Разрушения. Тихий мертвый город-склеп, пропитанный отвратительной магией, ползущей из него прочь и отравляющей все вокруг.
Что мы натворили…
Я не сразу поняла, что эту мысль мне дух вообще-то не предназначал. Кажется, он, как-то воспринимая мир вокруг, был слишком сильно поглощен своими эмоциями.
Вы? Ты говорил, что Падение – не ваших рук дело, колдун?
Я не колдун, – в мысленном голосе духа была какая-то вселенская усталость, – и никто из нас им не был. Но мы… Мы изобрели сами Врата, Феникс.
Что?
А ты думаешь, как появляются подобные вещи? Владыки подарили?
А некоторые ведь верят, что и правда – подарили. Слышала я и такие проповеди. Дух продолжил:
Я расскажу все у Врат, если мои предположения подтвердятся. Обещаю.
Ты утверждаешь, что вы не причастны к Падению, но винишь себя. Объяснись.
Лоак молчал. Долго молчал. Мы уже прошли немало шагов по узким, но явно кем-то более-менее расчищенным улицам, руководствуясь подсказками Мерде, когда дух все же ответил:
Мы опасались, что этим все может закончиться. Развязали бойню в надежде, что сумеем образумить собратьев, видевших во Вратах шанс на иной мир и на личное обогащение, но так и не сумели довести начатое до конца. До этого у меня были сомнения, как именно работали местные Врата… Но с каждым шагом их меньше и меньше.
Почему ты не рассказал никому о том, что может произойти? Никто из вас? Почему…
Я объясню. Я все объясню. Всем. Пока скажу лишь – никто из нас физически не мог этого сделать. А остальное подождет до того, как вы упокоите воон тех очаровательных молодцов впереди и всех их собратьев. И будь осторожней с Потерянным. Если он то, о чем я думаю, то от нанесенных им ран даже Огонь будет помогать не так хорошо, как ты привыкла.
Справлюсь как-нибудь.
До молодцов впереди, не слишком умело скрывавшихся, оставалось еще немало шагов, и я все же спросила у духа:
Ты хочешь вернуть себе тело. Хочешь чтобы я тебе помогла. Хочешь найти своего брата-некроманта, способного это сделать. Зачем?
Потому что быть кинжалом не так уж и весело, – пауза, – и потому что еще не все потеряно. Даже это место еще можно спасти, не говоря обо всем ином.
А…
Потом.
Я бросила взгляд вперед. Проход, по которому мы шли, упирался в более-менее уцелевший дом, около которого стояло пятеро… Созданий, пусть будет так. Из глаз, носа и ушей у них капала кровь, а худые тела, одетые в одни порты, избороздили черные прожилки. Двигались они неестественно плавно, и, несмотря на полное отсутствие оружия, были явно опасны – длинные, искривленные пальцы заканчивались острыми даже на вид костяными наростами, вытянутыми на манер бритвы.
– Светлые Владыки, – пробормотал Мерде, – они совсем обратились. Костяк…
– Костяк? – не без осторожного опасения уточнил Витор.
– Те мужчины и немногие женщины, кто добровольно поддерживали Худа. Его приближенные. Я их почти не видел, но до того казалось, что у них, ну или в них, есть какая-то темнота. А теперь…
А теперь вот эти существа затронуты и Черным Огнем, и местной «отрицательно полярной», или как там ее, магией. Прекрасно.
Твари, – людьми этих созданий, не Перерожденных, но все равно искаженных, язык назвать не получался, – переглянулись между собой. Главарь, самый крупный и самый длинноволосый, что-то призывно прорычал – и вся пятерка бросилась вперед. И как…
Двое бежали вперед стелящимися скачками. Еще двое заходили с флангов, почти не отставая от своих товарищей. А последний вдруг одним прыжком взлетел на остатки крыши ближайшего здания и поскакал-побежал, перепрыгивая с камня на камень, с балки на балку.
– Следите за головами, – рявкнула я, бросаясь на тварей.
Нужно остановить их до того, как они возьмут нас в кольцо.
