«Червятинка, можно было и без «ничтожного»».
– Так интереснее, – сказал я, поднимаясь.
Огромный рисунок на полу вдруг осветился, вычерчиваясь огнём, а потом истлел и исчез. Только помещение заполнилось таким едким дымом, что мне пришлось зажать рот.
Бес ликовал:
«Так-то лучше. Теперь хоть поинтереснее будет. У тебя же весёлая жизнь, кусочек?»
– Каждый день комедия, – огрызнулся я, – Приоров убиваю, ангелов, демонам рожи чищу.
«О да, мы поладим, гнилушка, ты только копьё не выбрасывай».
Я усмехнулся, вспомнив, на сколько у меня обычно задерживается оружие. Бес, получив картинки моих воспоминаний, только ужаснулся:
«Сраная ты частица, ты обманул меня!»
– А ты нет?
Бес замолчал. Правда, когда я двинулся к выходу, всё же сказал:
«Ткни в жилу дьявольской меди».
– Зачем? – я удивился, но, подумав, поднял копьё.
Наконечник коснулся красной прожилки в камне, копьё чуть завибрировало. Я убрал оружие, посмотрел на остриё – самый кончик чуть окрасился в красный, если не присмотришься, и не заметишь.
«Я взял коррупт в металл, теперь моё копьецо опаснее».
– Моё копьё, ты хотел сказать.
«Ах, ну да, конечно, мой великий господин, чтобы под ноги тебе пролился дождь из каракоза», – бес был сама почтительность, только ядовитая.
Выбравшись из пещеры, я направился дальше изучать проходы. Бес оказался в этом деле совсем бесполезен – заключённый в деревяшку, он лишнего не чуял, хотя слух у него был отменный.
Мне приходилось использовать свои таланты в ориентировании, тем более, убитый муравей одарил меня своим примитивным опытом. Но с бесом было явно веселее – он вечно ругался, пытался хитрить, но на поверку оказывался очень труслив. И выведать из него секрет особого труда не составляло, оставалось только придумать, как.
Вот только именно думать бес и не давал, болтая без умолку. Я пока не использовал свою власть, чтобы его приструнить, и узнал из болтовни много нового.
Оказалось, это был тот же бес, который сидел на цепи в ауритовой жиле возле деревни Белых Волков. Именно он тогда перенёс меня по приказу Белиара в пещеру под Вольфградом, где я смог вылезти из колодца сразу в крепость к Альфе.
– Я тебе тогда жизнь спас, – напомнил я о том, что уговорил Белиара забрать ослабшего беса в Тенебру.
«О, великий господин, я так благодарен. Я бы до конца своих дней топтал твой прах и растирал ногами плевки…»
– Нулячью твою меру, – выругался я, – Если ты не будешь следить за языком, это копьё пойдёт на дрова.
«Простите, простите мой поганый язык. Ваш прах бы я развеял над нужниками верховных демонов», – бес говорил чуть ли не со слезами.
Видимо, у него и вправду было так мало воли, что он напрямую говорил о своём ко мне отношении.
– Так у тебя есть имя?
«Сколько можно повторять…» – буркнул тот.
– Но как-то же тебя Белиар называл? – не сдавался я.
«Грязь, мразь, говно, ничтожество… Выбирай, что тебе больше по душе, гнилушка Абсолюта».
Я усмехнулся. Мной как раз исследовался очередной проход, который, по внутренним ощущениям, должен был привести наверх.
– Но ведь… – я задумался, – ты не всегда же был бесом? Как-то же тебя звали…
«Имя даёт волю. Я не волен, и это было давно».
– Ты был человеком?
Ответить бесу не дали. Увлёкшись разговором, я не заметил устроенную на меня засаду.
Надо сказать, муравьи обладали зачатками разума, и догадались подождать меня на выходе. А впереди действительно был выход.
Впрочем, три насекомых-воина мало что могли сделать. Выскочив из-за валунов, наполовину преграждавших подъём, они больше мешали друг другу. Поэтому двое попытались, карабкаясь по стенам, наброситься сверху.
Но в Нулевом Мире работали такие же законы физики, да ещё они и додумались атаковать меня магией земли.
Поэтому один муравей закончил жизнь с копьём в голове, второму я сжёг мозги, перехватив его магию, а третий свалился на выросшую из пола пику.
