Я стала перебирать пальцами его волосы, и Никита простонал. Я забыла, как дышать. Мое тело горело, а ноги предательски подкосились. Но Власенко не дал мне упасть. Он вцепился в меня так крепко, словно меня хотят отобрать у него. Реальность стала постепенно возвращаться, и, открыв глаза, я уперлась в полыхающий взгляд Власенко.

Я покраснела. Щеки, имевшие до этого розовый оттенок от слез, стали пунцовыми от смущения. Поцелуй был легкий, почти невесомый, но в него было вложено желание всех лет.

– Диана, мне столько тебе надо рассказать, но не здесь. Давай, может, посидим где-нибудь, а потом я тебя провожу?

– Нет! – вскрикнула я и Власенко тут же поник.

Взяв его руку в свою, я сплела наши пальцы. Придавая уверенности своим словам.

– Домой в следующий раз проводишь, хорошо? Мне в таком виде лучше дома не появляться. Мама начнет задавать вопросы. Если она узнает, что произошло, ее хватит удар, – искала в глазах Никиты понимания. – Я переночую у Саши. А еще я с удовольствием схожу с тобой в кафе. От этих нервов я удачно проголодалась.

Никита улыбнулся и крепче сжал мою руку.

– У меня как раз на такой случай примечено одно кафе. Тебе понравится!

Никита поднял мой портфель, отряхнул и закинул себе на плечо.

– Секундочку, – остановила его, доставая из портфеля одну очень важную вещь. – Дай руку, – приказала я Никите.

Он с не пониманием, но все же протянул мне руку.

– Я же ходячая катастрофа, – сделала паузу, чтобы найти подтверждения своим слова в лице Никиты. Тот слегка усмехнулся, мол еще спрашиваешь. А я продолжила: – поэтому я всегда ношу с собой пластыри. Правда они с котиками, но думаю твоя брутальность это выдержит.

Я старалась аккуратно приклеить лейкопластырь на его разбитую костяшку, но Никита дернул рукой.

– Прости, я нечаянно.

Он взял мои ладони в свои и поцеловал их.

– Спасибо тебе, Семушка, – произнес он с вожделением и его глаза заблестели от счастья.

Я отмахнулась. Пустяки, всего лишь пластырь. Закончив с заглатыванием ран, взявшись за руки, мы выдвинулись в сторону в кафе. В голове промелькнула мысль: хорошо, что брат все таки не освободился, а то этого всего могло бы и не случится. Случайности не случайны, подумала я и сосредоточила все свое внимание на Никите.

Мы шли и обсуждали произошедшее сегодня. – Ты его пнула, Ди.

Мы залились хохотом.

– Конечно, а нечего нападать на одиноких девушек. Будет знать теперь, – твердо ответила я. Власенко с восхищением посмотрел на меня.

– Такая грозная и такая прекрасная.

– Ты меня засмущал, – призналась я и захотела вытащить руку, но Никита крепко ее сжал.

– Не пытайся сбежать от меня. Я наконец-то поймал тебя и больше не отпущу.

***

Мы дошли до кофейни с кратким названием «Je t'aime», я с намеком глянула на Никиту. Тот, сделав вид, что ничего не заметил, наградил меня скромной улыбкой и потянул внутрь.

– Ты обязана попробовать Тарт Татен.

– Тартар? – я успела закончить предложение, до того момента как потеряла дар речи.

Кофейня внутри была не похожа на те, где я бывала одна или с девочками. Интерьер изобиловал картинками Парижа, раскинувшимися на всех трех стенах. На центральной была нарисована Эйфелева башня, с правой стороны Лувр, а с левой - Лазурный берег.

Я подошла ближе, чтобы разглядеть рисунок. Возле меня появилась администратор. Я не смогла сдержать эмоции.

– Это просто невероятно, как будто настоящие. Она с располагающей улыбкой ответила: – они и правда чудесны, это рисовали ребята из художественной школы.

– Ого! – бесконтрольно вырвалось у меня.

Никита был прав, тут чудесно. Помимо рисунков, на стене висели фотографии Парижа, его достопримечательностей и звезд. Снимки были черно-белые и цветные, а в середине зала висела невероятной красоты хрустальная люстра, и все это сопровождалось приглушенной музыкой на французском языке.

Администратор проводила нас к столику и сразу выдала меню. Никита помог мне снять куртку, и как истинный джентльмен придвинул мне стул.

