Прошло самое спокойное время, когда посетители умеренно приходили и уходили, оставляя приятные бонусы в виде чаевых и настал не гласный «Адский час». Все затаили дыхание.

В 12:31 лифт спустился на первый этаж здания и первая пачка упитанных людей, вскормленных фастфудом и малоподвижным образом жизни, нагрянули в небольшое относительно этих людей помещение, затем последовали еще и еще люди и на протяжении пяти минут лифт то и дело спускал, с выше стоящих этажей, новых работников офисов. Если на протяжении всего дня они были чьими-то подчиненными, то в обеденное время, они чувствовали себя начальниками отдавая приказы в виде своих заказов и оценивая качество выполненной работы с полна реализуя свои лидерские качества, проявляемую лестными эпитетами, комментариями и примеряя на себе новую профессию в качестве критиков заведений быстрого питания, а именно обслуживание посетителей работниками пиццерии.

Дышать было невозможно: пиццерия не рассчитана на такое количество людей и кондиционер никак не справлялся, а от духоты люди начали потеть. Коктейль запахов с кухни, пота, духов и туалетной воды из зала был настолько сильный, что вызывал тошноту и отвращения от всего происходящего и еще долго не выветривался даже после завершения рабочего дня. Работникам пиццерии приходилось весь остаток дня носить этот запах с собой. Официантки и бариста считали минуты, до окончания «Адского часа». До конца обеда оставалось еще полчаса, как произошел этот инцидент, которые бывали очень часто, но не всегда так «ярко».

За барным столиком сидел мужчина, такой же упитанный, как и все его коллеги, что спустились на обед вниз. Он, выпив несколько чашек кофе и скушав огромную пиццу, ощутил прилив сил. Смелости оказалось настолько много, что он сам удивился тому, что совершил. Сделав последний глоток своего кофе, мужчина с размаху шлепнул Настю по ее правой ягодице и задержался на ней еще некоторое время. Ягодица начала гореть.

На одну секунду зал охватила тишина. Шлепок от удара заставил всех замолкнуть, но лишь на мгновение, потому что шлепок по ягодице дал толчок и полный поднос с горячим кофе, вылетел из рук Насти и полетел вперед, к столику, куда шла девушка, но только напитки пришли туда раньше и без официантки.

Сидевший за столом люди оказались недовольны: кофе испортил белые воротнички, а кипяток оставил легкие ожоги.

Настя не смогла стерпеть эту выходку и сделала так, как ее учил отец – она повернулась к довольному жирдяю, посмотрев на его счастливое лицо от того, что ему удалось потрогать такую девушку и, со всего маху, ударила кулаком, попав прямо в левый глаз. Мужчина упал со стула, прихватив за собой рядом сидевшего за столиком баристы, коллегу, зацепив его рукой. Приземлился тот человек на стоявший за его спиной другой столик. После того, как мужчина навалился на столик, от него остались только поломанные доски и не намека на когда-то стоявшую мебель. Тут и началась потасовка.

Люди начали толкаться, кидаться всем чем попало и на все просьбы персонала прекратить это безобразие, никто не воспринял всерьез. В ход шло все: недоеденная еда, напитки, посуда, столы и стулья. То и дело приходилось изворачиваться, чтобы не получить чем ни будь по голове. Стоял шум, голос призывающий все прекратить было не слышно. Настя попыталась отойти в сторону, но боялась сделать это быстро: нужно было быть востро: над ее головой пролетел стул и не увидь она боковым зрением, могла поймать его собой, но обошлось. Девушка не без труда проскользнула в сторону из гущи событий и увидела, как открылась дверь старшего менеджера. Тот выскочил из своего кабинета и что-то кричал да так сильно, что весь покраснел. Он был невысокого роста, с пролысинами и небольшим пузом, строгом костюме с накинутым на себя жакетом с эмблемой пиццерии и жетоном, висевшей рядом с его бейджеком.

