— Оля говорила, что ты училась в музыкальной школе, на каком инструменте ты играешь? — заинтересованно спросил Игорь, хотя в голове вертелись совсем другие вопросы, но он впервые в жизни опасался их задать, любой из них мог разрушить витавший в воздухе романтический настрой.

— На фортепиано, только у меня не особо получалось, знаешь, Оля играла гораздо лучше. Мы как-то упражнялись в игре в 4 руки, у нее был большой инструмент, черный, с резными узорами на пюпитре, с 3мя педалями, он звучал очень громко… эй, чего ты смеешься? — махая на Игоря рукой спросила Аня.

— Знаешь, звучит очень эффектно, большой инструмент с пюпитром, на котором играли в 4 руки, — с выражением произнес он, стреляя глазами.

— Фу, пошляк, — беззлобно произнесла Аня, — если тебе не интересно, зачем спрашиваешь?

— Извини, очень интересно, я больше не буду тебя перебивать, — сказал он, клятвенно сложив руки на груди, — продолжай пожалуйста.

— Мы играли «Salud» Джо Дассена, Оля поет на французском, так вот, я за ней никак не могла угнаться, но вообще мне больше нравится гитара… — задумчиво произнесла Аня.

— Ты и на ней играешь? — удивился Игорь.

— Немного, но только когда пою, — убирая волосы с лица, ответила Аня.

— Спой мне, — попросил он.

— Сейчас? — удивилась девушка.

— Почему нет? Только что-нибудь не из современного, что ты пела в музыкальной школе? — спросил Игорь.

Аня задумалась, она не очень-то помнила, что они там пели.

— Ты смотрел советский фильм «Ах, водевиль, водевиль…»? — после минутной паузы произнесла она.

— Очень давно, с мамой, а что? — не понял Игорь.

— Песню оттуда можно считать достаточно старой? — улыбнулась Аня.

Он положительно кивнул. Девушка обняла колени руками, слегка склонила голову на бок и проникновенно посмотрела на Игоря:

«Днем город как город и люди как люди вокруг,

Но вечере приходит и все изменяется вдруг:

На лица актёров кладет он таинственный грим,

Здесь Гамлет страдает, и снова поёт Лоэнгрин.

Ах, этот вечер-лукавый маг,

Одетый вечно в зелёный фрак,

Погаснут свечи, уйдет любовь,

Но этот вечер вернётся вновь!

Опять каравеллы привозят рабов и вино

В ту гавань, что дремлет на дне океана давно.

И вновь слышен голос бессмертной и гордой любви,

Что схожа с планетой, еще не открытой людьми.

Ах, этот вечер-лукавый маг,

Одетый вечно в зелёный фрак,

Погаснут свечи, уйдет любовь,

Но этот вечер вернётся вновь!

Нельзя в этом мире пройти не оставив следа,

И вечер- волшебник запомнит нас всех навсегда.

И новые люди в далёкой, неведомой мгле,

Когда нас не будет нас будут играть на земле.

Ах, этот вечер-лукавый маг,

Одетый вечно в зелёный фрак,

Погаснут свечи, уйдет любовь,

Но этот вечер вернётся вновь!»³⁶

Ноябрь 2011

— Миш, я буду открывать мастерскую, мне не хватает места дома, — сообщила Мира, ставя перед парнем дымящуюся тарелку борща. Он довольно улыбнулся и макнул пампушку в сметану. Они жили вместе всего месяц, но ему уже успели надоесть вечные иголки, ткани, манекен, но который Мира то и дело что-то примеряла. Он никак не мог подумать, что в его маленькой хрущевке, доставшейся от бабушки, можно будет разместить целый пошивочный цех. Но больше всего его раздражало, что дома постоянно толкутся женщины, многие с избыточно пышными формами. Мира металась вокруг них, делала замеры, утягивала в жесткие корсеты, пытаясь придать толстушкам аппетитный и соблазнительный вид.