Ближайшее существо упало на спину от удара щитом и тут же вскочило, уходя от клинка. Взмахнуло когтями – я успела пригнуться, но и мой клинок нашел лишь пустоту. Еще один удар щита – тварь ушла в сторону. Мелькнули когти – и я едва успела подставить наруч. Кость скользнули по металлу, не причинив вреда, но рука дернулась в сторону – и вторая тварь избегла клинка. Совместная атака сразу двух существ, нападающих может и неумело, но быстро и яростно, и сразу с двух направлений каждая… Шаг назад – и все, идти некуда. Отбиваться, отбиваться, и…
И сгусток магии из-за плеча попал в левое существо, пронзительно завопившее. Мой окутанный пламенем меч снес голову замершей на миг твари.
Я краем глаза успела заметить, что Арджана, неуверенно двигающего правой окровавленной рукой, заметно теснят, .
К Огню добавилась злость. Блок щитом, взмах меча, перерубленные когти – и голова второй твари отлетела прочь. Еще один сгусток магии, еще один вопль – и я перерубила на две части еще одного урода.
Последнего врага добил Арджан.
Пламя погасло. Я обернулась, пытаясь найти взглядом пятого измененного, и обнаружила его у ног Дианель, обугленным и смятым ее атакой. Милатиэль, чью руку сейчас обвивала невесть откуда взявшаяся лоза, медленно сматывал зеленый побег, до того оплетавший ноги уничтоженного магией неудачника.
Мда, эти уже явно не простые «встречающие».
– И много там, дальше, таких? – спросила я, пока эльф, успевший куда-то убрать лозу, заговаривал руку Арджана.
Мерде только плечами пожал.
– Вроде как десяток или больше. И еще столько же недобровольных последователей, они правда выглядеть должны нормально, ну или хотя бы не так… Не так, в общем. Ну и Потерянный. Ну и колдун, да.
Ладно. Прорвемся как-нибудь.
Меч и щит правда теперь точно не стоит выпускать из рук.
За зданием, из которого вышла пятерка, находился полуразобранный завал и дверь в строение куда большего размера. Кажется, это место когда-то было чем-то вроде очень большой мастерской не то алхимического, не то иного толка, а теперь его облюбовали суртополонники.
Узкое пустое строение, судя по сохранившимся барельефам, когда-то встречало гостей этого места немалой роскошью, канувшей в небытие. Просторный пустой зал, где и размещалась пятерка «дозорных», имел два выхода, каждый из которых был куда больше и шире того, откуда мы вошли. Левый был завален, и завален явно очень давно, а тот, что справа, привел нас на отвратительного вида внутренний двор. Весь изрытый кострищами, он пропах дымом и вонью паленой плоти. В дальней же части слева в глубокой яме стояли клетки, содержались в которых явно не звери.
Мерде прочитал тихую молитву.
– Тут обычно кто-то есть. Стерегут, работают, общаются. Хотя, наверное, сейчас все на проповеди… – пробормотал он.
Словно в ответ на его слова в дальнем здании, на котором сохранились барельефы котлов и зелий, и из которого вился темный дым не то огромного костра, не то какой-то алхимической печи, отворились широкие двустворчатые двери. Наружу вышли несколько десятков людей, одетых в рубища и с уже знакомыми тонкими темными прожилками на лицах. Эти еще не изменились – но лишь пока. Последним появился колдун – массивный, в красных и желтых одеждах расшитых символами кузнечного дела и огня.
От последних по телу прошла дрожь. Да как он смеет осквернять Огонь тем, что творится здесь!
Толпа, не сразу, но поняв, что что-то не так, остановилась на ступеньках.
– Новая паства, – вкрадчиво проговорил колдун, обойдя толпу и приблизившись к нам, – пришедшая в нашу благословленную чтобы…
– Отправить тебя в Пламя, тварь! – я рванулась вперед.
Огонь опалял нутро. Огонь ярость и ненависти.
Стена черного пламени на мгновение скрыла колдуна. Я пересекла ее в один шаг, но суртопоклонника и след простыл. Все, что оставалось, так это слушать его пронзительный вопль из-за закрывающихся дверей:
– Убить их! Во имя Титара!
Трус!
Последователи Эмиссара Лжи не без колебаний, но все же устремились выполнять приказ. У кого-то на поясе были мясницкие ножи, у кого-то – оружие, найденное в руинах или отобранное у путников, у кого-то лишь доски с гвоздями. Мужчины и женщины, пошедшие за своим лидером в пасть Сурту. Впустившие в свои души Черный Огонь и этим подписавшие себе приговор. Совершавшие то, что запрещено всеми догматами и здравым смыслом. Был ли у них выбор? Сложно сказать.
