Представители Газпрома и «Нафтогаза Украины» опровергали какую-либо связь RosUkrEnergo с Могилевичем или его людьми.

После этого журналисты и правоохранительные органы двух стран, России и Украины, активно занялись поисками настоящего владельца второй половины RosUkrEnergo. Однако найти настоящего хозяина тех 50 %, которые находились в управлении Raiffeisen Investment, никому не удавалось почти год.

В феврале 2006 года Владимир Путин заявил журналистам, что не осведомлен, кто бенефициары RosUkrEnergo – более того, это его даже не интересует. Главное, по мнению Путина, что 50 % этой фирмы принадлежат Газпрому.

– Кого они завели на эти 50 процентов под вывеской «Райффайзенбанка», я не знаю так же, как и вы, – говорил президент. – И Газпрому это неизвестно. Это украинская часть. У них и спрашивайте.

Путин признал, что RosUkrEnergo непрозрачна, и неожиданно добавил:

– Со своей непрозрачной пятидесятипроцентной украинской частью RosUkrEnergo отдыхает по сравнению с тем, какое жульничество творилось все эти пятнадцать лет у нас в газовой сфере.

Однако если Путин и Газпром уверяли, что 50 % RosUkrEnergo принадлежат кому-то с украинской стороны, то в Киеве заявляли, что о принадлежности этой части компании ничего не знают и истинные хозяева известны только Газпрому.

– Из Киева тяжело комментировать действия российской монополии, это суверенная политика России! – горячился в разговоре с нами президент Украины Виктор Ющенко. – Я никогда не знал, кто стоит за «Итерой» и кто ее создавал, обращайтесь к российской власти. Я не хочу этого знать. То же самое и с Eural Trans Gas. И с RosUkrEnergo, которая возникла в 2004 году, за несколько месяцев до президентских выборов на Украине. Мы знаем, что у приставки «укр» нет никакого содержания. Ни одной акции нет украинской. Я попросил премьер-министра обратиться к Газпрому, к «Райффайзенбанку» и выяснить историю деятельности этой структуры. Узнать, кто за ней стоит, как распределяются акции. Если бы речь шла о структуре, которая зарегистрирована в Украине или зарегистрирована с участием украинской стороны, я бы, наверное, знал. Вы меня спрашиваете, почему эта структура занимается поставкой российского газа. Газ – российский? Значит, задавайте этот вопрос по адресу – в Газпроме.

– А разве украинская сторона не имеет право знать, с кем она ведет переговоры, у кого покупает газ? – спрашивали мы.

– Мы ведем переговоры с Газпромом. Или с агентами, которых он уполномочил. И если он уполномочил RosUkrEnergo на поставку газа и на транзит, то мы с ними работаем. Я прошу, вы скажите мне, куда мне еще обратиться, чтобы мне сказали, кому принадлежит RosUkrEnergo? – кричал Виктор Ющенко в марте 2006 года. – Предоставьте мне факты! Я не могу комментировать легенды какие-то!

Сейчас тогдашний глава «Нафтогаза Украины» Алексей Ивченко утверждает, что в тот момент Raiffeisen Bank так и не сообщил правительству Украины, кто является собственником половины RosUkrEnergo. А когда Украина предложила выкупить 50 процентов компании, ей была предложена неприемлемая цена – 2 миллиарда долларов. Уже через месяц наступила ясность. В апреле 2006 года деятельностью и собственниками RosUkrEnergo заинтересовалось министерство юстиции США и ФБР. Владелец «австрийских» 50 процентов неожиданно объявился. Им оказался газовый трейдер Дмитрий Фирташ, бывший партнер корпорации «Республика» Игоря Бакая. Кроме того, он признался, что был владельцем и Eural Trans Gas.

Офис Дмитрия Фирташа находится в Лондоне. В 2006 году, уже являясь миллиардером, он впервые согласился встретиться с журналистами – и сравнил свое первое интервью с потерей девственности.

На вопрос, как ему удалось стать посредником между Украиной, Туркменией и Газпромом, Дмитрий Фирташ отвечал уклончиво:

– Просто я оказался в нужное время в нужном месте.

Дмитрий Фирташ уверял, что виделся с Семеном Могилевичем только несколько раз, но партнером его никогда не был. Фирташ намекал на то, что на самом деле Могилевич был партнером «Итеры». Ходят слухи, что именно Могилевич придумал схему «газ в обмен на продовольствие», авторство которой приписывают то Бакаю, то Макарову – впрочем, никто этих слухов не подтверждает.

