Юнмей ненадолго задумалась.

– Но ведь люди поступают так, как будет в моей нити, – объяснила она. – Что я заложу, то и случится! Я ведь богиня судьбы! Или ты забыл? Я предопределяю, какой будет жизнь человека.

– А какой смысл тогда в свободе воли? – возразил я. – Зачем людям нужно было давать право выбора, если выбора нет? Если всё будет только так, как решишь ты, Юнмей, какой тогда смысл в нашем походе? Да и наш договор с твоим отцом тогда теряет силу. Ведь получится: это не я закрою портал, это ты так спрядёшь нить!

Юнмей с удивлением посмотрела на меня, а потом с не меньшим удивлением посмотрела на своё веретено, точнее, на нить – поднесла её поближе к свету, покрутила, разглядывая.

И тут я убедился, что действительно с нитью что-то не то. И это «не то» выражалось в длинной чёрной нити, которую Юнмей впрядала в мою нить.

Приглядевшись, я понял, что это ничто иное, как её волосы.

– Странно, почему не работает? – пробормотала она себе под нос.

Но я услышал. И тут же спросил:

– И как же оно должно работать?

– Ты должен стать более послушным… – бесхитростно ответила Юнмей. – А ты споришь со мной.

– Святая простота! – застонал я и требовательно протянул руку: – Дай сюда веретено!

Юнмей послушно протянула его.

Вспомнив, как она убирала свою работу в сумку, когда ходила в туалет, как следила, чтобы никто не прикасался к веретену и клубку, я удивился той лёгкости, с которой она подчинилась мне – отдала мне своё рукоделие.

Я взял у неё веретено и пучок шерсти. Рассмотрел внимательно. В нить действительно было впрядено несколько длинных волосинок. Вытянуть их было невозможно – они стали частью спрядённой нити. Можно было только оборвать. Но я понимал, что если оборвать мою нить, то я скорее всего умру. Но умирать, пока не закончил своё дело, я не собирался.

Юнмей сидела и смотрела на меня преданными глазами.

А я в тусклом свете пытался разглядеть нить.

– Что-то видно плохо, – пробормотал я, не спеша отдавать ей её работу. – Света бы побольше!

Юнмей тут же подложила в костёр корешков и пару камушков угля, которые лежали рядом – видимо, она подготовила их раньше, когда собирала для костра…

Понаблюдав, как она подкладывает в костёр топливо, посмотрев, как уплывает дым – чуть в сторону и наверх, видимо, в щель, я скомандовал:

– Встань!

Юнмей встала.

Это было странно и забавно.

Похоже, она хотела подчинить меня себе, но вот только не нашлась ещё женщина, которая подчинила бы меня!

Видимо, произошёл эффект, которого богиня судьбы, впрядая в мою нить свои волосы, не ожидала – не я подчинился ей, а она мне. Как, собственно, и должно быть! Мужчина должен быть главным! А женщина должна быть послушной. И это сейчас не мужской шовинизм. Это требование жизни. Иначе в трудных условиях просто не выжить.

Но сейчас выполняла мои приказы не просто женщина, а богиня судьбы!

Не знаю, почему так произошло – может, богиня чего напутала, или просто я сильнее. Ну или воля моя сильнее, чем у неё. Да и не важно это! Важен результат!

И я разрешил богине судьбы сесть:

– Садись!

Она опустилась на землю рядом с дремлющими Моней и альтан хамгалчид.

Я вернул ей веретено и шерсть и приказал:

– Убери это в сумку и ложись отдохни.

Богиня послушно убрала своё рукоделие и свернулась калачиком рядом с тёплым брюхом мохнатого стража.

– Подожди! – остановил я девушку и достал из своей сумки шкуру. – Давай, подстели, а то простынешь ещё. И одеяло нужно взять.

Мы расстелили шкуру и Юнмей легла спать.

Моню я тоже переложил на тёплое. Он, конечно, мохнатый, но он малыш, так что пусть спит в тепле. Он и так потратил много сил защищая нас. Вот и пусть набирается этих самых сил в комфорте.

Я тоже уже хотел было лечь, но подумал о том, что по-хорошему надо бы выставить караул. Потому что, если верить Юнмей, в пещерных ходах есть те, кого оставили охранять портал. Не хотелось бы, чтобы они застали нас врасплох.