— Очень хорошо, — одобрительно качая головой, ответил он. Суп был вкусный, он с упоением зацепил вторую ложку. Миша взглянул на Миру, она стояла у окна, опрыскивала большой розовый цветок. С ее появлением в его доме завелась вкусная еда, чистые полотенца, шторы, а теперь вот этот огромный, сидящий в горшке монстр. Миша опять не смог вспомнить, как называется растение. А главное, он никак не мог понять, как так вышло, что Мира у него живет. Когда они вернулись из лагеря, то продолжили встречаться, иногда она оставалась у него на выходные, потом как-то задержалась на 3 дня, и вот он уже предложил ей съехаться. Мира ему нравилась, она не взрывала мозг капризами, ничего от него не требовала, сама работала. Однажды он спросил, сколько стоят ее швейные услуги и обнаружил, что она зарабатывает больше, чем он. После универа он отправлялся в фитнес центр, где работал тренером по плаванию. Когда Миша возвращался домой, она никогда не скандалила, даже если он задерживался до позднего вечера или перехватывал в баре пива с друзьями.

— Мама твоя звонила, — сказала Мира, отрывая от цветка желтый лист, — хочет на днях заехать в гости, — ей были непонятны отношения Миши с мамой. Он старательно ее избегал.

— Нет уж, — ответил парень, — давай до Нового года подождем?

Мира понимающе кивнула. Хотя глубоко в душе не одобряла подобного подхода к родителям. Сама она навещала маму каждую неделю, они вместе ездили на дачу.

***

Полина сидела в душном кабинете, экзамен был в самом разгаре, а ей ужасно хотелось спать, она собиралась начать отвечать сразу, как только взяла билет, но преподаватель, словно не замечая ее положения, отправил готовиться. Тяжело вздыхая, она посмотрела в окно. Еще несколько месяцев и это раздувшееся пузо наконец перестанет ее тяготить. «Как другие беременные умудряются набирать в весе? — думала она, — ведь есть же просто некуда. Тот, кто говорит, что фигура будущей матери идеальна, либо слепой, либо идиот». Она пошевелила затекшими ногами и подняла руку, показывая, что уже готова, но преподаватель снова ее проигнорировал. «Вот урод», — подумала она, подпирая рукой щеку. После экзамена девушка собиралась поехать к родителям на дачу. Возвращаться домой к Вадику ей не хотелось. Два дня назад к нему приехали его армейские друзья. Они пили и вспоминали службу, от их разговоров у Поли сворачивались в трубочку уши и начинало тошнить. Еще девушка с удивлением заметила, что муж заблокировал телефон, кладет его экраном вниз. Вечерами он часто отсутствовал дома, они почти не разговаривали, никакой заботы он не проявлял, вел себя так, словно жена-часть интерьера. Поля подозревала, что у него появилась другая женщина. Но ей почему-то было совершенно наплевать на это, она даже обрадовалась, последние 2 месяца ей не хотелось делить с ним постель, да и вообще ничего не хотелось. Поля положила голову на руки, глаза закрывались. Она ничего не могла с собой поделать.

— Полина, Полина, давайте зачетку, — услышала она сквозь сон, девушка вздрогнула и подняла глаза на преподавателя. Среднего роста, достаточно молодой, крепкий мужчина, в полосатом пуловере выжидательное протягивал руку.

— В смысле на пересдачу? — потирая глаза, удивилась она, понимая, что в классе никого не осталось, — я же даже не отвечала.

— Какой у вас срок? — беря зачетку спросил он.

— В феврале, — озадаченно ответила она.

— Ну и какая пересдача? Вы в академ не хотите пойти, я на лекциях за Вами наблюдал, сейчас Вам не до учебы, — сказал он, садясь за стол.

— На 18 лет академ взять? — язвительно спросила она, — пока вырастет и съедет? Константин Сергеевич, много времени у Вас на себя остается?

— Я не женат и детей у меня нет, так что все мое время принадлежит только мне, — ответил он, глядя на Полину поверх очков.

— Повезло, — сказала она, расстегивая кардиган, ей казалось, что она сейчас задохнётся от духоты, — можно я окошко открою? — скорее не спрашивая, а констатируя факт, проговорила Полина, после чего медленно поднялась и осторожно протиснулась между столов к подоконнику, ручка была ужасно высоко. Девушка начала двигать стул.

— Да стойте Вы! — в сердцах воскликнул он, быстро встал, подошел к ней и открыл форточку, — прямо с моего экзамена решили поехать рожать?