Довольно скоро выяснилось, что в принадлежащей Фирташу кипрской фирме Highrock Holdings, которая занималась программой «газ в обмен на продовольствие», работала жена Семена Могилевича. А финансовым директором израильской Highrock Properties (тоже оформленной на Фирташа) был Игорь Фишерман, которого ФБР объявило в розыск вместе с Семеном Могилевичем. Однако сам Фирташ рассказывал, что стал одним из собственников этих фирм намного позже, когда они уже не имели отношения к Могилевичу. Он якобы сам «случайно выяснил, что в списках учредителей этих компаний числятся жены Могилевича и Фишермана – просто не перепроверил по наивности». Но узнав об этом факте, он «тут же поехал на Кипр и все переписал».

Создатели RosUkrEnergo уверяют, что так долго скрываться Дмитрия Фирташа вынудили обстоятельства.

– Долгая пиар-кампания против Eural Trans Gas, обвинения в связи с Могилевичем так убедили всех в невозможности оправдаться, что было принято решение просто ни о чем не говорить. Сказалась психологическая усталость, – говорит Константин Бородин, пресс-секретарь Юрия Бойко, бывшего главы «Нафтогаза Украины» и экс-министра топлива и энергетики.

Алексей Ивченко, уже не работающий в «Нафтогазе Украины», но возглавляющий сейчас Конгресс украинских националистов, предполагает, что Дмитрий Фирташ не является реальным владельцем половины RosUkrEnergo, однако добавляет, что ему неизвестно, кто за ним стоит.

– Я думаю, что за ним стоят высокопоставленные фигуры с российской стороны. А если это не так – значит, высокопоставленные фигуры и с российской, и с украинской стороны.

Один из бывших топ-менеджеров Газпрома, с которым нам удалось поговорить, считает, что Фирташ не может быть самостоятельной фигурой и в RosUkrEnergo он держит акции, которые по негласной договоренности принадлежат другим людям.

– Кто за ним стоит? – спрашиваем мы.

– За ним стоит, видимо, Кучма. Сам Фирташ, конечно, известный человек. Но, очевидно, схема RosUkrEnergo, также как и Eural Trans Gas, наверняка была согласована с Кучмой. Скорее всего, с этой идеей пришел Фирташ к Кучме. А как уже они поделили акции, я не знаю. А потом Фирташ, видимо, наладил отношения и с нынешним премьером (в момент интервью премьер-министром Украины являлся Виктор Янукович).

– А от бывших покровителей Фирташ отказался?

– Это вы кого имеете в виду?

– Могилевича.

– Про это я ничего не знаю: был он там или нет, – быстро сворачивает разговор наш собеседник, почти переходя на шепот.

Виктора Ющенко в Газпроме называют «художником». Это не то чтобы положительная характеристика – считается, что он импульсивен, непоследователен и не слишком прагматичен, а поэтому с ним невозможно иметь дело.

– Да он к жизни вообще никакого отношения не имеет. Все время где-то в облаках, – так говорят о президенте Украины в Кремле.

В кабинете у Ющенко действительно творческий беспорядок. Огромная комната сплошь заставлена разнообразными подарками, статуэтками, сувенирами, глобусами, бюстами; стены завешаны коврами, портретами, картами. Те картины, что не поместились на стенах, просто стоят на полу.

Так же как и Путин, Ющенко признается, что в 90-е годы в газовых отношениях между Россией и Украиной был полный хаос. Придя к власти, он заявил, что странам пора отказаться от бартерных сделок и схемы «газ в обмен на продовольствие», потому что она криминализирует отношения, а вместо этого – перейти на рыночные цены.

– Те люди, которые занимались газом, в том числе ведущие политики Украины, начиная с 1995 года, на этих вопросах имели серьезные откаты и формировали свои богатства. Кто поработал один год в украинском «Нафтогазе», так же как и в российском Газпроме, через триста шестьдесят пять дней становился миллиардером. Это традиция такая. А ведомственные долги через год-два переносили на государственные долги. Это технология такая. Мы предложили отказаться от этого, перейти на денежные расчеты и рассчитывать цену на газ по европейской формуле.