Литмир - Электронная Библиотека

– Быть предельно осторожной? – спросила Мэг.

– Быть умной, – ответила Лора. – Осторожность не поможет. Луис Сайфер всесилен.

– Судя по пресс-релизам корпорации «Логос», он не диктатор и не властелин мира, – сказала Мэг. – Сторонник коллегиального руководства, который любит покой и уединение. Он даже не технический руководитель. Скорее… символ. Но без каких-либо данных, и ни одной фотографии. Хотя бы детской.

– Он умный, – ответила Лора.

Этот разговор состоялся неделю назад. Но Мэг не просто так провела три года в самом модном издательстве, редактор которого слегка лукавила, говоря о том, что не застрахована от просчетов. Ее компания работала как идеально отлаженная машина. О таком в других издательствах только мечтали. И Мэг не просто работала на Лору, которая видела в ней до поры до времени всего лишь молодого филолога, что собирается не парить в поэтических высях, а твердо стоять на земле. Одну из сотен. По сути, она ее вовсе не знала. Мэг училась работать на себя. Училась схватывать, выделять главное, прислушиваться к мелочам и вести основную линию. Собственно, то же самое требовалось и от любого текста – неуклонно вести основную линию. Отец Мэг заметил бы, что то же самое нужно практиковать и в собственной жизни. И она научилась. После недели поисков нашла сестру уже полузабытой Эпифани Праудфут и договорилась о встрече. Первый узелок, с которого предстояло начаться плетению новой книги, должен был завязаться сегодня.

Мэг проснулась рано утром. Лучи солнца били сквозь кружевные шторы. Впрочем, она еще не решила, как назовет светило в своем тайном мире. Все свободное время Мэг проводила в Логосе, и спала она тоже там, обретая бодрость и вдохновение. Вот и теперь она спрыгнула с огромной кровати, потянулась и подошла по огромной шкуре саблезубого льва к окну, за которым сияло оранжевое светило и плыли по небу ослепительно белые облака. Горизонт в сотне миль отсюда тонул в утренней дымке. Океан был покрыт рябью отражающих солнечные лучи волн. Каменистый берег разбегался вправо и влево утесами и плоскогорьями. И никого вокруг, кроме нее. На всей планете. Да что там – в ее персональной вселенной. Мэг, которую сейчас любой обитатель Логоса безошибочно назвал бы Ритой, улыбнулась, вспомнив, как поначалу собиралась создавать цветные облака и разноцветные горы, но вовремя одумалась. Она хотела мир, в котором можно выбежать босиком на траву, а не химическую лабораторию. Правда, ни травы, ни какой-либо живности все еще не было. Только пустынная планета и высокая башня на берегу океана. С башни все и начиналось.

Через час Мэг была уже в другом мире. Превратившись в стройную мулатку, она пробиралась улочками безумной столицы Логоса, которая, конечно же, называлась Сайфер-Сити. Затем, воспользовавшись виртуальным лифтом, переместилась в отражение Нью-Йорка, потолкалась в толпе самых немыслимых аватаров, многие из которых меняли облик прямо у нее на глазах, после чего зашла в неприметный дворик и открыла глаза уже у себя дома – в крохотной квартирке в Вест-Сайде. Сняла с тела дорогую амуницию для выхода в сеть, вышла из динамической комнаты, приняла душ, выпила кофе, спустилась по лестнице, села в машину и отправилась в Лонг-Айленд, где в неприметном коттедже должна была встретиться с сестрой некогда знаменитой Эпифани Праудфут.

– Шарлотта Праудфут? – спросила Мэг у женщины, открывшей ей дверь действительно небольшого дома. Собственно, ничего другого она и не ожидала. Зеленая трава, клумбы, шезлонг под тентом. И осторожный взгляд утомленных глаз. Сколько ей? По той информации, что удалось раздобыть Мэг, должно было быть чуть за шестьдесят, но она выглядела едва за сорок или даже моложе. Хотя по глазам ей могло быть и за семьдесят.

– Маргарет Вуд? – услышала она в ответ.

– Мэг.

– А я Чарли Смит, – улыбнулась и как будто помолодела хозяйка. – Чтобы было меньше вопросов. Но вы докопались. Заходите.

