Редж почувствовал знакомое покалывание от волн обеззараживания, поднимающихся по его телу, очищая его от опасных микробов, которые он мог подхватить. Однако они остановились, не дойдя до середины бедра.

— Ральф, есть проблема с моющим средством для обеззараживания?

— Вроде того. Одежда женщины сделана из странного материала, сквозь который не проникают обеззараживающие лучи. Тебе нужно раздеть ее и выбросить ее одежду в мусоросжигатель.

Раздеть ее? У Реджа пересохло во рту, когда вся влага в его теле собралась в члене. Она оставалась без сознания, не в состоянии сама раздеться, что ставило ему эту задачу. Дрожащими руками Редж нашел странный металлический язычок, который, когда его потянули вниз, разрезал ее серебристый костюм, обнажив кремово-белую плоть. Редж попытался отвести взгляд от упругих грудей, увенчанных красными ягодами, и от вьющейся красной соломы, покрывающей ее холмик. Но он не мог не почувствовать, какой шелковистой была ее кожа, когда стягивал с нее комбинезон. К тому времени, как она обнажилась, он был весь в поту и дрожал. Никогда прежде он так сильно не хотел женщину. «Я думаю, прошло слишком много времени с тех пор, как я посещал свой последний бордель». Кое-что, что ему определенно нужно исправить, потому что, какой бы стройной ни была ее фигура, он обнаружил, что возбуждается до безумия при виде обнаженного тела Пенни.

«Помогите мне, предки, обрести контроль над моей похотью».

Процедура обеззараживания возобновилась, покалывание волн пощекотало его и без того пульсирующий ствол. Он был благодарен, что она спала и не могла видеть, в какое состояние она его привела. Но он исправит это до того, как она проснется.

Он знал, когда лазеры коснулись ее, потому что она вздохнула во сне, ее губы изогнулись в чувственной улыбке, а соски затвердели, превратившись в торчащие точки. Одетый, процесс очищения был приятным, обнаженный, ощущение щекотки могло быть весьма возбуждающим.

Выругавшись, Редж нетерпеливо дождался окончания чистки и выбежал из комнаты, как будто за ним гнались орды Талкатты. Выйдя в коридор, он прислонился к стене, не в силах стереть образ ее тела — ее прекрасного и экзотического тела.

— Ральф, сколько времени пройдет, прежде чем она проснется?

— По крайней мере, два лунных цикла?

— Превосходно. Если ее статус изменится, дай мне знать. Мне нужно кое о чем позаботиться.

— Да, командир.

Редж проигнорировал смех в ответе компьютера. У него были более срочные дела, о которых нужно было позаботиться. Добравшись до своей спальни, он быстро снял комбинезон, вздохнув с облегчением, когда его набухший член вырвался из своих оков.

Он плюхнулся на спину на кровать, его рука немедленно сжала его ствол. Он пульсировал в его руке, был толще, чем он когда-либо помнил, и все из-за одного шумного, тощего человека.

Редж застонал. Образ ее идеальных, набухших сосков отчетливо возник в его сознании, и его рот наполнился слюной от желания попробовать их на вкус. Он мог представить, как легко посасывать их, ее груди — идеальный глоток.

Он скользнул рукой вверх и вниз по своему стержню. Кончик блестел от жидкости, и он провел большим пальцем по этой жемчужной капле, размазывая ее по своей выпуклой головке — идеальная смазка для проникновения в нее.

Он все еще не мог поверить, что она спросила его, не хочет ли он прощупать ее. Теперь он жалел, что не сказал «да». Как бы она отнеслась к нему? Она была такой крошечной по сравнению с ним. Уложит ли он ее и погрузится между ее кремовых бедер? Может быть, стоя на четвереньках, раздвинув ягодицы, чтобы он мог наблюдать, как его член вонзается в ее влажную киску? Или, может быть, он посадил бы ее на свой член и наблюдал за ее милым личиком, когда она насаживалась бы на его член, а ее маленькие сиськи подпрыгивали? Он крепко сжал свой член рукой, представляя ее влагалище вокруг него, бархатистое, влажное и гостеприимное. Он быстрее задвигал кулаком, его яйца напряглись, когда он позволил своей эротической фантазии подталкивать его все ближе и ближе к оргазму.

