Мы плелись достаточно долго, пока впереди, на фоне неба, усыпанного звездами, не проступил далекий силуэт какого-то дерева. Рядом я разглядела скалу или огромный камень, а Райнер, на мгновение замедлив шаг, застыл, глядя на оазис. И мне даже на мгновение показалось, что мужчина принюхивался, будто надеясь уловить в этом «аромате» гари иные запахи, после чего уверенно произнес:

– Все спокойно. Мы можем идти туда. Нас никто не ждет!

 Я выдохнула с облегчением. Признаться, была такая мысль, что там, в оазисе нас поджидает принц со своими псами, или как называл их Райнер – гончими, но доверяя обонянию оборотня, я смогла успокоиться и выдохнуть едва ли не с радостью. А спустя некоторое время мы оказались среди деревьев. Но что больше всего порадовало и меня, и нашего жеребца – это небольшое озерцо, вода в котором отражала опрокинутое небо и на вкус оказалась слаще виноградного сока – по крайней мере, так мне показалось в тот самый миг, когда, припав на колени, я жадно черпала ладонями воду и пила, совсем не смущаясь того, что в паре шагов от меня это же самое делает животное.

 А вот Райнер обошел нас стороной и опустился на другом бережке. Я слышала, как он пьет – спокойно, словно и не было этой жажды!

«Что с него возьмешь, с оборотня!» – подумала я с какой-то горечью и села на песок неподалеку от воды, вытянув вперед усталые ноги.

– Сейчас поедим и ляжем спать! – предупредил Райнер. – Боюсь, что здесь может быть ночью неспокойно, но я первый встану на дозор, так что ты лучше выспись, принцесса, потому что перед рассветом тебе придется сменить меня.

 Я кивнула и легла на спину, прикрыв глаза. Только теперь, вдоволь напившись, ощутила и голод, и усталость. Ноги саднило, ступни жгло, а все тело сковывало болью, не острой, но ноющей и неприятной. Я не видела, как Райнер встал и подошел к жеребцу, кажется, я ухитрилась задремать прямо вот так, лежа на песке, потому что, когда кто-то коснулся моего плеча, рывком села и выхватила из-за пояса нож, вскинув руку.

– Это я! – Райнер перехватил удар в замахе, а я не сдержала вскрика и уронила руку.

– Хорошая реакция! – похвалил с некоторой издевкой мужчина, а затем добавил уже спокойнее: – Вставай, Эмина, я приготовил тебе постель и развел огонь!

– Огонь? – удивилась я, а затем повернулась назад и заметила оранжевый крошечный огонек за своей спиной.

– Пойдем. Поешь и продолжишь спать! – Райнер встал на ноги и протянул мне свою руку, предлагая помощь. Но я отказалась. Уперевшись ладонями в песок, поднялась и чуть покачнулась, но заметила, что оборотень даже глазом не моргнул, чтобы прийти мне на помощь, словно был уверен, что не упаду.

– Пойдем! – повторил Райнер и я, кивнув, первой двинулась в сторону огня.

 Оборотень соорудил костер из сухих веток. Я разглядела это, едва приблизилась к пламени. Быстро оглядевшись заметила, что на песке под деревьями лежат ветви и широкие сухие листья. По-видимому, пока я спала, мужчина собрал ветки и развел огонь. А значит, спала я достаточно долго, раз он еще успел соорудить мне ложе на пальмовых листьях, поверх которых бросил одеяло.

– Давай поедим, – Райнер сел прямо на песок, – тебе нужны силы.

 Неподалеку фыркнул жеребец и я, вздрогнув, повернула на звук голову, заметив, что он стоит стреноженный под деревом и жует листья с какого-то куста.

– Ешь!

 Мне в руки сунули кусок разогретого мяса и поджаренной лепешки, которую Райнер попытался сперва размочить водой, а затем, видимо, подогрел над огнем. Так или иначе, но, чтобы утолить голод, подошла и такая пища. Я поблагодарила оборотня и принялась за еду, чувствуя, что сонливость никак не желает оставить меня, так и кружит рядом, приседая на тяжелеющие веки. Сказывалась усталость и, жуя простую пищу, я думала только о том, как поскорее добраться до импровизированной постели, чтобы продолжить прерванный сон.

 Райнер следил за мной, молчаливо поглощая свою порцию, более чем скромную в сравнении с моей. Только вот я не нашла в себе силы, чтобы поделиться едой, поскольку ощущала всегда этот голод и усталость. Кажется, силы начали покидать меня, а эта пустыня, тянущаяся бесконечно, угнетала и без того хмурое состояние.

– Плохо выглядишь! – заметил оборотень, нарушив тишину, которую до него бередил лишь огонь костра.

– Устала! – ответила я и отряхнула руки от крошек.

– Пей воду и ложись! – посоветовал мне мужчина, а я и не думала возражать. Сонливость только усилилась, и я поплелась к одеялу, забыв даже напиться. Просто упала на него кулем и отключилась едва голова коснулась мягкой поверхности. Растянувшись поверх «постели», я провалилась в сон и впервые за время побега из Фатра мне приснился этот город. Я увидела его спящим в ночи. Пронеслась над крышами домов, устремившись к дворцу, где жила когда-то.

 Огромное здание светлым пятном выделялось на фоне темного неба. Я разглядела и сад, разбитый где-то внизу под моими ногами, а затем увидела самую высокую из башен, упиравшуюся в небо и на ее площадке-вершине кто-то стоял, но рассмотреть человека просто не успела. В какой-то миг все застелила тьма и дальше я спала уже без сновидений.

 Инсан набирался сил. Ему пришлось три дня провести в постели, причем два из них он попросту спал в каком-то бессознательном состоянии и никто, ни слуги, на даже отец, не тревожили сон наследника. Впрочем, спать принц лег в относительно спокойном расположении духа, поскольку его отец пребывал в здравии, пусть и поддерживал его посредством чужой жизни, но за город Инсан мог не переживать, а пока копил силы, растраченные в злополучную ночь побега своей так называемой невесты.

На третий день, когда принц очнулся от долгого сна, он вызвал к себе отца и повелитель Фатра не замедлил прибыть в покои сына, памятуя о том, что его наследник все последние месяцы выхаживал его, будто они поменялись местами и не он, Кахир, а Инсан был старше и умнее. Город держался на правлении принца, поскольку сам Кахир был не в состоянии покинуть дворец, но теперь многое изменилось и предчувствуя скорое и полное выздоровление, повелитель Фатра осмелел и стал чувствовать себя более уверенно.

 Он вошел через распахнутые услужливыми рабами, двери и очутился в комнатах наследника. Инсана он нашел лежащим на постели и ожидающим его прихода. Завидев повелителя, принц сел и поклонился, после чего произнес приветственные слова.

– Ложись! – милостиво позволил Кахир и оглянулся через плечо, чтобы проверить, не последовал ли за ним кто-либо из слуг. Но нет. Никто не ослушался, и в спальне принца они находились вдвоем.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил повелитель мгновение спустя, когда Инсан, откинувшись на подушки, принлся следить за отцом взглядом.

– Завтра буду на ногах, – ответил принц и добавил: – Я не ожидал, что откат будет таким сильным. Видимо, потратил больше сил, чем предполагал…

– Отдыхай! – ответил Кахир и, заложив руки за спину, прошел мимо постели наследника к распахнутому окну. – Она не уйдет далеко.

– Не знаю, – покачал головой принц. – Она не одна и тот, что идет вместе с ней, хитер и силен, так что предстоящая охота будет интересной.

– Я не хочу, чтобы ты рисковал собой, мой сын, – спина Кахира напряглась, но он отвернулся от Инсана и теперь говорил, глядя в окно на сад, где журчащие фонтаны и шелест пальмовых ветвей наводили на мысль об умиротворении, которое сам повелитель не испытывал.

– Я ничем не рискую. Оборотень против меня – никто. Да, он силен, хитер и умеет выживать и единственное, что мы теряем и в чем проигрываем – это время, которое уже упустили и которое еще упустим, потому что быстро найти принцессу и Райнера в бесплодных землях я не смогу. Он станет прятать ее, а значит, придется потратить слишком много времени, а у тебя его мало.

– Жалеешь своих наложниц? – усмехнулся отец и соизволил посмотреть на сына, но Инсан только хмыкнул.

– Вот еще! Я уже говорил, что все эти женщины для меня ничего не значат. Пусть принесут хоть какую-то пользу в своей жизни. Слишком она у них праздно течет, – он усмехнулся холодно и жестко.