В последующие несколько минут они пили чай и разговаривали. Чарли Смит теребила в руках пресс-карту Мэг и даже делилась мнением о знаменитой книге той самой Риты – мол, претенциозно, но увлекательно. Водила Мэг по комнатам дома. Показывала кресло, в котором ее сестра-близнец Эпифани однажды осталась навсегда, не вернувшись из Логоса, который украл у нее Луис Сайфер.

– Инсульт, – сухо объясняла Чарли. – Кремация, ветер. Все.

– Ну как же? – не могла согласиться Мэг. – А «Топ-Топ»? Ведь ее идеи до сих пор действуют! Они вплетены в Логос!

– Они его основа, – заметила Чарли. – С чего все началось? С того, что исчезли клавиатура, голосовые команды, какие-то алгоритмы. Осталось только желание, формализованное тем или иным образом, и ткань виртуального пространства. Эпифани сумела наладить мысленный интерфейс. Причем подвести его к чувственной сфере человека. Это было гениально. Вы видели эти первые ролики, которые тогда были популярны в сети? Трансформации, превращения…

– Конечно, – кивнула Мэг. – Тогда еще все говорили, что мультипликация умерла. Потом – что кинематограф умер. А после оказалось, что ничего не умерло. Но появился новый мир. А потом Луис Сайфер все это…

– На самом деле нет… – как будто задумалась Чарли. – Не украл. Он забрал. С соблюдением всех необходимых процедур. Не подкопаешься. И даже в чем-то помог Эпифани. Впрочем, я пока не готова об этом говорить… Он усовершенствовал. Установил границы. Обучил взаимодействию. Вы ведь знаете, что в Логосе нельзя никому причинить боль, нельзя ничего уничтожить, нельзя никого убить? Невозможно!

– Да, – кивнула Мэг. – Я часто там бываю.

– Там как в реальном мире… – проговорила Чарли. – Можно все. Почти все. Как было бы на земле, если бы Бог вмешивался. Если бы Бог не позволял людям… бесчеловечности.

– Разве Луис Сайфер бог? – спросила Мэг.

– Пойдемте, – поднялась Чарли и подвела Мэг к стене гостиной. На ней висели четыре черно-белых фотографии. На одной была изображена еще молодая Эпифани Праудфут с крошечной белой кофейной чашечкой в пальцах. На другой – держащиеся за руки две девочки-близняшки в белых передниках. На третьей – кирпичное трехэтажное здание с выложенными пилонами и подобием портика по центру. На четвертой – молодой человек, смотрящий в экран. Крупный план. Пронзительные глаза. Сжатые, но не стиснутые губы.

– Луис Сайфер, – сказала Чарли. – Но потом он стал старше.

– Кто он такой? – спросила Мэг.

– Об этом надо было спрашивать Эпифани… – ответила Чарли. – Меня тогда… не было. Здесь не было.

– А это здание?

– Это? – обернулась Чарли. – Так… Дом из нашего детства.

– Какая странная чашечка, – заметила Мэг. – Чуть больше наперстка. На один глоток. Игрушечная?

Чарли не ответила. Она вдруг застыла, будто или вспомнила что-то, или подбирала слова, чтобы попросить гостью уйти.

– И вот… – Мэг пригляделась к фотографии Эпифани. – Тут надпись. Кажется, карандашом. «Констанция». Что это?

– Она не любила свое имя, – сказала Чарли.

– Я могу это сфотографировать? – спросила Мэг.

– Фотографируйте, – согласилась Чарли.

– Как вы тут без сестры? – спросила Мэг. – Как вам пришлось, когда она умерла?

– Разве я сказала, что она умерла? – удивилась Чарли.

– Но как же? – в свою очередь удивилась Мэг. – А инсульт? Кремация? Ветер? И… все?

– И все? – пристально посмотрела на Мэг Чарли. – Простите, я должна идти. Когда будете уходить, захлопните дверь.

Глава третья. Чашка

Одри не отвечала на звонки. Гарри позвонил ей утром. Позвонил, когда выбрался из подземки неподалеку от полицейского управления, где с вечера оставил машину. Позвонил после завтрака в уличном ресторанчике на углу Нассо и Спрус-стрит. Большинство коллег – тот же Перси – предпочитало пиццерию, что на углу Сент-Джеймс Плейс и Уорт-стрит, но Гарри любил уединение и отговаривался, что его смущает церковь неподалеку от заведения.

4
{"b":"869111","o":1}