– О, Анри, спасибо тебе большое! – сказала она и прижала её к своей пышной груди крепким объятием. Анри попыталась вырваться, но объятия были столь крепкими, что она решила подождать.

– Тата, ты её задушишь сейчас – возмутилась Мари и Тата мигом отпустила девушку, которая уже была готова сдаться.

– Да делов то, тут надо Марка благодарить, но он уже ушёл – она не стала посвящать Таточку во все особенности его ухода, тем более Тата уже даже и не помнила кто это, главное часы были при ней.

К утру квартира почти опустела, музыка больше не отражалась вторящим гулом от высоких потолков, сквозь белоснежные шторы сочились первые лучи солнечного света. Анри сидела на кухне и подпирала рукой голову, хотелось спать, но она пообещала девочкам помочь с уборкой. Она ждала, когда Таточка закончит обжиматься с юным солдатиком, а Мари вести любовные беседы на балконе со статным сержантом, уже нюхавшим порох боёв. Она сделала ещё глоток вина, голова гудела, но не сильно.

Хлопнула дверь и звонкие каблучки приближались к кухне, в проеме показалась Мари. Её усталый вид ничуть не портил её красоты, она тяжело вздохнула и села на соседний стул.

– Что-то я так и не нашла никого стоящего – подытожила она, чтобы завязать беседу, хотя самой ей этого и не хотелось – А ты?

– Я тоже. Была пара человек на примете, но, когда я уже вернулась они нашли себе партию получше, но я не расстроилась – её лицо было непроницаемо задумчивое. Мари это заметила и приняла за усталость, ей не хотелось лезть в душу Анри сейчас, лишь по одной причине, она боялась услышать что-то о Марке, боялась узнать то правду которой так страшилась. А вдруг Анри безмерно влюблена в него и будет бороться. Вечер уже показал, что она очень сильная девушка и разумная, поэтому Мари пошла собирать разбросанные по всем комнатам дорогие кружки из маменькиного сервиза, а потом принялась всё перемывать и натирать насухо.

Анри действительно была где-то глубоко в своих мыслях, но они никак не были связаны с Марком. Усталость, а может алкоголь расслабили её защитные механизмы и на поверхность всплыл тот самый день, воспоминания о котором она так тщательно отрицала. Словно сидя в кинотеатре она отматывала все события того дня поминутно, с каждым новым событием воспоминания становились всё ярче и отчетливее, а ужас сильнее стискивал напуганное сердце Анри.

Взрыв просвистел в шаге от Мерсада, он увернулся и на ходу выпустил череду ударов по преследователям бездумно и ни разу не попал. Он оторвался от своих, которые продолжали планомерное наступление и свернул в лес надеясь укрыться от троих Свидов. Его Раук ещё не пострадал поэтому план был такой – заманить их в бурелом и поубивать по одиночке. Но не учёл он одного факта – его преследователи были профессионалы высокого уровня, это не были новички первого ранга, а уже бывалые солдаты как в принципе и он. Преследователи не планировали разбредаться, понимая, что так они будут уязвимее. Они даже не особо спешили, знали, что загонят зверя рано или поздно. Мерсад помнил, что его ребята хоть и рядом, но эти троя его не пустят к своим, а один против троих, ну это он конечно мог, но риски перевешивали. Он был осторожным бойцом, поэтому до сих пор живым.

Мерсад наблюдал как в камере на его спине мелькают силуэты двоих, но третьего он уже не видел около тридцати секунд. Нервы были на пределе, вены пульсировали так, что он слышал их в своей голове. Он просмотрел камеры с других сторон – никого, и только когда взрывом ему оторвало правую руку Раука он понял, как по-детски его обдурили. Третий обошёл его и Мерсад упустил это из виду, но реакция у него была на высоте, он не отвлёкся на взрыв и тут же дал ответный залп. В меткости ему не откажешь – третьего отбросило, в стороны полетели обломки корпуса. Мерсад обернулся ожидая, что и двое других уже нацелились на него и он не ошибся. Ловко увернувшись одного удара, он выстрелил во второго и третьего сразу, не дожидаясь их приближения. Этот манёвр ему стоил серьёзной травмы, которую он обнаружил позже. Второй, перед тем как был подбит и отправлен к праотцам, запустил удар с двух орудий и попал Мерсаду чуть ниже рёбер. Он сделал ещё пару шагов и понял, что от боли не может даже двинуться «Падай на спину, падай на спину!» – кричал он себе и в момент падения успел развернуться.

