Приведя себя в порядок в той степени, которой Ярлов считал приемлемой, чтобы друзья узнали его и при этом не выделяться слишком сильно от них. Он, перекусив тем, что нашел в холодильнике, сам не заметил, как очутился в окружении своих друзей: Ильи, Сани, Васьки, Денчика и Игоря на лавочке возле гаражей неподалеку от дома.
Это место сборищ было особое и отличалось от всех других их мест, где они собирались тем что там было огромное сооружение, которое они создали сами, это былв большая пирамида, созданная из стеклотары, которая каждый день прибавляла в размере. Настал момент, когда она была настолько большой, что один из компашки друзей спросил: Осталось всего несколько бутылок и эта громадная конструкция будет полностью построена… она будет завершена и нам придаться бросить пить?
Пирамида имела под собой широкое основание и с каждым ярусом, устремлявшимся вверх, она уменьшалась в точности, как и все пирамиды. Перед ними возвышалась, почти, совершенная конструкция в которую было вложено немало сил, времени и желания в ее завершении.
– Не неси чушь! – сказал один.
– Ты когда ни будь видел в Египте только одну пирамиду? Ты, когда ни будь был в Египте? – спросил Денчик.
– Нет, я никогда не был в Египте, а ты как будто там бывал, – ответил Васька и посмотрел на Денчика, который мерил глазами высоту пирамиды. Она была с него ростом.
– Да, я был там, правда, давно и могу тебе с уверенность сказать, что там этих пирамид столько, что нам за всю свою жизнь столько стеклотары на добыть, – ответил Деньчик.
– Но не нужно сдаваться и у нас все получиться, – добавил Санька, – главное постоянство.
– Да ты прав! Нам не нужно ни в коем разе сдаваться и опускать руки: впереди очень много работы и дел, – согласился Игорь.
Павел с большим интересом слушал своих друзей и доставал из пакета, недавно купленные им бутылки с водкой, а на закуску он достал из того же пакета фрукты, овощи и сок с газированной водой. Ими они не пренебрегали, потому что понимали, если игнорировать такие вещи, как закусывать и запивать, долго они не просидят, а ведь это не просто посиделки, а целый кружок или закрытое сообщество, в котором они обсуждали множество разных и важных, по их мнению, события, происходящие в мире, в стране и помимо быстрого экскурса по новостям, они обсуждали в порядке очереди прочитанные книги.
Прохожие, что знали их до сих пор не верят, что они действительно их читаю. Но то, что они с легкостью могут пересказать прочитанные книги, заставило усомниться в неверии соседей. Эти люди, или как называют их соседи – алкаши, что таким образом создали некий книжный клуб, где они пьют и рассуждают о всяком, действительно читают книги и более того читают все без исключния.
Эти люди были не очередными любителями выпивки, а вполне уважаемые и начитанные люди, имевшие под собой высшее педагогическое образования и, некоторые даже, имели докторскую степень, а другие члены кружка приближенную к этому рубежу отметку, но так и не достигшие звания доктора наук. Павел не имел, конечно, докторской степени, но тем не менее гордо и заслуженно удостоился членства в этом сообществе из-за своей любознательности и начитанности, что было очень важно для председателя этого клуба.
Разогрев прошел куда быстрее, чем они думали и заметить не успели, как выпили все так быстро и при этом и не успев закончить свое заседание. Обсудить удалось лишь события, которые накипели и были известны широкой массе общества, освещаемые массовыми источниками информирования населения.
На повестки обсуждения оказались новости, посвящённые неутешительным фактам в финансовой сфере и, что не стоит ждать и надеяться на улучшения экономической ситуации, а по возможности или точнее в обязательном порядке, сокращать свои расходы и всяческими способами увеличивать свои доходы. Так же они успели обсудить то, как быстро меняется климат в мире и то, какие пагубные последствия это будет иметь в дальнейшем, когда ледники еще быстрее начнут таять и что почти половина мира может уйти под воду, но другую часть группы больше волновало то, как они могут зажариться от удара небесных тел об землю и что эта угроза настанет раньше, чем придет вода от растаявших ледников: на это приверженцам потопа было нечего возразить. Последнее, что им удалось обсудить было время, которое беспощадно начало набирать темп, за которым никто не может поспеть, а стремящиеся сравняться с ним, только сокращают себе путь в могилу.
