господин коннетабль серьезен как никогда, – ответил солдат.

– Но это огромные деньги!

– Да, но не для тебя. Еще вчера я бы подумал, что это для тебя огромные деньги, но вечером я видел, сколько ты зарабатываешь. Ты за день заработал больше, чем добрый солдат зарабатывает за месяц.

– У меня нет таких денег, – вдруг твердо сказал трактирщик. – И вряд ли когда-нибудь будут.

– Ты уверен, Авенир? – спросил его солдат и забарабанил пальцами по столу.

– Это слишком большие деньги, – опять твердо и даже с вызовом произнес Авенир. – У меня нет таких денег.

– Ну что ж… – сказал Волков и многозначительно посмотрел на Ёгана.

Тот как будто знал, что делать: он быстро вылез из-за стола, встал за спиной у трактирщика и положил руку тому на плечо.

«Молодец, все правильно делает», – думал солдат и продолжил:

– Пойдем, Авенир, тебя ждет кузнец.

– Кузнец? – удивился трактирщик. – Зачем я кузнецу?

– Он закует тебя в кандалы, а затем Ёган отведет тебя в подвал замка.

– И за что же? – язвительно улыбался Авенир. – За то, что я не дал вам тридцать пять талеров?

– Нет, что за глупости, Авенир, то было деловое предложение, ты мог его отвергнуть, а мог и принять, это был твой личный выбор.

– А за что же тогда?

– Вчера ночью, Авенир, кто-то пытался меня убить на заднем дворе твоего трактира, и я почему-то думаю, что это ты послал убийцу, – говорил солдат, тыча пальцем в грудь трактирщику. – Это ты, Авенир.

– Но тут было много народу! Почему я? – искренне удивлялся трактирщик.

– Не знаю, мне так кажется – может, потому что постояльцы не ходят через кухню и заднюю дверь?

– Но это не я! Клянусь своими предками!

– Возможно, и не ты, буду выяснять. Но… – Солдат снова ткнул пальцем в грудь трактирщика. – Сегодня утром я говорил с бароном, и он был в ярости, знаешь почему?