Я снова со злостью посмотрел на Юнмей. Вот что было взять хотя бы Матакуши? Бывший страж стен здорово бы выручил. Ну или Найдвар – ему я тоже доверял как себе.

Но тут, похоже, уже ничего не исправишь. Придётся самому охранять. А спать? Выспимся после смерти.

В общем, я уселся поудобнее у костра и приготовился нести караул.

Я смотрел на искорки, бегающие по раскалённым углям, на вспыхивающие время от времени язычки пламени, охватывающие на минуту-две корешки, а потом быстро исчезающие… Смотрел на покрывающие раскалённые угли колышущиеся струпья пепла, который кажется холодным, но на самом деле обжигающе горячий…

Слушал размеренное дыхание альтан хамгалчид, Мони и Юнмей…

Прислушивался к звукам в пещере. И мне казалось, что где-то в глубине капает вода. Не часто, но тоже размеренно.

Не важно, хотел я этого или нет, но моё дыхание подстроилось под всеобщую размеренность. И я чувствовал, как альтан хамгалчит размеренно шагает – несёт меня, Моню и Юнмей. Он несёт нас всё дальше и дальше от друзей, от демонов, от Уулын Цэцэг, от Радомиры, от Изуми…

Нет! От Изуми уходить я не хотел! Она одна в этом мире не пыталась манипулировать мной. Наоборот, отдавала всю себя мне, отдавала с любовью…

Я вспомнил как любил её ночью среди щупалец Кутуруку и зарослей ядовитого кустарника. Кустарника Бут-Харуул – колючего стражника из родного мира демонов.

И ничто не могло помешать нашей любви!

Как Изуми тогда была прекрасна! И дело даже не в её магии! Дело было в её искренности, в той самоотверженности, с которой она отдавалась мне – первому мужчине в её жизни.

Я хотел вернуться к Изуми. Очень хотел.

Вот только что-то мне мешало. Что-то не размеренное. Совсем не размеренное!

Дёрнувшись, я распахнул глаза. И сердце сразу же понеслось галопом. Потому что мы были окружены.

Вокруг по камням клацали когти крысоподобных хархнууд…

Я вскочил, выхватывая на ходу катану и понимая, что мне одному не отбиться! А мой отряд находится снаружи. Проход в пещеру закрыт и завален камнями. Никто на помощь не придёт!

Ну что ж! Значит, будем драться тем, что есть. Делай что должен и будь что будет!

_________________________________

Авторская рубрика «Всё для лайков, всё для комментов»

Бытует мнение, что в армии в чай подсыпают бром, дабы уменьшить половое влечение. Поэтому майор первые две недели службы в армии боялся, что в чай бром добавляют и не пил его. А на третью неделю стал пить и надеяться, что его все-таки добавляют.

Вслед за мной со своих мест вскочили Юнмей и Моня. А потом и альтан хамгалчид. Он поднялся спокойно, без паники и с достоинством огромного зверя.

Крысоподобные хархнууды немного сдали назад, но не ушли, лишь глаза заблестели ещё большей ненавистью.

Рядом с мохнатым стражем, таким могучим, возникало ощущение безопасности, но я очень хорошо помнил, насколько хархнууды агрессивны! Слишком яркой была встреча с ними. Поэтому понимал: если крысоподобные звери накинутся скопом, размеры мохнатого стража не помогут ему. А длинная шерсть, может, и защитит на какое-то время, но точно не спасёт.

Однако высокий рост стража может стать нашим преимуществом! Во всяком случае Юнмей и Моня наверху будут в большей безопасности, чем тут, на земле.

– Юнмей, – негромко сказал я. – Не делая резких движений, потихоньку забирайся на альтан хамгалчид. Поняла? Потом я подам Моню.

Мохнатый страж стоял, не шелохнувшись, и взирал сверху на крысоподобных зверьков. Их уже собралось не мало, но они не спешили нападать. Стояли, поблёскивали глазами, словно чего-то ждали.

Я уже хотел было попросить альтан хамгалчид присесть, чтобы Юнмей было легче забраться на него, но передумал. Вспомнил как смотрел передачу, там в Африке местный пацанёнок от стаи гиен спасался. Он приставлял к голове крупный кусок коры и тем самым казался выше ростом. И это заставляло гиен опасаться и не нападать.