Это нелепая мысль, которую не стоит принимать во внимание. Я совсем не знаю Дарью. И самое главное - я ее начальник. Романтические отношения между сотрудниками не противоречат политике компании, но это противоречит моим личным принципам.

Не мусори там, где ешь.

Что, если мы с Дарьей возьмемся за это горячо и сильно, а потом выдохнемся? Ей все равно придется быть моей помощницей. Насколько, черт возьми, странно было бы, если бы кто-нибудь из нас начал встречаться с кем-то другим? Это чревато слишком большим количеством проблем, а эта работа, черт возьми, слишком важна для меня, чтобы подвергать ее опасности из-за женщины. Даже такой великолепной женщины, как Дарья. Позвольте мне перефразировать: особенно такой великолепной женщины, как Дарья.

Я смотрю, подольше задерживая взгляд на ее красивом лице. Она ведет себя так, будто не замечает собственной красоты, но в то же время мне трудно поверить, что она не осознает, насколько хорошо смотрятся ее сиськи в этом платье. Как они прижимаются к платью при каждом ее вдохе, словно проверяют ткань на прочность. Не потребуется много времени, чтобы верхняя пуговица расстегнулась, открывая V-образный вырез еще глубже, дразня меня еще больше.

Воздух меняется, и, несмотря на тепло, исходящее от Дарьи, я чувствую сквозняк. Я смотрю мимо нее и вижу своего отца, идущего по коридору. Уже не могу дождаться, когда этот ублюдок уйдет на пенсию. Он всегда твердит, что важно адаптироваться и меняться, но он достаточно долго придерживался своих старых привычек. Как только я полностью возьмусь за дело, я собираюсь вывести эту компанию на новый уровень.

Я уже связался с небольшой, но быстро развивающейся маркетинговой компанией в Питере по поводу совместной работы. У нас есть опыт, влияние, длинный список довольных клиентов. Они новые и свеженькие - на мой личный вкус, немного слишком хипстерские, но это не имеет значения: они способны привлечь другую аудиторию.

Если бы папа согласился с этим, он бы приписал все заслуги себе, а я устал жить в его тени. Это моя идея, и я буду тем, кто воплотит ее в жизнь. Я не собираюсь делиться с ним ни одной из своих идей, пока он официально не подпишет все документы, передающие власть мне.

Он поднимает голову, встречаясь со мной взглядом, и на долю секунды колеблется, заставляя меня подумать, что он собирается войти в мой кабинет. Я не хочу начинать понедельник со встречи и разговора с этим человеком.

- У меня есть работа, которую нужно сделать, - огрызаюсь я, и Дарья отшатывается от резкости в моем голосе. Это было направлено не на нее, но я не могу объяснить ей свое презрение к отцу.

- Да, конечно, эмм, конечно, как скажешь. - Она быстро моргает и заправляет волосы за ухо. - Я буду у себя. - Она делает шаг назад. - Пока тебе еще чего-нибудь не понадобится.

- Пока все в порядке, спасибо, - говорю я и напоминаю себе, что не должен чувствовать себя плохо. Она моя сотрудница, а не подруга, и уж точно никогда не будет кем-то большим.

Дарья возвращается к своему столу, а я возвращаюсь к работе. Каждую неделю мы начинаем со встречи, на которой узнаем новости компании и обсуждаем различные клиентские проекты. Встреча начнется через полчаса, а до тех пор я рассмотрю предложение для нашего давнего клиента.

Дарья не оборачивается, когда я выхожу из своего кабинета. Она стоит на коленях, склонившись над нижним ящиком своего стола. Мой взгляд падает прямо на ее задницу, а когда я отвожу взгляд, то замечаю, что двое стажеров стоят в стороне и тоже пялятся на ее задницу.

Их головы склонились друг к другу; без сомнения, они комментируют, насколько она хороша. Затем один из них вытягивает руки в нескольких сантиметрах от своей талии и делает грубый жест, как будто он трахает какую-то невидимую женщину сзади. Как будто он трахает Дарью сзади. Моя кровь мгновенно закипает.

- Уже перерыв? - спрашиваю я, и мой голос пугает их.

- Извините, - говорит тот, кто трахал Дарью в воздухе. Он опускает глаза и спешит к своему столу. Качая головой, я оглядываюсь на Дарью, задаваясь вопросом, какого черта она делает, вот так согнувшись, и обнаруживаю, что она хмуро смотрит на меня.

