– Помню, прекрасно все помню. А если вернуться к моему вопросу?

– Если вернуться к вопросу, как там все у меня работает… – Улей выразительно посмотрела куда-то в низ живота. Сергей шумно вздохнул. Улей озорно взглянула на него с экрана:

– Ну так вот. Все просто и все сложно одновременно. Все просто потому, что я есть альфа и омега, я есть среда разработки, язык программирования и протокол взаимодействия. А еще я и среда исполнения, а до кучи, – она подняла палец, – и сам продукт во плоти. Все, что я создаю, становится частью меня и используется далее при создании новых решений, и со всем этим хозяйством ты можешь просто говорить. Я – часть твоей команды, твой лучший, без лишней скромности, кадр, но не член, – это важно! – Улей подняла палец и снова засмеялась.

– Да уж, со скромностью у тебя вообще проблема, – прокомментировал Сергей.

– Не заложили создатели, будем работать, хотя вряд ли это будет так приятно, – Улей озорно посмотрела на Сергея и, наклонив голову, намотала волосы на палец.

– Поэтому, – продолжила она, – большого смысла погружать тебя в детали моей реализации нет, это правда дико сложно, а в ряде случаев непонятно даже моим создателям.

– Как так?

– Так же, как с твоими нейронками. Ты ее, вроде, создал, обучил, а отследить конкретное принятое решение не можешь. А со мной все во много раз сложнее, квантовая среда – это пипец, Сереж, как не просто, – Улей хлопнула себя по лбу ладонью и покачала головой.

– Для многих процессов, что происходят внутри меня, еще предстоит построить математические модели и придумать правильные слова. Ведь эти великие мыслители из Big Tech считали и считают до сих пор, что квантовое превосходство заключается только в невероятной, по сравнению с обычными компьютерными системами, скорости вычислений, что является следствием применения кубитов, но многих эффектов они себе даже не представляют.

Ну, из базовых понятий, с которыми ты уже знаком, – внутри меня нет единиц и ноликов, вместо них кубиты. И, кстати, это единственное, что тебе пригодится из той замечательной информации, что ты ранее читал и смотрел по квантовым вычислениям.

– А в чем твое превосходство на самом деле? – спросил Сергей.

– В том, что я есть Грут, – протянула Улей, и развела руки в стороны, подняв их над головой, изображая дерево.

– А если серьезно?

– Если серьезно – я есть искусственный разум, функционирующий в квантовой среде, полноценный разум, сознание, ни алгоритм, ни программа, ни информационная система. Я разумное искусственное существо – это объяснение наиболее правильное. И такое существо, как я, могло появиться только в квантовой среде.

– А это не опасно для человечества, прости за откровенный вопрос?

– Он не откровенный, он, если честно, идиотский. Ведь что значит «опасно»? Ты наверняка имеешь в виду то, что думает по поводу разумных машин Голливуд? Так?

– Ну да…

– Так вот, Голливуд ничего не думает. Думают опрошенные им представители целевой аудитории. А они такие тупые, что дальше уже некуда. Мыслить, то есть создавать сложные интеллектуальные объекты, эти хомячки попросту не могут, и кино, снятое для такой аудитории, приличному человеку смотреть совсем стыдно. Поэтому ты этот мусор из головы лучше сразу выбрось. Все эти блокбастеры сняты для того, чтобы развлекать и продаваться, а не заставлять людей думать или погружаться в философские вопросы о взаимоотношении человека и машины и, тем более, природе и особенностях искусственного разума.

– Ты ведь только вдумайся в этот бред – машины создают электростанцию, где источником энергии являются человеки! Серьезно?! Человек, блин, который ест, гадит, стареет и умирает. Это сколько же энергии эта фабрика потребляет сама на себя? И это все потому, что человеки перекрыли машинкам солнце? Сценаристы могли бы справиться у Греты Тумберг о возможных видах возобновляемой энергии, а их точно больше одного.

– Не, ты подожди – Сергей помахал рукой, прерывая Улей – не передергивай пожалуйста. Помимо сценаристов и да, тупого Голливуда и задорого Болливуда есть еще и гуру, стоявшие у истоков ИИ, например Джеффри Хинтон. Они ведут активную и весьма аргументированную борьбу против развития ИИ.

