– Хаг наверняка осквернил ее своими руками. Я уверен, меня не… употребили только потому, что он надеялся, что сможет понять как использовать силы мага.

Витор хмыкнул.

– Недалекий.

– Совершенно согласен. Я и без книги кое-что, но могу. Например показать нужное для защиты от излучения заклинание. Правда, оно идет через третий принцип Ловесаля-Мирна, я и не уверен…

– Знаю я и принцип и исключение, – решительно заявил Витор, – давай мне общую схему сначала.

– Ладно, я иду спать, – Арджан поднялся и потянулся, – ваши мажеские дела меня не касаются.

Савр ушел на свою циновку. Мне мажеские дела тоже не были интересны, так что я последовала примеру ящера. У нас всегда говорили: «Утро яснее вечера». Вот и проверим так ли это в нынешний раз.

В нынешний раз «яснее» было только в мыслях. Небо заволокли тучи, и отправлялись мы в путь к гигантским серым стенам под моросящим дождем.

Я посматривала на идущую на поводу Ингрид. Милатиэль обещал договориться с животинами, чтобы их не пришлось ловить по всему Протиполу, но все же не хотелось бы остаться без припасов и вещей. Надеюсь, не очень бодро, но все же ковылявший рядом с нами Мерде не решит увести кого-то из скакунов. Ингрид конечно его сбросит без сомнений, конь савра наверняка тоже, а вот насчет Гензеля и Гретель у меня не было уверенности.

С другой стороны – лошади-то не мои.

Я присмотрю.

Лучше за спиной следи.

И это тоже.

И почему как я не облачаюсь в полную броню, вечно дождь идет? Испытание Фитая? Происки Сурта?

Или тот простой факт, что над Первой Землей дожди – не редкость.

Уймись, дух.

Вблизи Первый Город не просто огромен – он подавляет. Внешние стены выдержали Падение Врат и даже сейчас, спустя века медленного разрушения, все еще величественны и неприступны. Эти стены в круг опоясывает порядком пересохший, но еще не совсем исчезнувший канал с мутной водой, каменный мост через который, с несколькими арками и гранитными периллами, сохранил даже скульптуры львов внизу перилл.

Единственное, что портит общую картину – тишина. Давящая на уши тишина, какой не бывает ни в селениях, ни за их пределами. Ни отдаленных птичьих трелей, ни стрекота насекомых, ни шелеста травы, задетой ежом или мышью, ни осторожного, целеустремленного, почти неслышного движения хищника, уловить которое может лишь чуткое ухо.

Поля, на которых росла пусть и порченная, но рожь, остались позади, и вокруг безмолвного каменного города насколько хватало глаз расстилалась голая земля без намека на хоть какую-то растительность. Все, что могло выжить тут – пара видов сорняков совершенно отталкивающего вида.

Серый город, окруженный стенами и полосой пустошей, колыбель человечества, была безжизненным памятником давно похороненному прошлому.

Город, в котором вдруг завелись желающие оживить то, что давно мертво.

Я чувствовала тонкие нотки отвратительной гнили, доносящиеся из-за громадной входной арки, двери в которой давно уже рассыпались, упав с петель.

– Нас встречают, – бросила я.

Фронде кивнул, и, что-то прошептав на незнакомом языке, забрал повод от Ингрид. Пока было решено, что первыми идем мы с савром, за нами – Дианель, а остальные магики, более слабые в бою грудь на грудь, – в конце. К тому же Витор и Мерде обещали, если получится, ударить по Покинутому своими вроде как болезненными для него чарами, которые готовить надо было долго, и при том не получить по голове чем-нибудь тяжелым.

Я вытащила меч и взяла в руку щит и направилась вперед по мосту. Думаю, вряд ли там хлеб и соль предлагают, да.

В прошлый раз я так и не ступила под сень серых стен. Убила колдуна на подходах к этим самым вратам.

А теперь вот захожу в древний город, колыбель Равных, с мечом в руке.

Сразу за воротами – с десяток мужчин и женщин. В рванье, с пустыми темными глазами, со следами крови на подбородках и щеках. Один из этих людей, самый крепкий на вид, при виде нас развел руки в стороны.

– Приветствую вас, путешественники из дальних краев. Разделите с нами кров и пищу в Великой Кузне – Протиполе Возрожденном. Примите милость Великого Кузнеца. Мы видели ваши шаги в нашу обитель и рады приветствовать новых гостей у нашего очага.

И на что он рассчитывал?..

– Этот город – не ваша собственность, пес Эмиссара Лжи, – вблизи я очень хорошо чувствовала знакомые оттенки гнилостного запаха. – Покайся, и вернешься на Путь. Отступи от заблуждений, иначе твоей душой будет топиться Вековечный Огонь.

На мгновение в глазах говорившего вспыхнул… Интерес? Желание спорить? Но лишь на мгновение.