Верно. Похоже, она видела, как я набросился на этих стажеров. Если бы она только знала, что они делают за ее спиной!

- Нужна какая-нибудь помощь? - спрашиваю я ее, не позволяя себе думать о том факте, что дважды в течение часа выставлял себя в ее глазах ослом.

- Нет, но спасибо. В ящике застряла ручка, и она цепляется, когда открываю. В этом нет ничего страшного, но немного раздражает, что приходится проталкивать дверцу взад-вперед, прежде чем открыть.

Я киваю.

- Хорошо. Я попрошу техобслуживание приехать и все починить.

- Нет, нет необходимости их беспокоить. Я уверена, что с ящиком я могу справиться сама. Хотя, насколько нам известно, внутри этой ручки могло быть свернуто и спрятано сверхсекретное сообщение.

Я улыбаюсь.

- Что ж, если есть хоть какой-то шанс, мы должны это выяснить. Это может быть послание из будущего, предупреждающее нас о гибели человечества.

- Правда? Может, моя миссия - вытащить эту ручку?

- Ты можешь сделать это позже? - спрашиваю я, все еще улыбаясь. Я знаю, что половина стажеров, чьи столы находятся в большом открытом пространстве офиса прямо рядом с нами, смотрят на нас. Неужели это действительно такая редкость, что я шучу с людьми в офисе? Да, вероятно, так оно и есть.

- Конечно.

Она встает, разглаживая руками юбку, и смотрит на меня так, словно ждет, что я дам ей задание. Верно. У нее было очень мало практики, и, учитывая это, она неплохо справляется.

- У нас встречи каждый понедельник, и ты должна приходить на них со мной, чтобы делать заметки.

- О, конечно, иду.

Она задвигает ящик на место, и я слышу, как ручка перекатывается под ящиком. Схватив ручку и блокнот, Дарья следует за мной в конференц-зал.

- О чем мне делать заметки? - с опаской спрашивает она. - Записывать абсолютно все?

- Нет, просто отмечай любые изменения, чтобы я мог следить за происходящим. Я немного забывчив, но никому не говори, - говорю я с улыбкой.

Дарья улыбается в ответ:

- Я сохраню твой секрет.

Мы здесь только вдвоем, пока не прибудут остальные, и атмосфера напряженная. Если я это чувствую, то и она тоже. Я сажусь во главе стола и жестом приглашаю Дарью сесть рядом со мной. Она открывает блокнот и записывает вверху сегодняшнюю дату большими закольцованными буквами.

Проходит еще несколько секунд, и если я ничего не сделаю с этим напряжением в воздухе, мне понадобится нож, чтобы прорезать его. Напряжение такое густое, что кажется осязаемым, и я нахожусь на грани мысленной войны с самим собой.

Я не хочу, чтобы Дарья думала, что я плохой парень. Я не сволочь. Или, по крайней мере, я не хочу ею быть. Это ведь должно что-то значить, верно? Но, с другой стороны, это не имеет значения. Я здесь не для того, чтобы быть ее другом. Пока мы можем профессионально работать вместе, мне наплевать, что она думает обо мне.

Но, черт возьми, мне не наплевать.

- Отсюда открывается потрясающий вид.

Голос Дарьи звучит так тихо, что я не понимаю, говорит ли она это мне или самой себе.

- Так и есть, - соглашаюсь я. - Мне нравится, когда ветрено. Можно видеть, как тучи собираются над рекой перед тем, как непогода обрушится, и тогда я словно оказываюсь там, наверху, в центре шторма.

- Я была в ужасе, когда в первый раз застала такую непогоду, - начинает она, все еще глядя в окно. - Я имею в виду, когда я была в высотке. - Она поворачивается, и тепло разливается по мне, когда ее глаза встречаются с моими. Оно доходит прямо до кончика моего члена, и я думаю о том, как она медленно расстегивает эти пуговицы. - Я никогда не попадала в такую непогоду на высоте четырнадцати этажей, пока не начала работать здесь. Я думала, что здание будет раскачиваться как сумасшедшее, и окна вылетят наружу. Потом я поняла, что это не сильно отличается от пребывания на улице.