– Маг Вилетта, – устало выдохнул он. – Вас ждёт мой помощник, чтобы написать заявление в суд. У меня нет больше слов.
–Скудный словарный запас, барсучок. Над этим мы еще поработаем.
Вилли покончила с сукном, захватывающее зрелище, даже Высший магистрат завороженно наблюдал за тем, как она умело вспорола обшивку и оставила после себя привычные разруху и безобразие. Но это меньшее, что она могла сделать.
Вилли выпорхнула из кабинета и тут же столкнулась с ещё одним достойным собеседником.
– Итуурчик, бурундучок, чего такой кислый? – девушка схватила его за рукав, и магистрат уже не вырвался.
Хотя старался, рванул так, что рукав треснул, и Вилли с интересом запихнула нос под меховую мантию.
– Мм… дустовым мылом моешься? Чешется? Давно чешется? Хочешь полечу?
– Миледи, – взвизгнул сварливый старикашка. – Руки уберите от меня!
– Ууу, какой зуд стоит? Итуряша, вовремя нужно обращаться. Здоровье беречь. Посмотри, как достало. Значится так, – притянула она рукав и тот окончательно пошёл по швам. – И не смей сопротивляться. Кожа сухая, дряблая, обвислая. Будем натягивать.
– Да я вам дамся только при смерти, зараза вы боевая! – отбивался тот. – Мне и прошлого раза хватило!
– А что было в прошлый раз? – расплылась она в сладенькой улыбочке. – Бурундучок, провалами в памяти страдать стала. Видно, старость подкралась. Небось в прошлый раз все закончилось хорошо?
– Ты… Вы… в прошлый раз, миледи, вы перхоть мне лечили! Насильно, после того как оцепенели. А излечили от волос. Не смейте даже приближаться ко мне!
– М-да, перхоти нет. Это прогресс, не находите? – она перехватила меховую накидку за другой рукав.
– Не нахожу. И много чего не нахожу после того оцепенения!
– Дружочек мой зудящий, твоя комната ровно под моей. И вот что я скажу. По ночам чувствую запах еды. Ты на кухне стряпню тыришь?
От подобного обвинения пожилой человек даже задохнулся и не сразу нашёлся с линией защиты, потому она продолжала:
– Это нервное, я знаю. У тебя зудит, ты потому не можешь остановиться. Прешь все, что съедобно. Я тебя не виню, – заговорщически прошептала она в его разгневанное лицо. – Но осуждаю. Фактически, что выходит? Я из-за тебя масло не доедаю.
– Да как у вас язык…
– Бурундучок, вижу в тебе ожидаемые нотки отрицания. Всякий мошенник не верит в свою вину. Это нормально, просто прими как данность и не сопротивляйся. Мы проведём тщательное расследование и поставим диагноз. С лечением я не задержу.
– Спасите! – завопил тот.
– Пока свободен, жди меня с обыском, – отпустила она рукав, и бурундучок юркнул в ближайшую норку, скрылся из виду так, что она не найдёт его до следующего раза.
Вилли шагнула в ближайшую дверь и застала помощника Зельтиура за постыдным делом. Аравид, задрав мантию, примерял шерстяные штаны с начесом и находил их тесноватыми в районе бёдер.
– Женские панталоны, – сделала вывод девушка и со знанием дела ткнула в спорное место. – Голос изменится, Аравидушка.
Молодой человек закатил глаза и повернулся спиной к гостье, чтобы она не ткнула в спорное место уже ногой. Она может, он знал наверняка и потому был настороже. Маг он слабый, возвысился до старших магистратов только потому, что славно выполнял секретарские обязанности и владел прекрасным почерком. А боевой маг девушка непредсказуемая, поначалу половину Храма положила в оцепенение, случайно, как всегда, ибо даже слова «Не торопись, крольчонок» воспринимала буквально. После того ее лишили всех артефактов, но и без них она опаснее василиска.
Аравидушка рванул к шкафчику с кристаллами и запер его на запор.
– Крольчонок, будь другом. Накатай заявление в суд. Две штуки.
– По поводу? – носился парень по кабинету и прятал все, до чего ее руки гарантированно дотянутся.
– Если коротко, то я подверглась насилию. Жизнь дальше потеряла смысл. Я видела тебя в трико.
