Лодку вынесло из бухты, и Эри в первый раз увидел ЕЁ. «Козу».

Такого корабля просто не могло быть. Но он был. Он-она… Странная, небывалая, изящная и сказочная. Почти как дромон из рассказов врунов, вроде как бывавших на юге.

Вцепившись в ступеньку штормтрапа, Эри почувствовал, что все это вовсе не сказка. Лодку порядком болтало. Сверху заорали:

— Рухлядь свою закидывайте! Эй, девки, что рот раззявили? Лезьте, согреем!

… — Взяли! — взвыл капитан.

Под довольно писклявый вопль моряки закряхтели, потянули канат: огромный и запутанный рангоут шхуны доставлял массу хлопот, и управляться со снастями новобранцы «Козы» только учились. Вообще на борту оказалось всего три человека, примерно понимающих, что и куда следует тянуть. Остальные моряки, (и озерники) до сих пор имели представление лишь о примитивном парусе драккара.

Самое удивительное, рыбья шерсть, что «Коза» все еще держалась на плаву. И даже двигалась к Доброй.

…Эри перебежал к другому борту и принялся подбирать шкот. Рядом Буг-Буг, бормоча ругательства, возился с другим упрямым тросом.

Шкоты, гафели, бушприты… Гальюн, будь он неладен. От сотни новых слов ум заходил за разум. Эри был уверен, что никогда этаких изощренных слов не запомнит. А упертый господин Фуаныр твердил, что обзывательства нужные, поскольку «великими людьми и моряками придуманы». Что б им, этим духоперым умникам.

«Коза» была ш-ху-ной. Никто о таких кораблях не слышал, но, видимо, были люди, которые не только выдумали этакую несуразицу, но и построить сумели. Шхуна. Гафельная. Более двадцати шагов в длину, не считая мачты-пики с чудовищным прозвищем «бу-ш-прит». Две мачты. Паруса кривые, в смысле, скошенные. Вдобавок еще кливер. О парусах говорить неохота, потому что мученье с ними такое, что… Снастей тысяча, кормила нет, вместо него колесо, «штурвалом» прозываемое. Эх, бухтёрь, не бухтёрь, работать надо, поскольку деваться все равно некуда. Да и думать что-то умное, когда непрестанно свистят и орут «не умеешь — научим, не хочешь — заставим!», трудновато.

Го высказала догадку, что господин Фуаныр из Пришлых. Ну, сестрица чувствовала себя бездельницей и выдумывала невесть что, хотя странностей в капитане «Козы» действительно хватало. Начиная со смешной привычки ходить заложив руки за спину, и кончая всей этой магической словесной бухтеростью, что накрепко засела в белобрысой капитановой башке. «Левый галс, правый галс»! Сдуреешь тут.

«Жестко», — сказал, ухмыляясь, Морверн в первый же вечер. Совершенно прав был разбойник. Не так представлялось Эри Уогану морское путешествие. Раньше виделась тяжелая монотонная работа веслом, брызги в лицо и пение бесконечных моряцких песен. Угу, петь здесь было некогда, брызги иногда долетали, хотя борт «Козы» был, конечно, куда повыше, чем у любого драккара. Весла… Как там сказала та насмешливая морячка: «гребцы в востребованности немыслимой». Вот уж точно. На «Козе» было аж два весла: в крошечной лодочке, которую капитан Фуаныр в своей дурацкой замысловатости обзывал хитрым словом «тузик». Попытку подчиненных посмеяться, хозяин пресек: тузик и все тут.

Эри помнил первую речь капитана. Едва вновь прибывшие поднялись на борт, как господин Фуаныр торжественно поднес к губам серебряный свисток и выдул пронзительную трель. Взмахнул рукой: оказалось, всем нужно встать на палубе. Кое-как присутствующие выстроились в шеренгу. Изумленную Го капитан прогнал в каюту — пассажиркам нечего службе мешать. Моряки: двенадцать человек, да еще растерянная «повариха», которой на кухне, должно быть, единственный раз в жизни и довелось побывать. Четырнадцатым был сам капитан, да еще имелась хвост-сестрица, подглядывающая сквозь крошечное окошко комнатки-каюты. Итого пятнадцать недоумков, по прихоти богов оказавшихся на небывалом корабле.

— Слушать сюда! — проорал капитан, от натуги приподнявшись на носки. — Вы на борту «Козы». Поздравляю! Большая честь. И выгода. Для тех, понятно, кого за борт не смоет и о палубу не разобьет. Или кого я сам за борт не вышвырну.

