– Звучит просто, – пропищал Билл.

– И не важно, кто ты? Какого ты роста? – полюбопытствовал Шляпник.

– Совсем не важно, как ты выглядишь или... – Алиса замолчала, вспоминая детей с площади. – Ну, пожалуй, тебе всё даётся чуть проще, если ты англичанин. Рождённый в Англии.

– А если тебе не посчастливилось? – спросил Шляпник. – Это можно исправить?

– Место рождения? Конечно нет!

– Довольно категорично, на мой взгляд, – сказал Шляпник. – По-моему, у вас всё ещё сложнее. Здесь же достаточно бежать вдвое быстрее, чтобы остаться на месте. А можно и не бежать. Мы хотя бы выбираем, как нам бежать.

Алиса потёрла виски. А ведь он прав. На миг у неё возникло злорадное желание, чтобы чудостранные друзья провели недельку в Лондоне, прикидывая, как выпить чаю, за который нужно платить, и обращаясь к уличным кошкам и соням, которые будут молчать в ответ.

– Ну, как бы то ни было, забудьте мою загадку. Возможно, подскажете мне с другой.

– Я думал, что это загадка Шляпника, так ведь она сказала вначале, – шепнул Соня Биллу. Крошечные существа понимающе кивнули друг другу.

– Мы только и делаем, что сказываем всякое, – сказал Грифон раздражённо. – Говори прямо, девочка.

– Ещё раз назовёшь меня девочкой, и я посажу тебя на поводок быстрее, чем ты произнесёшь «брандашмыг», – одёрнула его Алиса. Грифон выпучил глаза и спрятался за Додо. Страна чудес запомнилась ей ещё и этим, постоянная угроза случайной, отвратительной жестокости. Что ж, в чужой монастырь... – Что общего у церквей, мастей и тюрем?

– О, это интересно! Даже не знаю! Что общего у церквей, мастей и тюрем? – спросил Додо с энтузиазмом.

– Я. Не. Знаю, – процедила Алиса сквозь зубы. – Со мной поделились загадкой, но не дали ответа, а он может оказаться полезным в наших поисках.

– Довольно грубо, – заговорил Валет, – требовать отгадать загадку, не зная ответа.

– Попробуй один из тех ответов, что у тебя есть, – воодушевлённо предложил Шляпник. – Может, «По писал на одном о втором»?

– Нет... – начала Алиса. – К тому же в этой загадке речь о трёх явлениях, а не о двух.

– Церковь хлопает? – спросил Грифон Додо.

– Если в ней звонит колокол или она лютеранская, – глубокомысленно заметил Додо.

– Перья их всех обмакнули в чернила? – охотно присоединился Билл.

– О, забудьте! – вскричала Алиса. – Отгадаю сама. Вы с вашей бессмыслицей нисколько не помогаете. Просто идём к Мэри Энн.

При упоминании Мэри Энн у Валета округлились глаза, но он ничего не сказал.

Развязка их поисков оказалась унылой и разочаровывающей. Даже в древнегреческих спектаклях с неба в корзине, украшенной цветами, золотистыми тканями или чем-то таким, спускался бог, и все понимали: герой спасён в последнюю минуту. Это было нелепо, но роскошно и зрелищно.

А наши герои-путешественники лишь добрались до места куда менее чудостранного, чем обычно: поросшего кустарниками края пустоты. Палая листва лежала уродливыми сугробами вперемешку с землёй. Разросшиеся зелёные травинки с острыми краями перемежались многочисленными пожелтевшими собратьями. Листья кустов и орешника были маленькими, меньше, чем следовало бы, и в целом выглядели неопрятно. Это место напоминало заброшенный парк в неблагополучной части города.

«Так и есть, – подумала Алиса, – это место похоже на неухоженный кусочек моего мира». Не девственная природа с «таинственной гравюры, изображающей романтическую пустошь» и не девственная природа «садов, тщательно спроектированных и отвечающих каждому капризу богачей». Девственная природа в худшем её проявлении. Неконтролируемая и, быть может, с медведями.

– Мы на месте! – воскликнул Шляпник. Затем встревоженно огляделся по сторонам. – Мы на месте, – прошептал он.

Наконец заметила и Алиса: потёртый, видавший виды знак, яркие краски которого поблекли до тусклых оттенков окружавшей его растительности. На нём было указано: «Зеподмелье там». Стрелка была направлена на обычную дыру в земле, края которой со временем стали гладкими и затвердели от корней. Эта дыра напоминала кроличью нору, в которую Алиса провалилась в свой первый раз, вот только была ещё меньше.