Как опытный боец он знал, что Свиды часто ходят и добивают подбитые Рауки с ещё живыми бойцам, эта практика существовала уже много лет, а времена обмена пленными или помощи выжившим бойцам давно канули в лету. Лежа на спине, он мог ещё отбиваться одним орудием. Он тут же проверил левую руку, но с пульта управления запустить орудие не смог. Был второй вариант – запуск вручную, но у него не было другой руки чтобы осуществить эту затею. Он сразу же подал сигнал о своём местонахождении, чтобы его забрали свои. Сегодня они наступали, так что даже если тут есть ещё Свиды их не должно быть очень много.

Всё это время острая боль в левом подреберье разрывала его. Минутой позже он понял как что-то теплое струится под его жилетом – это кровь струйками вытекала из разорванного ударом бока. Правая рука тоже была повреждена, он не чувствовал пальцев, только что-то очень сильно жгло кисть. «Надо выбираться» скомандовал он себе. Внутри он не мог оценить свои повреждения, не мог оказать первой помощи, поэтому попытался поднять передний щит, где защитное стекло было уже разбито и осколки завалились за воротник, но это было меньшее из зол по сравнению с остальными травмами. Загорелась красная лампа блокировки, он жал кнопку безостановочно и система всё ещё выдавала ошибку. Мерсад не сдавался, он решил поднять левую руку, чтобы вырвать щит вручную, но и она не поддавалась «Да чтоб тебя!» взвыл он. Раук был слишком сильно поврежден. Он посмотрел вверх, над ним было голубое безоблачное небо, день клонился к вечеру «Хорошее время для того, чтобы сдохнуть, ничего не скажешь» подумал он.

Мерсад пытался не терять сознания от боли, прикусывал губы, чтобы хоть чуть-чуть отрезвить себя. Его последняя надежда была на то, что где-то поблизости были свои и они уже приняли его сигнал о помощи. Но здравый рассудок подсказывал «мы наступаем, сейчас там полно раненых и погибших, машин как известно не хватает, а тебя эти хитрые Свиды загнали в чертовый лес, сюда придут в последнюю очередь, в самую последнюю…» тут он услышал хруст шагов через звуковые датчики Раука и прервал череду своих мыслей. Кто-то пробирался через лес, судя по шагам это не был Свид или Раук.

«Откуда здесь люди? А-а-а, госпиталь, мы разнесли его в щепки, но все ходячие успели разбежаться и наверно сейчас прячутся по лесам. Ох, этому ублюдку будет за радость замочить недобитого бойца Раука» он повернул голову в сторону откуда доносились звуки настолько на сколько смог и увидел девушку: напуганные большие глаза, волосы растрепаны, одежда забрызгана кровью и грязью, на спине большой походный рюкзак, а в руках сумка. Он распознал по нашивкам, что это медсестра с вражеской стороны. Девушка с минуту ошарашенно смотрела на Раук, разок дёрнулась в противоположную от него сторону, но потом остановилась. Мерсад молча наблюдал, надеясь, что она убежит и не станет его трогать, но неожиданно она бросила сумку, скинула рюкзак и подбежала к нему. Мерсад уже приготовился к смерти ожидая, что она либо вспорет ему горло, либо воткнёт что-то в голову. Медсестра, а значит есть с собой как минимум скальпель. Но сквозь гудение в голове он услышал, как что-то щелкнуло в Рауке и щит съехал. Он хотел было кинуться на девушку, но левую ногу намертво зажало, и он все ещё был заперт в машине. Его попытки приподняться, чтобы высвободить руки, были строго прерваны голосом девушки, и он замер:

– Не двигайся, у тебя разорван бок, ничего жизненно важного не задето, но кровь надо остановить иначе истечешь – девушка покопалась в сумке, что-то достала и стала быстро туго перематывать бок. Мерсад наконец осознал, что его не хотят убить как минимум, а наоборот даже пытаются помочь. Боль была адская, с каждым витком бинта он сильнее сжимал зубы, чтобы не издать ни звука