– С таким бешенным темпом жизни и сменностью новостей, который есть сейчас, очень трудно оценить события, которые происходят в мире и дать взвешенную им оценку, – сказал Илья.
– Это верно! Мы всегда куда-то спешим и все хотим достичь своих целей и приблизиться хоть на йоту к своим желаниям, при этом, забываем о самом главном. А, когда начинаем думать: а зачем это было нужно, становиться уже поздно, – добавил Санька, – время, как и жизнь уже прошла.
– Деньги и положение всегда были в приоритете во все времена, – сказал Павлик, – и было бы странно, если в один момент, мы начали отказываться от этих вещей.
– Никто не просит нас отказываться от этого, но за этими маяками стоят такие вещи, как время, силы, вложенные в них и пройденная жизнь, которую не вернуть, – продолжил Илья.
– Время и силы, – повторил Павлик, – время и сылы.
– Дело даже не в том, что ты принес в жертву, а в том, что ты забываешь: жить здесь и сейчас и осознание этого приходит, когда времени осталось слишком мало, – сказал грустно Васька, – а вернуть его ты уже не в силах.
– Да. Погоня за завтрашней жизнью самая большая ложь и ошибка многих, потому что завтра никогда не наступает и не наступит, – подвел итог Санька, – «завтра» – эта такая ложь, которую мы говорим себе на протяжении всей жизни и ведь верим в это!
– И сегодня может и не закончиться, – шепотом сказал Павлик, – тогда никакого «завтра» и не будет точно.
Васька и Денчик слушали разговор и то и дело, что дополняли мысли их собеседников, подчеркивая ту или иную фразу. Все обо всем понимали. Самому старшому шел седьмой десяток, а самому младшему пятый и это был Павлик, ему было на этот момент сорок семь лет, поэтому он особо не любил рассуждения и философию о времени и прожитой жизни. Он считал, что это разговоры ни о чем.
– Тем не менее, никто ни о чем не жалеет, что сложилось все так, как оно и есть, – заключил Илья.
– Нет. Сожалеть незачем. Мы не в силах что-то изменить и по этому сожалеть не имеет никакого смысла, – сказал Васька, Денчик согласился.
Обсуждение новостей закончилось и в завершение посиделок или заседаний, как они назвали свои собрание, было заключение своих мнений о, прочитанной всеми, книги, которую они объявляли заранее. И это завершение их собраний было тем, что отличало их от всех алкашей, по их мнению, да и никто не скрывал и не собирался скрывать о свои пристрастиях и слабостях к алкогольным напиткам. Казалось, что под этим делом, все выглядит не таким уж унылым и безысходным, а местами, даже, виднелись проблески света и надежды на что-то большее. Прочитанная книга оправдывала выпитое.
– Что у нас сегодня за книга? – поинтересовался Денчик, рассматривая обложку книги, – да… читали… помним, – медленно проговорил он.
Илья оглядел бутылки и выяснилось, что содержимое в них закончилось, куда быстрее обычного и этого объема им обычно хватало, чтобы довести собрание до конца и подвести последний его итог: заключение обсуждаемой книги и мнение каждого из присутствующих, но не сегодня.
– Надо сходить, – сказал Санька, – без этого никак.
– Ты прав, надо сходить, – подтвердил Павлик и Васька вызвался это сделать и в тот же момент отправился в магазин.
Когда напитки были приобретены, и ничто не отвлекало от книги, они смогли продолжить собрание. Разговор шел о философии, и все с нетерпением высказывали свое мнение, как Павел начал замечать непонятные вещи, несмотря на то, что на улице начало темнеть и была осень, но погода, как-то быстро стала прохладной и менялась очень быстро: его окатывал холодный ветер и в один момент никто не понял, как такое произошло, но Павел, сидя перед всеми, был припорошен снегом, и друзья были в недоумении, как такое могло произойти: снега нет, на улице была ясная погода, хоть и нетеплая. Ничего не оставалось, как стряхнуть снег и продолжить разговор.