– Ты такой галантный, – игриво произнесла.

– Ди, ты еще многого обо мне не знаешь, – подмигнул мне и сел напротив.

В воздухе витал запах сливочного масла и слоеного теста, желудок предательски заурчал, что не прошло мимо ушей Власенко. Он подавил смешок, но я все равно его услышала.

– Я просто с утра ничего не ела, а тут такой прекрасный запах, – начала оправдываться я, но Никита тут же остановил меня.

– Я просто обязан тебя угостить.

– Но...

– Никаких НО, Диана, я ждал этого момента всю жизнь.

Не знаю, что потрясло меня больше, его желание заплатить или признание. Скорее второе. Меня снова бросило в краску до кончиков ушей. Пока Никита делал заказ, я набрала сообщение в общий чат девочек: «Дорогие мои, простите меня. Честное слово, не знаю, что на меня нашло, точнее знаю. Я просто взбесилась из-за брата и накрутила себя, а дальше все по наклонной. Знаю, что это не оправдание моим психам, поэтому я пойму, если вы не захотите со мной разговаривать. Я вас очень люблю».

Следом открыла чат с мамой. Уверенности, что девчонки меня простят, а Саша пустит к себе, не было, но одно я знала точно - домой сегодня я не вернусь. «Мамуль, привет. Меня Саша позвала сегодня в гости с ночевкой, ты не против?»

Нам принесли десерты и кофе.

– Так значит про этот тартар ты говорил?

Улыбка не покидала лицо Никиты весь сегодняшний вечер.

– Это тарт Татен - классический французский пирог. И да, просто обязана, – он сложил руки перед собой и уставился на меня.

– Ты что будешь смотреть как я ем?

Он молча двинул бровями в мою сторону, давай ясный беззвучный ответ.

– Ты ненормальный, – бросила на него последний взгляд и принялась за дессерт.

С первой ложки я поняла, почему Никита просто требует его попробовать. Это было божественно-мучное мучение. Моя любовь к маминой шерлоке была безгранична до этого самого момента. Этот тарт - безупречен. Тонкие слайсы яблок присыпанные корицей в нежном сливочном тесте. Сочетание сладости и сливочности вскружило мне голову и я невольно застонала.

– Мммм, это что-то нереальное.

Никита, который все это время глазу с меня не сводил, довольно улыбнулся и наконец-то принялся за свой десерт. Я еще несколько раз твердила одну и ту же фразу: – как же это невероятно. Никита изредка поднимал глаза на меня и победоносно ухмылялся.

– Ники, не говори пожалуйста моей маме, но это лучший десерт с яблоками, который я пробовала.

– Ммм, а что мне за это будет? – лукаво спросил он.

Отогревшись и объевшись сладким, нас разморило. Никита выглядел таким расслабленным, попивая свой кофе. Сейчас он походил на ласкового барса, который притаился и ждет своей добычи. В нашем случае - добыча я.

– Так что мне будет за сохранность секрета? Переспросил Власенко, поднося кружку с кофе ко рту.

– Опять твои игры, – нахмурилась я.

– Напоминаю. Это ты первая провела меня и стянула желание, – указал кружкой в мою сторону.

Очередная идея пришла в голову так неожиданно, что надо было решаться сейчас, иначе я снова могу упустить свой шанс.

– Давай секрет за секрет?

Никита заинтересованно наклонился к середине стола, готовясь выслушать мою тайну. Я решила создать небольшую интригу. Пощекотать нервишки ему и собраться с мыслями самой.

– Не знаю даже как тебе такое рассказать, – начала я, нагло играя с ним, – это такое личное, обещай, что никому не скажешь.

Никита показал, как закрывает рот ключом и отдает его мне. Подыгрывая ему, я забрала невидимый ключ и спрятала в карман джинсов.

– Ты точно готов?

Ответом был кивок. Я наклонилась навстречу Никите. Мы оказались лицом к лицу. Нас окутывал аромат свежесваренного кофе и печеных яблок. Окружающий нас гомон ушел на второй план, словно сам мир хотел услышать мой секрет.

– Я предупредила, – глубокий вдох, – ты мне очень нравишься.

Молчание. Взволнованность Никиты выдавал пульс на шее, который принял нечеловеческую скорость и щеки, приобретавшие розовый оттенок, подтверждая подлинность чувств.