Никита, так быстро выскочил, что не обратил внимание на происходящее и это была его ошибкой. Залитый напитками пол и куча мусора стали препятствием, который он не заметил и поскользнувшись, проехал в центр зала, протерев собой пол и остановившись ударом об опрокинутый стол головой. Когда тот поспешил встать, ощупывая рукой образовавшуюся шишку на лбу, из-за его роста и то, что он сидел на пятой точке, послужило оправданием того, что его не заметили и один из посетителей упал на него. Раздался крик и «трех этажная» ругань. На часах было 13:32; люди поспешили отправиться к лифтам; Никита продолжал ругаться; его костюм был испорчен напрочь; все стояли в оцепенении и боялись что-то сказать.

Работники пиццерии провожали взглядами гостей, у которых на лицах были ссадины и синяки. Если до этого синяк был один, который поставила Настя за шлепок по ее ягодице, то сейчас обладателями подобных были все без исключения и при том, Настя к остальным не имела никакого прямого значения, но Никиту это не волновало: для него она была причиной всех бед, что происходили в пиццерии и с ним лично.

Никита начал проводить разъяснительные беседы; пиццерия «У Толи» была закрыта на техническое обслуживание; работа по уборке зала шла полным ходом; у Насти завибрировал телефон, она посмотрела на экран, это была смс. Открыв его девушка увидела, что она от Виктора и прочитала: «Блэстон. Улица Северная. Дом 11. Квартира 17». Настя поняла, это был адрес дяди Павлика.

– Наконец-то! – подумала Настя, – хоть какие-то хорошие новости.

Наступил долгожданный конец рабочего дня и добравшись до дома, девушка не заметила, как наступило уже одиннадцать часов и как всегда в это время пришла ее лучшая подруга. Настя продолжала держать в голове, что все же значило это письмо от тети Ани и зачем она сказала про Павлика. Эту напряженность и задумчивость Катя не могла не заметить.

– Ты в последнее время, сама не своя, что с тобой? Ты не заболела? – с тревожностью спросила Катя, рассматривая подругу, – а то папа может найти тебе лучших врачей, – продолжила Катя.

Ее отец был уважаемым врачом в городе и имел множество друзей и крепкие связи среди других врачей в городе и за его пределами, а также и влиятельных персон города.

– Нет, – ответила Настя, – просто, сегодня был не самый легкий день, который немного вывел меня из себя.

– Что ты имеешь ввиду? – поинтересовалась Катя с настороженным выражением лица.

– Меня сегодня какой-то жирдяй схватил за задницу, что я от неожиданности выронила поднос с напитками на гостей. Я, правда, поставила ему за это смачный фингал под глазом и тут началась потасовка, в результате которой Никита получил ушибы и шишку на весь лоб, – ответила Настя, наливая кофе и доставая из холодильника коробку с тортом.

– За задницу? – удивленно спросила девушка, – за такую задницу и я бы приударила, что касается Никиты, то я бы сама нанесла ему ушибы, увечья и весь он ходил бы в шишках и синяках за такое поведение и пренебрежение к своему персоналу.

– Мне кажется, что у меня теперь там след от его руки остался… ты бы видела то, какой у него теперь там синяк, – на лице девушке появилась улыбка, открывающая ее верхние зубы, Настя отправила в рот кусочек торта и запила его глотком кофе, – он долго будит помнить о нем, освещая себе дорогу по ночам.

– Ты говорила, что это у тебя не первый случай на работе, когда с тобой происходило подобное. Я не понимаю, почему ты не бросишь эту работу? Почему ты не займешься тем, что тебе нравится? Ведь ты можешь себе это позволить: у твоей семьи есть средства и ты можешь не работать вообще.

– Ты же знаешь, что я не хочу брать у Виктора деньги, хоть ему и моим тетям и дяде оставил их отец, – после этих слов, она задумалась на секунду и хотела поправиться, что у нее теперь одна тетя, как и один дядя, но не стала, – для меня важно, сделать и достичь все самой, – лицо Насти изменилось и она подложила еще один кусочек торта в тарелку Кати, хоть она и не просила ее об этом, но Катя возражать не стала, когда увидела, что лицо Насти омрачилась.

– Прости, что я задела эту тему, но почему ты так на нее реагируешь? Это нормально, когда тебе предлагают помощь, тем более, что не каждый ее может оказать, – продолжила Катя, не прекращая смотреть на лицо Насти, по которому прокатилась слезинка, быстро убранная тыльной стороной ладони.