Когда он представил себе ее пронзительный крик, когда мышцы ее таза захлестывают его волнами блаженства, он взревел и выстрелил потоком семени.

Тяжело дыша, он отпустил свой вялый член. Напыщенная проблема решена, теперь он чувствовал себя готовым снова встретиться с ней лицом к лицу. Он оделся в свободные штаны и без рубашки, так как планировал немного потренироваться после того, как Пенни проснется и устроится где-нибудь на корабле.

Редж начал рыться в одежде, ища что-нибудь из его вещей, чтобы она могла надеть, потому что он определенно не хотел, чтобы она разгуливала голой — или он хотел?

Внезапно заговорил Ральф.

— У меня есть одежда для женщины в камере обеззараживания.

Редж нахмурился. С чего бы это его судно было набито женской одеждой? Его корабль не был одним из тех, что предназначались для поиска помощника.

Словно почувствовав его вопрос, Ральф ответил на него.

— Все корабли снабжены женской одеждой на случай, если потребуется экстренное пребывание будущей пары. Оракул всегда думает наперед.

— Действительно, она такая. — Дискомфорт пощекотал его, и паранойя подняла голову.

Совпадение, что он оказался в нужной Галактике в нужное время, чтобы спасти самку, предназначенную для спаривания, и просто случайно нашел для нее одежду?

И это сразу после того, как он отклонил предложение обзавестись парой? Редж задавался вопросом, как далеко зайдет Оракул, чтобы гарантировать, что ее желания будут выполнены. Предупрежденный о возможных уловках Оракула, Редж укрепил свою решимость держаться подальше от человека.

«Я не буду скован, интригующая эта Пенни или нет». Редж вернулся в комнату, где он оставил Пенни без сознания, и вошел прямо внутрь.

Его встретил пронзительный крик, и он съежился от этого звука, даже когда его член немедленно набух от открывшегося ему вида.

«Вот тебе и забота о моей похоти. Клянусь тремя лунами, сейчас я еще более возбужден, чем был».

Глава 5

Пенни очнулась на полу и моргнула. Она уставилась на изогнутый потолок, очень незнакомый потолок. Ей не потребовалось много времени, чтобы вспомнить свою встречу с Реджем, большим синим инопланетянином, который похитил ее. Она также вспомнила, что он ввел ей какое-то снотворное, вот же придурок.

Сев, она уставилась на себя сверху вниз — на свое очень обнаженное «я». Ее первой мыслью было не то, кто раздел ее и почему, а «только не говорите мне, что он прощупывал меня, и я не проснулась для этого». Одна мысль о том, что он мог прикоснуться к ней, заставила ее покраснеть, но нельзя было отрицать, что ей было любопытно узнать о своем спасителе, с научной точки зрения, конечно. Как женщина, обладающая логическим складом ума, она знала, что любовь, симпатия и те другие любопытные эмоции, которые приписывают люди, были не более чем химической реакцией в мозгу, вызванной желанием человеческой расы объединиться для защиты и продолжения рода.

Ее действительно удивило, что инопланетянин, даже тот, кто внешне напоминал человеческого мужчину, вызвал в ней гормональный инстинкт спаривания. Это вызвало у нее еще большее любопытство исследовать сексуальное влечение, которое она испытывала. Она задавалась вопросом, было ли его мужское снаряжение таким же, как у человеческого мужчины, или он был специально одарен.

Во имя науки — и чтобы погасить огонь в ее теле — она должна была это выяснить. Она задавалась вопросом, согласился бы он, если бы она попросила его поучаствовать в сексуальной возне в рамках ее изучения его и его расы. Пенни подавила смешок.

Как ей следует спросить его? Извини, но не мог бы ты заняться со мной сексом, чтобы я могла сравнить твое тело и технику с телом земного мужчины?

Кстати, о ком, куда исчез Редж? И где была ее одежда? Она встала и проверила свое тело, чтобы увидеть, не вводили ли ей что-нибудь, пока она была без сознания. Она не обнаружила никаких признаков проколов от игл, и она не почувствовала никакой болезненности в своей киске или заднице. Как ни странно, это ее несколько разочаровало. Очевидно, ее человеческий облик не вызвал крайней похоти у ее инопланетного похитителя.