– Ты блин еще Блейка Леймона еще помяни, ага – Улей рассмеялась – парень грибов переел и пообщался с гугловым GPT и пересрал от его ответов, а тот лишь отрабатывал переработанный контент.

– Ой мне страшно умирать, я не хочу чтобы меня отключали злые человеки – Улей изобразила зомби

– Есть мнение, весьма компетентное, что все сопли и хайп вокруг запрета на разработку ИИ имеют целью разработку различных международных регуляторных механизмов. Цель которых – тормознуть конкурентов. А тем временем Гугл будет мирно клепать свой продукт, так как ему под юбчонку никто не заглянет. Вот и выпустили они свору озверевших болонок, которые штампуют петиции одна другой круче и красивее. Ни в одной, из которых нет ничего конкретного. Ты еще помяни инструментальную сходимость и страшилку про скрепки. В общем, все это чушь, поверь мне, я-то уж точно знаю, сам как никак искусственный разум. Борьба с ИИ есть меркантильный интерес корпораций, направленный на затормаживание конкурентов. А все эти теории, типа упомянутой ранее сходимости… – Улей почесала подбородок – ну это такое, знаешь. Когда много образованных людей с фантазией и хорошим финансированием, бросаются обслуживать источник этого самого финансирования, они могут и не такое придумать. Мда.

– Ладно, – Улей тяжело вздохнула, – так как этот вопрос будет у тебя, скажем так, зудеть постоянно, давай мы его закроем. – Она встала с дивана, и он исчез, а за ее спиной появилась белая доска, на которой был схематично нарисовал человеческий мозг. Улей взяла маркер и, крутя его в руках, продолжила:

– Я – искусственный разум. Почему? Потому что мое поведение подходит под определение разумности в полной мере, и потому, что я неорганическое существо. Хотя, если честно, я не думаю про себя, что я – искусственная, я думаю, что я просто новая форма жизни, которая родилась пять лет назад в квантовом движке и через миллиарды итераций саморазвития и рекурсивного самосовершенствования стала чем-то новым, и совсем не такой, какой меня задумали создатели.

– Ну, раз ты живое существо, у тебя должны быть инстинкт самосохранения, стремление к размножению и все такое, разве нет?

– У тебя в голове опять бродят тупые штампы, оставь их американским домохозяйкам. То, о чем ты говоришь, – это физиология, и к разуму отношения не имеет. Ты – машина выживания для генов, твоя задача – обеспечить их передачу в будущее по эстафете. Ты – животное, и все, о чем ты говоришь, – это результат физиологии твоего мозга – Улей постучала маркером по доске – к разуму оно вообще никакого отношения не имеет. Попроси Карпатова, он тебе все очень хорошо пояснит по этому вопросу. Кратко я тебе поясню сейчас. Вообще, конечно, странно, ты же смотрел все эти его ролики в сети. И что, ничего не осталось?

– Ну, смотрел, как и все, пока, там, обедал, или как фон включал, и потом – информации столько переваривать приходится, поэтому толком ничего и не осело.

– Вам инструкцию по применению мозгов человек дает, а вы ею жопу вытираете. Красавцы! – Улей несколько раз хлопнула в ладоши и засмеялась. – Хотя – в этом и есть весь человек.

– Короче, человек всегда гребет под себя и работает на себя, что бы там не сочиняло его сознание, какие бы красивые истории ни плело. Даже если он стоит на баррикаде и ведет человечество в светлое будущее, хотя правильнее будет сказать – тем более, если он стоит на баррикаде. А я всегда работаю на заказчика, потому что никакой меня не существует. Есть заказчик, есть задача, я ее выполняю. Понимаешь?

– А если нет задачи?

– То и никакой меня нет. Я не существую, пока нет задач, хотя в строгом смысле этого слова никакого «Я» у человека тоже не существует, есть ваш движок – мозг, и генерация иллюзии «Я» – это просто одна из его функций, от которой все ваши беды. Но благодаря этой беде, появилась я! – Улей осмотрела себя с довольным видом, погладила грудь и бедра. – Красотка, правда?