— Выходим! — жестко сказал Колько. Я не стал перечить и последовал за ним.

Малика стояла возле «Форда» и тревожно смотрела по сторонам.

— Скорее, они уже рядом! — ее голос чуть не сорвался в крик.

— Я знаю, что они рядом, но не чувствую, — Колько сознался в слабости своего обоняния. Слабые запахи он не мог уловить.

— Они сейчас появятся здесь. Не забывайте, твари прекрасно видят вас в темноте! Поэтому нам нужно скорее уходить отсюда.

Едва Малика произнесла последнюю фразу, как мои глаза узрели какое-то движение среди руин в метрах двадцати от нас. В ту же секунду запах усилился и его уловил даже носонепробиваемый Андрей.

— Эй, эти твари близко! — вскричал Алленс, заводя двигатель.

— Быстрее в кабину! — приказал командир, и повторять ему не пришлось. Мы в мгновение ока влетели в "Форд".

Тод переключил передачу. Автомобиль, взревев, двинулся задним ходом к большой дороге. Как техасец умудрялся лавировать среди камней и обломков бетона, поваленных столбов и киосков, при этом не повредив корпус, для нас оставалось загадкой. Но его мастерство в вождении автомашины было таким же высоким, как у Колько — пилотирование шаттла. Наверное, в экстремальной ситуации ему удалось сконцентрироваться и фактически слиться воедино с машиной.

Даже сквозь стекло и бешеный рев мотора мы услышали неистовый вой сцерцепов, которые, не желая нас отпускать, кинулись в погоню.

Как только машина вышла из второстепенной дороги на главную магистраль, Тод развернул «Форд» и переключил скорость. В тот же момент тварь прыгнула на крышу автомобиля. Малика взвизгнула. Тод нажал на тормоз.

Машина встала как вскопанная, а сцерцеп по инерции продолжил свой полет. До нас донесся мокрый шлепок — видимо тварь ударилась о стену дома, потом — вопль о боли.

Алленс не стал ожидать нового нападения и вдавил на педаль до упора. Нужно отдать должное американским конструкторам, создавшим это чудо техники. Любая другая машина просто-напросто сломалась бы от такой перегрузки на вал. Но «Форд», видимо, был рассчитан на подобные «испытания» и поэтому без особого труда развил за несколько секунд скорость километров в сто в час. Ночью, при свете фар, на плохой дороге, среди руин — подобная езда было бы безумием. Однако и единственным шансом уцелеть.

Не известно, сколько тварей обитало в городе, но, по моим представлениям, не менее половины преследовали нас. Видимо, место обитанием им служили все щели, поскольку они возникали практически отовсюду и сразу переключали свое внимание на машину.

Я же открыл окно и, высунув автомат, начал посылать короткие очереди в темные массы, двигавшиеся рядом. Меня поражало то, что твари могли развивать адекватную нам скорость. Это говорило о неограниченных возможностях чудовищ.

Они мчались мягко и плавно, в то время как машину трясло и бросало в стороны. Конечно, угрозы слома подвесок не было, зато я мог спокойно вылететь из кабины. Но, слава богу (и это было, кстати, приятно), Малика держала меня за талию, таким образом, предохраняя от несчастного случая.

Колько со своей стороны начал вести прицельный огонь из «Узи». В ту минуту было трудно сказать, попали ли мы в кого-нибудь в этой бешеной погоне, а если даже и попали, то не были уверены в эффекте. Ибо тварей не становилось меньше. Честно говоря, я детально не рассмотрел сцерцепа, перед глазами мелькала только серая однообразная масса и свистящие в воздухе щупальца.

— Президентский дворец за поворотом! Там есть узкая аллея! Она ведет в шлюзы бомбоубежища! — крикнула Малика водителю.

— Если нас раньше не сожрут твари, то сможем доехать до Дворца! — процедил Колько. У него кончились патроны в магазине, и он срочно менял на новый.

— Если будем попросту гонять по городу, то, в конце концов, попадем им на ужин! — рассердилась девушка. — Поворачивай давай! — рявкнула она на Тода.

Тот кинул на нее изумленно взгляд. В этот момент мы услышали громкий свист, и боковое окно покрылось каким-то фиолетовым пятном, который, шипя и пузырясь, стал стекать по корпусу. Колько дернулся от форточки, но не успел избежать следующего плевка сцерцепа.

Жидкость, видимо, была ядовитой и едкой, поскольку Андрей ойкнул и через мгновение стал сползать вниз. Автомат выпал из его ослабевших пальцев, но ремнем зацепился за зеркало и повис, при каждом толчке ударяясь стволом о корпус машины.

— Что с вами, командир?! - встревожился я. Малика включила внутреннее освещение, и при свете плафонов мы увидели большую чернильную кляксу на его лице.

— О господи, это «захар» — парализующая жидкость! — вскричала девушка. — Не пытайтесь прикоснуться к ней! При попадании на кожу, она вызывает временный паралич мышц и органов. У некоторых людей может быть аллергическая реакция, приводящая к смерти! — Малика выкладывала нам все это, одновременно ища что-то в кабине. Потом, видимо не найдя, задумалась на секунду и рванула подол юбки. Ткань затрещала и разошлась по швам. Лоскутком девушка стала осторожно и старательно стирать яд, который быстро впитывался в кожу. Делать эту медицинскую операцию при бешеной погоне было тоже проявлением профессионализма.

— Насколько он опасен? — тревожно спросил я, когда увидел вздувшееся лицо Колько. Хотя я относился к почетной гильдии врачей, однако, ничего не слышал о «захаре» и его токсичном действии на живой организм. То, что оно эффективно, стало понятно уже в первые минуты, когда командира стало дергаться и изворачиваться. Я тогда поразился, насколько может скрутиться человек, словно был без костей.

— Я вам говорила, что сцерцепы не едят падаль или трупы, только свежее мясо. Поэтому они стараются парализовать жертву, чтобы та не могла сопротивляться. Каждая тварь плюется своим специфическим ядом, и я не знаю, какой именно «захар» попал в вашего капитана!

В это время Тод вскричал:

— Это тот поворот?

Малика оторвалась от Колько и сказала:

— Да! Включите звуковую сирену, чтобы нас заметили дежурные на сторожевом пункте Дворца!

Алленс нажал на клаксон, и длинный гудок прорезал ночь. По силе он мог напугать мертвецов, но не сцерцепов, у которых отсутствовали органы слуха.