– Ха, ты видела меня и без трико, – тряхнул головой тот. – И причём уже дважды. В первый раз после твоего удара я льдом обложил весь пах и застудился. Теперь нижние штаны подбираю. А второй раз ты в баню залезла, когда я пытался прогреть травму.
– Не залезла, а пришла с проверкой. Ты почему моешься, когда я обход совершаю?
– Фр… у меня много дел. Можно оставить меня в покое хотя бы на день?
– Не все штанцы перемерил? – заинтересовалась она и дотянулась-таки до вороха его бельишка. Пропало бельишко.
Аравид подскочил следом и вцепился в старые штаны. Они ещё греют и пока не давят в местах болезненных.
– Миледи, если нечем заняться, пишите сами своё заявление. Бумага и перо вам в помощь.
Вилли резко отпустила тряпьё, буквально влетела в его кресло и начала щёлкать шкафчиками в поисках принадлежностей. Секретарь запрыгнул на стол и всеми членами тела сдержал заветные дверки от ворвавшейся злодейки. Извернулся так, что вынул только один лист, одно перо и баночку чернил.
Девушка закатила в порыве творчества глаза.
Штаны не лезут на мужчину!
Кто знает, в чем на то причина?
Быть может брюки не по чину?
Или мешают величины,
Или не кушать вкусовщину,
Или отсечь сию кручину…
Секретарь выпучил глаза, выхватил лист и смял его в ком.
– Как Он тебя вообще терпел? – взревел Аравид.
– Кто Он? – заинтересовалась поэтесса. – Ты ненароком про Барсучка? Зельтиурчик всегда терпел. Он с детства меня на руках носил. Отцом родным был. Помню, как возьмёт меня маленькую на руки, как надую ему на мантию…
– Да, – рявкнул он и вытряхнул ее из кресла. – Я сам напишу заявление!
Молодой человек подхватил перо и быстро написал вступительное слово.
– Кто ответчик? – по-деловому сухо спросил он.
– Высший магистрат Храма первородных, Господин Зельтиур, – диктовала она, водя ногтем по бумаге.
Аравид нервно сглотнул и в глухом отчаянии обратил взор на девушку.
– А его… за что?
– Ну, было бы за что, вообще бы по судам затаскала. А так, банальщина, он присвоил мою собственность, – пожала она плечами.
– Какую?
– Крольчонок, – поставила она локотки на стол и заглянула в душу, – отлично помню, что была у меня собственность. Было что-то, может напомнишь? А то я последнее время сама не своя. Вроде как я сначала у него забрала, а он потом оспорил незаконно…
Аравид хлопнул глазами и поджал губы.
– Слово «Нечто» подойдёт? – смирился он.
– Для начала подойдёт, – милостиво согласилась она.
Уже к вечеру она довершила обход храма и с глубоким удовлетворением прошла в подземные этажи здания. Здесь самое интимное и интересное, нельзя оставлять без внимания кухню, баню, кладовые, котельную и младших магистратов, что исполнительно трудились на благо общего дела. Оповещение о ее приходе уже прозвучало набатом во всех помещениях, потому здешние маги и не маги затихли в трепетном ожидании.
– Фариил, пирожок, что у нас на ужин? – хлопала она крышками кастрюлей и пробовала все, что находила привлекательным.
– Ничего, миледи, если вы уже здесь.
– Я что-то подзабыла, когда уловил такую взаимосвязь? Я что, уже была здесь сегодня? Дай что-нибудь для девичьей памяти. Есть пироженки?
– Сколько угодно, миледи. Они ждут вас на столике при выходе, – угодливо сообщил главный маг по кухне.
– Угу, и не придерёшься, – поджала она губки. – Пироженки на законном месте, кастрюльки булькают. Что не так? Все не так!
– Миледи, очень прошу, не надо!
– Надо, пирожок, – уверенно заявила девушка. – Душа требует обновления и праздника. Где мой любимый фартук? Итак, главное блюдо ужина… мм… Что я готовила в прошлый раз?
– Разруху, миледи.
Девушка на миг задумалась.
– Это что-то мучное? А, впрочем, не важно. Сыроядение. Современно, полезно и натурально. Итак, с сегодняшнего дня всё подаём сырым и с ядом. Иначе мои мальчики совсем захиреют. Итуур чешется, Аравид мёрзнет, Азиур детские травмы никак не залечит. Это у них от несварения. Живо шинкуем сырое мясо.