– Вы предстанете перед лицом Владыки-Кузнеца. Очиститесь в Горниле. Сами – или с нашей помощью.

– Да пошел ты, – Пламя с готовностью окутало клинок, – трупожор.

– Иногда путь к перерождению труден. Но…

«Но» заглушает тихий свист и рев. Поток пламени вырвался изо рта Арджана, поджигая разом и говорившего, и большую часть встречающих.

Запах плоти и колдовства ударил в ноздри. Ближайшие ко мне люди рванулись вперед, пытаясь атаковать невесть как появившимися на руках когтями. Быстро, резко… Но неумело и глупо. Когти лишь царапают щит и броню, пока меч, окутанный пламенем, разрубает уже переставших быть людьми тварей на части с легкостью. Рядом Арджан добивает горящих без единого звука культистов, с почти-радостным шипением отрубая голову за головой.

Еще немного – и вокруг вновь устанавливается тишина. Вонь стала куда сильнее – теперь кроме магии из врат в нос бьет и самая обычная вонь смерти и горелой плоти.

Город, может быть и Первый, и Древний, и Колыбель Мира. А вот суртопоклонники – самые обычные, самые тривиальные.

Добро пожаловать, что ли…

Остовы зданий. Разрушенные тротуары, выбитые камни мостовых, обломки лестниц и балконов, и вновь остовы зданий. Покосившиеся башни, чьи крыши провалились, а перекрытия сгнили. Оставленные дома без окон, с поскрипывающими на ветру дверями. Магазины, мастерские и таверны, где уже давно не осталось ни товара, ни прилавков.

И – кости.

Кости жителей, погибших на дорогах и у лавок. Кости тех, кто отошел на Путь в своих постелях и под завалами из камней собственных домов. Кости тех, кто умирал в агонии сколько – минуты? Часы? Дни?

Кости, кости, кости…

Я сожгла первого мертвеца. Второго. Третьего.

На десятого не хватило Огня.

– Пустое, – негромко заметил фронде, подойдя к не до конца прогоревшему телу, – не думаю, что стоит тратить силы на то, что нельзя окончить в пределах любой жизни равного. Держи, – он протянул мне небольшую фляжку с пояса, – фанатики знают о том что мы идем принести им вечный покой. И ты и Огонь нам понадобитесь.

Фитай, прости слабую душу…

Я осушила флягу с какой-то настойкой, отдававшей полыньей.

– Надеюсь, я не позеленею от этого.

Ситуация смешной не была, но все же так было проще.

– Почему они… тут? – ни к кому не обращаясь спросил Витор при виде очередного мертвеца.

У его товарища по магическому ремеслу нервы явно были покрепче. Мерде если и обращал внимание на встречающиеся кости, то лишь с интересом исследователя. К тому же летописец знал ответ на вопрос Витора, хотя предпочел не озвучить его, а спросить самому:

– А кто их будет хоронить?

Витор, зачарованно смотревший в пустые глазницы черепа, чей обладатель потерял голову вовсе не фигурально выражаясь, несколько растерянно предположил:

– Родственники?

– Если верить записям тех, кто находился в момент Падения в прямой видимости от Протипола, но успел спастись от Великого Шторма, в один момент из Врат хлынула сила Ветра, столь мощная, что буквально уничтожала все на своем пути, сметая здания и расшибая камень. Чем, кстати, ближе к центру города, тем больше и больше разрушений. Думаю, и дом Ордена, который вы ищите, немало пострадал. Но трудность была не только в этом Ветре, разлетевшемся по округе. Что Полибий, что Алексий замечают, что из Врат начало исходить крайне жесткое магическое излучение отрицательной полярности. Сила невидимая, неощутимая, но губительная для всего живого. Ее не остановили ни дерево, ни сталь, ни стены, даже те, что имели толщину в руку взрослого человека. Есть предположения, что не будь Протипол окружен кольцом невероятно прочных защитных сооружений, которые в те дни имели на себе еще и множество чар магиков всех мастей, знания многих из которых теперь утеряны, эта сила уничтожила бы все поселения на Первых Землях, и, возможно, докатилась бы и до побережья, по крайней мере на севере. Но магическая защита, пусть и сгоревшая тогда, не дала сырой силе вырваться. И все это излучение осталось в пределах города. Те, кто не погиб сразу, кто был за линией магической защиты или где-то ниже уровня Врат, все равно очень быстро соприкоснулись со смертельным количеством этой энергии. Никто не спасся. А когда первые священники из ближайших городов направились сюда и попытались похоронить мертвых, то эта самая разрушающая все невидимая сила, тогда еще не исчезнувшая до конца, отправила их на Путь очень быстро. После этого не меньше пары веков город считали проклятым, и никто не приходил сюда. И вот результат.