– Откуда столько оружия у этих мирных метеорологов? – спрашивали друг друга на палубе артиллеристы, прислушиваясь к ливню пулемётных пуль по корпусу субмарины. – Как бы нас не зацепили.

– Дымовая завеса! Полный вперёд, – выкрикнул в рупор капитан-лейтенант Рехе, когда услышал, как корпус его субмарины дважды содрогнулся от попаданий русских снарядов.

И немецкая субмарина U-255, прикрываясь дымовой завесой, быстро удалилась от мыса Желания. Она была вынужденно идти в надводном положении из-за повреждений полученных ранее от русской глубинной бомбы, задолго до её атаки на советскую метеостанцию.

– Согласно операции «Либидошлаг», нам предписано: захватить базу, радиостанцию, шифровальные книги, пленных, – сетовал штурман, – а мы только подожгли четыре избы, а вот радиорубку не нашли, и русские послали в эфир четыре радиограммы.

– Жаль, что не нащупали их радиостанцию, – подтвердил капитан.

– Хорошо, что наши матросы вовремя успели починить 20-мм зенитный автомат, – обернулся к нему штурман, – а так пришлось бы стрелять только одним орудием.

– Да уж, мы разнесли весь городок, – заверил его капитан. – И правильно, что я не послал десант, там его явно ждала засада, как минимум рота НКВД с береговой батареей.

– Выходит нас ждали? – вздрогнул штурман. – Да?

– Хорошо мы прикрылись завесой, и ели-ели ноги унесли, – пробормотал бледный капитан Рехе.

И тут же он приказал радисту передать сообщение:

– Метеопост русских у мыса Желания уничтожен. Рехе».

Ещё в августе 1942 года Главком ВМС Германии получил секретную радиограмму от японской разведки:

«Вышел из Владивостока советский конвой. Идёт в порт Полярный».

Командование Кригсмарине4 стало лихорадочно разрабатывать план операции «Вундерланд» (Страна чудес), опираясь на отчёт командира немецкого рейдера «Комет», который в 1940 году прошёл по Северному морскому пути в Тихий океан. А через две недели немецкое командование получило от воздушной разведки Люфтваффе такую радиограмму:

« … крупный советский конвой вышел из Архангельска в восточном направлении в сторону Вилькицкого пролива».

В штабе Кригсмарине сразу просчитали, что оба советских конвоя должны прибыть где-то к середине августа в пролив Вилькицкого, соединяющего море Лаптевых с Карским морем. Штабисты подбросили фюреру идейку дополнить операцию «Вундерланд» по уничтожению не только двух советских арктических конвоев, но и разрушения советских портов в Арктике.

Гитлер, аж весь зашёлся от такой удачи.

– Какой куш! – размечтался он. – Потопить одним ударом два конвоя!

– Там же льды, – заволновался Редер.

– Но ведь «Комет» прошёл в 40-м году, – напомнил ему фюрер.

– И потом мы заняты секретными операциями, – вдруг вспомнил Редер.

– К чёрту! – взбесился фюрер. – Операции по высадке на Британские острова и «Морской бой» я отменяю, а вылазку «Вундерланд» начинайте немедленно.

Для выполнения этой операции были задействованы два крейсера «Адмирал Шеер» и «Лютцов», кроме того к ним добавили стаю субмарин для оперативной разведки.

И вдруг новый подарок! Немцы получили от союзной Японии радиограмму:

«1 августа советский конвой в составе 4 ледоколов и 19 транспортов направились в северном направлении и прошли Берингов пролив».

И тут в Кригсмарине засуетились с реализацией операции «Вундерланд». Они так заспешили, что 16 августа из Нарвика направили в Карское море всего лишь один крейсер-рейдер «Адмирал Шеер» под командованием опытного «морского волка» капитана 1-го ранга Вильгельма Меендзен-Болькен. Основной задачей этой операции ставилось уничтожение конвоев союзников, идущих Северным морским путём и нападение на порт Амдерма, который ошибочно считался пунктом разгрузки арктических караванов. Немецкий крейсер «Адмирал Шеер» уверенно шёл, рассекая волны Баренцева моря, и его офицеры радовались морским далям и лёгкой прогулке по советским тылам. И только один командир крейсера Меендзен-Болькен был крайне зол.