«Неплохо, неплохо, гнилушка», – смачно чавкая, произнёс бес.
Я, удивившись, вытащил копьё из трупа, и успел увидеть, как в металл впиталась кровь насекомого. А ещё через несколько секунд оказалось, что мне прилетели два жирных светлячка от убитых магией муравьёв, а вот от заколотого прилетел очень тусклый.
– Ты жрёшь мой дух? – возмутился я.
«Так не весь же. Мне тоже сила нужна, я вообще-то в Инфериоре, абсолючья твоя башка!»
Да, делиться духом я ни с кем не планировал. Мне стоило усилий побороть желание просто оставить копьё здесь и идти дальше.
«О, господин, я больше никогда не… кха… кха… постараюсь не делать», – ехидно протянул бес.
Впереди, за лоснящимися телами убитых муравьёв, показались проблески солнечного света. Я прибавил шагу, понимая, что теперь сюда движутся толпы шестиногих защитников.
– Как твоё имя? – повторил я.
«Я же говорил, у нас нет имён. Хозяин никогда…»
– Ты, ничтожество, если сейчас же не вспомнишь, как тебя звали… – с нажимом произнёс я.
«Помню, помню. Как смею я забыть, раз господин приказывает?»
– Имя!
Бес захныкал, сетуя на то, что Белиар очень ненавидел его, и особенно после того, как я уговорил спасти ему жизнь. И что бес никогда не нужен был своему господину, поэтому и не искали его в той ауритовой жиле, где сидел на цепи.
Поэтому и сюда его Белиар посадил, чтобы не мешался. А убить не мог, ведь обещал сохранить жизнь…
– Имя, – уже спокойнее повторил я, – Не лги мне.
Бес обречённо вздохнул:
«Когда-то меня звали Хродрик».
Глава 7. Весть
Дерьмо… нулячье…
Моё состояние и всю ситуацию можно было описать только этими словами. Удивление от того, кто оказался заточён в моём копье, и погоня за спиной, где мерно отбивали такт пол сотни муравьёв длиной под два, а то и три метра.
Я нёсся по задымлённой пещере, освещённой трещинами в высоком потолке. Предполагая, что муравьи всё же имеют инстинкты, и не полезут в густой дым, я планировал скрыться в нём.
Дым шёл из дыр в неровном полу, камни которого в некоторых местах были даже раскалены. Я сразу бросил вперёд стихию земли, сканируя поверхность подо мной на приличную глубину.
Камень предупреждал меня, где не стоит наступать, но даже так я пару раз чуть не навернулся. А стихия огня отлично показывала, что внизу раскалённая лава.
Отверстия в полу становились всё больше, соединялись, и мне приходилось уже прыгать с островка на островок, которые на тонких шейках торчали из тлеющей внизу магмы.
В очередной раз перепрыгнув дымящую каверну, я лёг на покачивающийся горячий валун, и слушал, как упавший сзади в лаву муравей истошным стрёкотом предупреждает сородичей.
Нет, дым их не пугал, а вот то, что они потеряли уже с полдесятка солдат, мозгов прибавило. Поэтому я ещё с минуту наблюдал стрекочущие тени за густой поднимающейся завесой, но потом они испарились.
Дым лез в нос и глаза, пробивая на слёзы и кашель. Хоть человечья мера, хоть звериная – мне нужно было чем-то дышать. Да и долго проверять камень на крепость не хотелось.
«А как по мне, червятинка, так здесь приятно дышится», – в голову так и пробивался говор беса.
Хродрик, значит… Ну и, опять же, дерьмо нулячье! Я до сих пор не мог поверить, что великий воитель прошлого, бывший приор Синих Земель, сын того самого Вотана…
«О, продолжай, кусок Абсолюта, складно мыслишь. Ко мне такого отношения уже лет семьсот точно не было».
– Да чтоб ты… кха! Кха! – я закрутил головой, пытаясь придумать, как выбраться в более пригодную для дыхания атмосферу, – Чтоб ты ещё раз сдох…
Копьё чуть завибрировало.
«И чем это я тебе не угодил, червятинка? Кстати, можешь зацепиться вон за тот камень…»
Оружие чуть дёрнулось, повернулось будто по своей воле. Силы у беса были, но не такие, чтобы копьё летало. Так, чуть двинуться только, а со стороны вообще кажется, что это я хват чуть ослабил.