Кто-то в строю довольно громко хмыкнул.

Капитан шагнул ближе:

— Шутки шутим? К хиткам, в ж… через… на… через ноздрю… пополам, нафиг! Гавкните мне только! Понятно⁈

Эри мало что понял. Разве что «… через ноздрю». Морверн слушал внимательно. Девица Клэ-Р еще больше побледнела. Остальные моряки молчали, тоже силились капитанову угрозу постигнуть. Сиплый в замешательстве поскреб бороду.

— Вот! — капитан ткнул рукой в сторону широкоплечего здоровяка. — Почухались шустро, умишко напрягли и запоминаем. Вахту сдали — можно чесать-скрестись по желанью. Здесь вам не пиратские гульки, тритоньи вы обмудки, свиньями обжиженные. Я вас научу якоря точить. В паруса кто раньше сморкался? Ты и…? — капитан нашел взглядом Морверна.

— Так точно, ваша милость, — выпятил грудь пират.

Капитан кивнул:

— Пока будете старшими вахты. Никаких «ваших милостей». Обращаться: «господин капитан». Для краткости — «сэр». Дисциплина у меня будет. Обещаю. Пусть один доплыву, но без всякой там… — капитан Фуаныр добавил странное слово начинающееся на звук «ху». — Первая вахта — на инструктаж. Вторая вахта — новые хари обустраиваются, остальные готовятся к инструктажу. Да, повариху к пассажирке подселяю. Уместятся, не сильно-то сдобные. Разойдись!

— Я с этой давалкой ить не уду! — сказала Го, развешивая плащи в узком ящике-шкафу.

— Порычи еще, — пробормотал Морверн, пытаясь пристроить арбалеты. — Экие вон королевские покои.

— Онура. И ровать одна.

— Она поднимается, — сказал Эри, с удивлением трогая хитрое крепление койки.

— Ну и что? В бнимку нам спать?

— А ты к нам в трюм приходи. Там веселее будет. На тебя ох, как смотрели, — ласково напомнил Морверн.

Тут дверь распахнулась и в нее полезли мешки. За мешками ворочался Сиплый.

У Го явно начали прорастать усы. Морверн глянул на нее вдвойне ласковее и дева живо запрыгнула на койку, подобрала ноги.

Кое-как распихали поклажу.

— Входи, вдовица, — пригласил Морверн. — Утрясайтесь. А мы пойдем, послушать нового хозяина. Ох, интересный нам кораблик достался.

На палубе капитан заканчивал очередную речь. Слушатели довольно оторопело пялились на мачту. Потом старший по вахте неуверенно полез по вантам.

— Удивительно наглый народец нам всё время встречается, — с некоторым даже удовольствием отметил Морверн. — Это ж каким надо быть толстолобым храбрецом, чтобы с такой командой даже через пролив идти? А наш «сэр» ведь и дальше двинуть собирается. Удивительно.

Молчун-Сиплый кивнул.

— Не пойму, как вообще эти парни сюда корабль привели? — сказал Эри.

— А они и не приводили. Здесь те девки были и господин их молодой. Похоже, прямо у верфи они местных строителей-корабельщиков ссадили и сюда эту «Козу» диковинную собственноручно привели. А этих криворуких остолопов в соседней бухте на борт приняли. А других остолопов, нас, значит, уже здесь взяли. Чтоб окончательно следы запутать.

— А куда они сами-то делись?

Морверн подмигнул:

— По беленькой соскучился? Смылись красавицы разом со своим хахалем. Едва мы на борт поднялись да рты раззявили, как ушла лодка. Бросили они своего «сэра» белобрысого нам на потеху.

— Странно, — глупо пробормотал Эри, пытаясь оценить высоту мачты.

Сиплый тоже задрал голову.

— Ты, здоровяк, того бы, — бороду поправил. Слева отлипла — с некоторым сочувствием буркнул Морверн.

Сиплый глянул сердито и поскребся в дверь каюты.

— Интересно, чем это помело клеят? — задумчиво пробормотал пират. — И что у него там под бородой?

— Интересно тебе⁈ Мне интересно, как мы поплывем? Потонем ведь!

— Ну и какой тут такой особый спешный интерес? Разобраться надо, поразмыслить. То, что сразу не тонет, скорее всего, может плавать. Правда, насчет коз я не уверен. Но тут другое интересно. Меня чернявая красавица спросила: не из Конгера ли я? Физиономия моя показалась ей знакомой. Вот будет фокус…