— Вы знаете, что ничего не случается дважды?

— В смысле? — от неожиданного вопроса я снова растерялась.

— То, что второй раз Вы будете смотреть на меня уже без этого ужаса. Страшно только первый раз, — не то серьезно, не то с сарказмом произнес он. Лицо было серьезным, так что понять наверняка я не смогла.

— Что Вы!? Вам показалось. Это совсем не ужас, а ...

— Я хорошо различаю ужас и фальшивые объяснения. Давайте начнем наше знакомство с откровения и без вранья, — отрезал он, а мне показалось, что первый раз в жизни я чувствую себя неловко.

— Вы правы. К тому же я всегда придерживаюсь именно такой позиции. Видимо я была просто не готова, — призналась я, но не до конца.

В его глазах неожиданно блеснула насмешка, но по поводу какой части фразы я так и не поняла.

— Я думаю Вам стоит сначала отдохнуть.Моя горничная проводит Вас к отведенным Вам покоям, а вечером за ужином мы всё обсудим и поговорим.

— Мне кажется эта отсрочка нужна больше Вам, чем мне. Я совершенно не устал с дороги, но настаивать на разговоре сейчас не буду. Но возможно к вечеру, когда я отдохну, я буду менее ужасным, — цинично бросил он то ли забавляясь, то ли огорчаясь моей реакцией. После этого он двинулся с места и направился за моей горничной, которая стояла позади меня и ожидала, чтобы показать ему путь. Когда он прошел мимо меня, я неожиданно для себя напряглась, а потом почувствовала от него неожиданно приятный запах каких-то лесных растений с тонким и едва уловимым ароматом духов.

Мужчина скрылся, но в моих мыслях он остался по-прежнему. Высокий, уверенный, с умными и наблюдательными глазами, с короткими русыми волосами и обезображенной частью кожи на своём лице. Его внешность была двузначной: в одно время притягивала к себе, а в другое отталкивала. А ещё он был слишком прям, чтобы понять насколько достоверно звучат его слова. Прямота в некотором смысле служит защитой или отводом для глаз. Она отстраняет от себя подозрения и лишает вопросы смысла в них. В любом случае как-то двузначно он и отвечал. Вроде бы и искренне, и вроде бы с какой-то подоплёкой. Не знаю. Пока я не могла ничего о нём сказать. Свои выводы я сделаю вечером, когда мы сможем дольше поговорить с ним. После этого мне передали письмо. Увидев от кого оно, меня накрыло какое-то облегчение. Мой неизвестный собеседник уже давно стал для меня успокоительным. После его писем мне было как-то легче всегда. Вот и сейчас оно пришло в нужное время. Я направилась к себе в кабинет, и закрыв дверь, села за стол и раскрыла его.

"Я понимаю Ваше любопытство, но на каждое молчание есть своя причина. Но за это время Вы уже убедились, что я не лжец, не безумец и что мне можно доверять. Если хотите, я могу открыть частично своё место жительства, а оно протекает на другом континенте. А ещё я слишком подвержен Вашей персоной. Я не идеален, но я предан Вам.

Я научился видеть Ваше состояние и настроение на расстоянии, а уж понимать его по Вашему почерку так ещё раньше. Когда Вы подавлены Вы делаете своеобразные завитки в заглавных буквах, и когда я вижу, что в письме они присутствуют, то я сразу понимаю, что Вы огорчены. Сейчас у Вас взыграло любопытство, и оно касается моей личности, но также, как и раньше, не имеет в себе никакой информации и предположений. В этом я частично подонок. Но будь моя воля, я бы уже давно встретился с Вами. А как иначе, если после Ваших писем я становлюсь другим человеком. Но Вы должны понимать, что моё инкогнито служит для меня определенным щитом. Возможно щитом от Вашего гнева или просто возможностью общаться с Вами и узнавать Вас. Простите меня за это, но я не могу сказать кто я".

Я огорчено вздохнула. Ожидая прочесть что-то приятное, я нашла в написанном разочарование для себя. Хотя я и не надеялась на его ответ, но в данный момент его письмо добило меня ещё больше, после недавнего то изумления от встречи с королём. Первый напал, второй деликатно промолчал. Интересно, что им обоим не хватает для смелости? Хотя у первого смелость была, и даже много, но в то же время в нём присутствовала и странность. Как, впрочем, и у моего знакомого адресата. Возможно стоит спросить об этом у него? Кому как не ему понять странность другого? Я взяла чистый лист и коснулась его чернилами.