– Почему в Карское море в полном одиночестве оправили мой крейсер «Адмирал Шеер» и с ним только пять паршивых субмарин? В чём дело? – распекал Меендзен-Болькен штабного офицера при своих подчинённых. – И что случилось с крейсером «Лютцов»?

– Случилось непредвиденное … – хотел было объяснить представитель штаба …

– Ах, тот наскочил на подводную скалу, и не сможет участвовать в операции «Вундерланд», – театрально орал Меендзен-Болькен, отыгрываясь на молоденьком штабисте. – Что, другого крейсера не оказалось под рукой?

– Операция секретная, и готовились только два крейсера, – бледнел перед рассвирепевшим «морским волком» перепуганный штабной офицер, – А заменить «Лютцов» на другой не было возможности.

– Всё, свободны! – приказал он и, вдруг опять завёлся:

– Подонки, о чём они только думают, там в штабе? Не могут достойно выполнить волю фюрера!

И заорал:

– Все по местам!

А сам ухмыльнулся, поправив пробор, как у фюрера: «Вот моду взяли присылать ко мне на борт своих сынков».

Его офицеры, зная непростую ситуацию в штабе флота, видели, как издевался над молодым штабистом их «папа» и только качали головами.

– Но «папа», есть «папа», – рассуждали они, – и ему всё можно, ведь он любимец фюрера.

Тем временем крейсер «Адмирал Шеер» бодро приближался к своей цели. На его палубе, всегда под рукой, был свой карманный гидросамолёт «Арадо», лётчики которого ежедневно проводили разведывательные полёты и возвращались к своему «папе» с докладами.

«Где ваши субмарины? Почему мне не докладывают погоду»? – радировал обеспокоенный Меендзен- Болькен.

Согласно операции «Вундерланд», пять немецких субмарин давно уже патрулировали в водах советской Арктики и имели метеосведения для «Шеера», и дожидались его. А своими разбоями они отвлекали русских от рейда крейсера.

– Где же этот рейдер «Шеер»? – возмущались в душных отсеках своих субмарин подводники. – Почему так опаздывает?

Крейсер «Адмирал Шеер»

Крейсер «Адмирал Шеер», не торопясь, продолжал свой секретный рейд. 18 августа 42-ого года немецкими лётчиками было замечено рыболовецкое судно, затем советский теплоход «Фридрих Энгельс», но капитан Меендзен-Болькен запретил торпедирование. Немцы, облизываясь, с большим сожалением пропустили теплоход, чтобы не быть преждевременно обнаруженными. А вот 19 августа, соблюдая радиомолчание, крейсер-рейдер, наконец, встретился с субмариной U-601. Меендзен-Болькен получил данные об осложнившейся ледовой обстановке в этом районе и узнал об отсутствии всякого судоходства. Его крейсер попытался было пройти от мыса Желания к острову Уединения и дальше двинуться к проливу Вилькицкого, но упёрся в тяжёлые льды и повернул на юг.

20 августа рейдер встретился с подлодкой U-251, но ничего утешительного по ледовой обстановке от неё не получил.

– Проклятые льды, – кричал на море Меендзен-Болькен, – а эти туманы ещё хуже русских кандалов!

Наконец, 21 августа гидросамолёт «Арадо» заметил вереницу судов и передал на крейсер:

«Обнаружил в 60 милях советский конвой: 3 ледокола, 8 транспортов и танкер».

– Это видимо только часть конвоя ЭОН-18, – заулыбался Меендзен-Болькен. – Что ж начнём с малого.

И крейсер «Адмирал Шеер» ринулся к проливу Вилькицкого на «добычу», но сплошные тяжёлые льды опять помешали ему приблизиться на выстрел к каравану советских судов.

– Упустил, – нервничал Меендзен-Болькен. – Проклятые русские льды!

А советские корабли, надёжно прикрытые льдами, так и ушли от «рейдера-немца».

Неожиданно советские полярники увидели в небе самолёт и сообщили на Большую землю: