Матильда Львовна подняла вопросительный взгляд на внука:

– В твоем офисе настоящее сокровище, а ты не рассказывал!

– Аркадий, дорогой, – опускаю я руку на его плечо, – другим сотрудникам тоже не терпится скорее поприветствовать Матильду Львовну.

Он ведь понимает, что за моим деланно улыбчивым и прямым взглядом скрывается возмущение?

– Софи права, – согласилась Белла, отлично понимая меня. – Сотрудники ждут. Да и совещание вот-вот начнется.

Одна секунда.

Две секунды.

Три.

Четыре.

Пять.

Господи боже, какой же он обаятельный! Мне повезло, сегодня в качестве верхней одежды Лев выбрал короткую черную дубленку. Ох, ну, что за задница у этого мощного кабеля? Ноги длинные и крепкие, а затылок… Так бы и провела рукой вверх против роста темных волос.

Маленький вентилятор себе что ли заказать? И в экстренных случаях зажимать его между ног.

Лев был хорош собой. Даже очень. Даже слишком. Иной раз казалось, что с ним живет его личный барбер. Утром или вечером, вчера, сегодня, завтра – густая темная шевелюра на макушке с идеальной аккуратностью перетекала в короткие волоски на висках и спускалась по вытянутому лицу ухоженной и стерильной щетиной. Мне всегда казалось, что каждый волосок на его лице был обеззаражен. Ничего лишнего. Всё, как по линейке.

Когда я подошла к нему, чтобы поставить чашку с крепким кофе, в мой нос ударил настойчивый аромат арабского парфюма. Он пульсирует на его широких плечах, поднимаясь невидимым облаком сквозь плотную ткань черного пуловера. Я смотрела только на свои руки, чашку и iPad, с которым на совещаниях не расставался Лев, но мои мозги в этот момент имели схожую консистенцию с манной кашей. Настоящая Софи внутри меня сидела максимально близко к экрану и игриво накручивала локон на палец.

– Софи, принеси и мне чашечку кофе, пожалуйста, – попросила Матильда Львовна, сидя на другом конце длинного-длинного стола. – Я пью без сахара.

– Поняла вас. Сейчас всё будет.

Пока Белла вводила бывшую начальницу в курс дела, потому что у той всё происходящее вокруг вызывало жуткое любопытство, я метнулась на кухню, чтобы приготовить ещё одну чашку кофе. Мой телефон коротко завибрировал, когда я таращилась на тонкую темную струйку, от которой шел густой белый пар.

«Как дела? Твоему красавчику брюки ещё не жмут?»

– А тебе что, на работе заняться не чем? – спрашиваю, тут же набрав Вику.

– Всякая работа для меня не имеет значения, когда у лучшей подруги в офисе вот-вот закипят страсти! Ты уже отправила ему фото?

– Ещё нет. Да и не думаю, что рискну сделать это. – Я поставила чашку с блюдцем на поднос. Достав из ящика вазочку с бельгийскими конфетами печеньем, поставила её туда же. – Здесь его бабушка. Она глаз с меня не сводит, я даже посмотреть на него не могу.

– А вдруг ты ей понравилась? Да настолько, что она увидела в тебе будущую невесту для своего любимого внука, а?

– Не смеши. Ладно, мне пора. Дома уви…

– Софи, можно тебя? – окликнул меня курьер Женя. На шее у него было несколько видов мишуры, а в руках тубус с плакатами. – Мне кажется, здесь какая-то ошибка. В тубусе, который ты дала, плакаты…

– Да, да, да, – перебила я, потому что спешила. – Всё, Вик, пока! Мне некогда.

– Отправь ему фото! Пусть сидит и потеет, глядя на тебя голую! – успела закричать она в трубку прежде, чем я завершила разговор.

Опасаясь, что Женя мог её услышать, я изобразила терпеливую улыбку и подняла поднос.

– Говори быстрее, что там случилось? – спросила я перед выходом в основной зал. – Меня ждет бабушка босса.

– Плакаты, которые ты дала, чтобы мы развесили…

– Где тебя носит, кошечка? – фыркнул Аркаша, появившись из неоткуда. – Нельзя заставлять Матильду Львовну так долго ждать!

Мы поспешили в конференц-зал, а курьер Женя следом за нами. Я очень старалась не пролить кофе на блюдце и потому вышагивала на высоких туфлях, как очень грациозная цапля.

– Прости, друг, – оглянулся на Женю Аркаша, – но тебе туда нельзя.

– Да я же спросить хочу! Уточнить!

– Что такое, Жень? Говори уже быстрее! – шепотом торопила я. – Аннет? Аннет? Не забудь про серпантин!

– Помню!

– И конфети разбросайте тут повсюду! – напомнил Аркаша громким шепотом. – Матильда Львовна обожает новогодние праздники и всю эту праздничную атрибутику!

– Софи, на тех плакатах…

– Дорогой мой друг! – терял терпение Аркаша. – На плакатах, которые уже должны висеть на указанных местах, настоящее чудо! Хватит языком трепать и живо-живо за работу!

– Аркаша, ты сегодня слишком взвинчен, – сказала я сквозь зубы. Мы уже подошли к широким дверям конференц-зала. – Из-за тебя я начала потеть, а это недопустимо.

– Ты уверен, что на этих плакатах – «настоящее чудо»? Это вот… чудо, да?

– Бог мой, а он не уймется никак! – взмолился Аркаша. – Всё иди уже! Иди!

– Ладно, – вздохнул Женя, глянув на нас, почему-то, как на дураков. – Хозяин – барин.

– Аркаша, – наклонилась я к нему, глядя Жене вслед, – а что на тех плакатах?

– Милая моя, там настоящая сказка! – закатил он глаза и открыл для меня двери. – Так и слышу, как в офисе стоит радостный вопль. Ну, да ладно. Вперед! Нас заждались!

Матильда Львовна гордилась своим внуком. Никто бы не смог удержать агентство на том высоком уровне, который задала она и уж тем более поднять его ещё выше. Но Льву это удалось. Я, разумеется, всех тонкостей и деталей не знала, но по разговорам сотрудников за эти три года ясно поняла, что Лев Селиверстов силен, успешен и непобедим, а работать под его крылом – великая удача.

Выполняя разного рода поручения, суть которых заключалась в возьми, унеси, отправь, подготовь, распечатай, только в намного более вежливой форме, я украдкой поглядывала на босса. Но только лишь тогда, когда была абсолютно уверена, что этого никто не заметит. Сотрудники нескольких отделов делились мыслями и идеями относительно двух новых крупных клиентов, для которых нужно было создать такие же объемные и крупномасштабные рекламные кампании. За три года работы здесь мой словарный запас пополнился терминами рекламного бизнеса и, как вчера сказала мне Белла, у меня и впрямь появился свой взгляд на определенные вещи, связанные с проектами. Я даже как-то подумала, что смогла бы найти себя среди этих молодых и уверенных в себе ребят, продвигающих свои порой самые смелые идеи, но внутренняя тяга к боссу оказалась непреодолимым препятствием. Что, если мои идеи покажутся Льву смешными? Глупыми? Нелепыми? Что, если мне не удастся его удивить? Брр. Другое дело быть статуей кошки на входе, которой нужно всего-то быть вежливой, обходительной и выполнять несложные действия.

Медиабайер Костя говорил о хороших местах эфирного времени на февраль-март, которые ему удалось выкупить по отличной цене, когда я позволила себе присесть в кресло, которое стояло чуть дальше от стола. В офисе я всегда носила стильную поясную сумочку, которая сочеталась абсолютно со всеми моими образами. В ней лежал мой телефон, который не приходилось постоянно держать в руках, если мне нужно было куда-то уйти. Шариковая ручка, стикеры, небольшая упаковка бумажных салфеток и гигиеническая помада. Это было удобно. Вот только сегодня в ней лежали бок о бок два гаджета и пока у меня всё никак не хватало смелости достать тот, на котором хранилось мое откровенное фото.

– Это отличные новости, – сказал мой любимый низкий с хрипотцой голос. – В который раз убеждаюсь, что мы с вами – лучшая команда. Каждый знает свое дело.

– И это всё благодаря тебе, мой дорогой! – воскликнула Матильда Львовна, и все мы улыбнулись. – И я очень надеюсь, друзья мои, что вы умеете отлично отдыхать! Потому что это очень важно. Нельзя работать без возможности хорошенько расслабиться.

– Не беспокойтесь, Матильда Львовна! – улыбнулась Белла. – В этом плане у нас всегда и всё схвачено! Кстати говоря, на носу новогодние праздники! И всех нас ждет грандиозный сюрприз!