"Вас спасло моё недавнее недоумение, так что говорить насколько Вы жестокий я не буду. Недавно произошла встреча с одним странным и неоднозначным человеком, и я бы хотела спросить у Вас Вашего мнения. Если человек прям, как пробить его щит и пробраться к истине? Не знаю поймёте ли Вы меня, но почему-то данная прямота вызывает во мне странные чувства. Будто бы она несёт совсем другой смысл. Ну вот. Жду Вашего мудрого и мужского мнения касательно этого. И да, Вы действительно подонок".

Я отдала письмо и задумалась. Не будет ли это выглядеть странно?

И стоило такое спрашивать у него? Ну ладно, раз уж эта мысль пришла мне в голову, значит она имеет право на осуществление своего желания.

Потом я задумалась о недавно прибывшем мужчине. Интересно, женат ли он? Хотя ничего такого я не слышала. Да и с чего ему захотелось помочь мне? Ничего не понятно. Вопросы есть, а ответов нет. Впрочем, как зачастило в последнее время. А может мне стоит не искать их!? В основном они приходят тогда, когда их не ждёшь. Если конечно действительно нет возможности. А мои возможности уже дошли до своего предела. Теперь не я могу достать ответы, а люди принести мне их,причем именно те, которые имеют с ними непосредственную связь. Как же мне не нравится теряться в сложностях.

Время к вечеру длилось, будто одолевшая тебя болезнь. Медленно, мучительно и предавая. В данный момент это время предало мою былую уверенность и смелость. Этот мужчина был не прост. Он был в шаге впереди меня, я это знала. А как иначе, когда он был в курсе моей ситуации, а я даже не в курсе того, кто он. Грош цена моей предусмотрительности и расчёту. Быть может из-за этого я и чувствовала себя неуверенно, так как сейчас у меня ничего не было в рукаве.

Я шла в столовую предполагая, что могло понадобится ему от меня и что он попросит взамен.Мыслей на этот счёт не было, а те, которые остались, тут же выпорхнули из моей головы, как только я увидела его лицо. В свете свечей его черты выглядели какими-то зловещими, но это был всего лишь отблеск света. А вот его глаза чрезмерно внимательно следили за мной, мне даже показалось, что с какой-то долей упрёка. Я поприветствовала его:

— Добрый вечер. Надеюсь Вы отдохнули? Ваши покои пришлись Вам по душе?

— И Вам добрый. Я не отдыхал. Я разговаривал с Вашим доверенным лицом, кажется его зовут Рован, чтобы узнать, как у вас обстоят дела в замке. А покои не имеют для меня значения, главное, чтоб была кровать.

— Вот как!? Неужели Вас настолько волнует судьба моего королевства? — с подозрением уставилась я на него и села на свой стул во главе рядом с ним.

— Нам в любом случае надо будет вести этот разговор, поэтому считайте, что таким способом я просто сэкономил время.

— То есть Вы узнали всё, что Вам было нужно? — двусмысленно произнесла я, на что он догадливо усмехнулся.

— Если Вы считаете, что только ради этого я и прибыл сюда, то Вы ошибаетесь. К тому же, кому как не начальнику стражи, доверенному лицу и Вашему негласному "советнику" знать о том, что происходит в королевстве. Тем более, мужчина, который лучше в этом разбирается более подробно объяснит мне всё. Но мне интересно только одно, как один человек может содержать в себе столько полномочий? — с каким-то странным взглядом посмотрел он на меня, скрыто упрекая или же просто интересуясь.

— А с чего Вы собственно решили, что он это те полномочия, которые Вы назвали? — не поддалась я на его острый вопрос и решила задать и свои "прощупывающие почву" вопросы.

— Скажем так, я кое-что о Вас знаю. Многое сумел и сам понять, когда имел возможность поговорить с ним. Ограниченные в возможностях люди не знают столько, сколько он, хотя конечно он всё благоразумно утаивал, говоря мне только то, что можно говорить, — уже с насмешливой улыбкой закончил он.