– И что же нам делать? – простонал Додо.

– Давайте раскопаем, – предложил Грифон, выставляя когти.

– Оборонные механизмы, знаешь ли, к этому готовы, – сказал Шляпник с укоризной.

– Какие такие механизмы? – спросил Валет как бы походя.

Все трое одарили его молчаливыми, ледяными взглядами.

– Пускай самые маленькие идут первыми. Билл и Соня, – предложила Алиса. – Может, им как-ни-будь удастся уговорить местных жителей нас впустить. В крайнем случае, просто разведают обстановку.

Шляпник пожал плечами и снял цилиндр. Соня, спавший на полях, съехал на плечо Шляпника, а затем по руке, и аккуратно, словно бильярдный шар, закатился в яму-лунку, даже не пикнув.

«Интересно, бедняга при падении хотя бы проснулся?» – гадала Алиса.

Затем Валет отцепил от груди Билла, будто чересчур большую военную медаль, и бросил его, довольно поспешно и небрежно, в яму за Соней. Тот тоже кувыркнулся несколько раз через голову, но в последний миг взмахнул хвостом и приземлился, цепляясь за стенку у входа. Несмотря на сонное и антропоморфное выражение мордочки (и кепи), Билл юркнул в темноту как самая настоящая ящерица.

– Вот так приехали! А ты даже уменьшиться не можешь, – сказал Шляпник, затем раздражённо скрестил руки на груди и сел.

– А сам-то? – возмутилась Алиса, поджимая губы. – Как вы с Додо и Грифоном собираетесь спуститься?

– О, ты и без нас обойдёшься, знаешь ли, – проворчал Шляпник, отмахиваясь от неё, словно девяностолетняя бабуля.

– Так это и есть убежище печально известной Мэри Энн, – произнёс Валет, фыркая в отвращении. Он пнул в яму немного песка. После чего достал крошечный флакончик, отвинтил малюсенькую золотую крышечку и приготовился сделать глоток. – Неудивительно, что мятежники проигрывают. За королеву!.. Гм, точнее, её свержение. – И поднёс напиток к губам.

– Нет! Дай мне! – вскричала Алиса, позабыв про манеры («Иронично», – заметила она, ведь с тех пор, как она вышла из леса Забытья, прошло уже достаточно времени). Она выхватила бутылочку из руки Валета и без единого слова извинения или оправдания выпила содержимое залпом. Горло обжег вкус, похожий на кардамон, корицу и пион.

«Что-нибудь непременно произойдёт, – подумала она. – Напиток крепкий!»

– Ну и ну, – произнёс Валет, слегка разочарованный тем, что его пузырь осушили.

Только Додо с Грифоном смотрели на неё с надеждой. Шляпник лишь отвернулся и закатил глаза, бурча.

Алиса стояла, раскинув руки, расставив ноги, отведя одни части тела от других, растопырив пальцы рук и ног и ни к чему не прикасаясь. Она ждала прихода волшебства.

Ничего не произошло.

– Видишь? – кисло сказал Шляпник. – Ты уже слишком большая. Тебе...

– О, да помолчи же, – резко перебила его Алиса. – Знаешь, твои бесконечные комментарии обо мне и моей физической форме в Стране чудес взращивают во мне раздражение. И с чего вообще я должна расти и уменьшаться? С чего должна помнить или забывать, раз ты считаешь, что это сработает? «Стань маленькой, чтобы пройти за крохотную дверь, Алиса». «Стань большой, чтобы достать ключ, Алиса». Теперь ты слишком большая и распугала птиц. Уменьшись, и птицы с мышами будут ходить по тебе. Я устала быть для окружающих кем-то другим. Стране чудес давно пора начать подстраиваться под меня.

И, не вполне понимая, что делает, но полная багровой ярости, Алиса прошагала к норе и растянула её.

Это оказалось не так просто, и поначалу дыра не поддавалась, словно холодный кусок кожи. Однако, спустя рывок-другой и неподобающее для леди кряхтение, Алисе удалось расширить отверстие достаточно, чтобы в него без труда вошла она сама, Валет, большеголовый Шляпник, четырёхлапый и двукрылый Грифон и дородный Додо.

Все удивлённо заморгали.