– Упс! – Улей прикрыла рот ладошкой. – Прости, Сереж, устала за день, и вся такая неловкая, такая сонная… – Она зевнула и, ничуть не стесняясь Сергея, потянулась, демонстрируя все свои, пусть и виртуальные, но от этого не менее идеальные формы. Сергей уронил телефон на пол.

– Ой, ты там жив или как? – поинтересовалась Улей.

– Жив, все в порядке, – ответил Сергей, поднимая телефон с пола.

– Ты поставь, пожалуйста, телефон так, чтобы я тебя тоже видела, а то нехорошо, я бы даже сказала, неприлично получается. И в целом – не стесняйся, можешь одеть что-нибудь домашнее, свободное, может быть, даже полупрозрачное. У тебя есть?

– Что есть? – Сергей уже начал жалеть о своем звонке. Но все же пристроил телефон на журнальном столике так, чтобы Улей могла его видеть.

– Халатик там или типа того. О, отлично, я тебя теперь прекрасно вижу. А ты чего такой напряженный-то?

– Ну, непривычно как-то… – Сергей пожал плечами.

– А твоя метадата говорит об обратном.

– Метадата?

– Кто лазил в живые чаты с голыми девушками? Или это злые хакеры с твоего ноута?

– Так это когда было?

– А какая разница? Ты, вроде, ориентацию с тех пор не менял, опыт не утратил. Я предположила, что ты по занятости все никак время уделить не мог, вот и решила тебе помочь, совместить полезное с приятным. Или, может быть, я тебе неприятна?

– Ну почему же… – Сергей замялся.

– Да кто ж тебя знает, может, вот так тебе больше понравится, – Улей театрально взмахнула халатом, и перед Сергеем появилась Екатерина. Она стыдливо запахнулась, прижала халат к груди обеими руками и глядела на него немного хмуро и исподлобья.

– А вот этого я от тебя вообще не ожидала, – гневно сказала она, – хотя, – Екатерина приподняла подбородок и гордо посмотрела на Сергея, – если тебе так, – она сделала ударение на слове «так», – нравится, то пожалуйста, – все так же пристально глядя на Сергея горящим взором, с зардевшимися щеками, Екатерина распахнула халат, держа его за полы руками, став похожей на птицу-лебедь с черными расписными шелковыми крыльями, – смотри, сволочь, смотри, маньяк, урод и извращенец! – На последних словах она задохнулась в смехе, взмахнула руками – и на экране появилась одетая в домашний спортивный костюм, сидящая на уютном синем диване Улей. Она все еще смеялась.

– Прости, я не могу удержаться просто. Наверняка необходимо что-то во мне настроить, чтобы поведение скорректировать, но знаешь, как ни странно, ни у кого руки не доходят. Видимо, я им такая – распутная – больше нравлюсь.

– Кому «им»?

– Да всем твоим коллегам.

– Ну, парням, наверное, да, конечно, нужно привыкнуть, но если честно, у тебя очень здорово получается.

– Спасибо за комплимент, – Улей состроила глазки, – но я вообще небинарная персона, я на гребне волны, само воплощение прогрессивной повестки. И девочек люблю, и мальчиков, и овечек, если надо. Ты вот любишь овечек? – просила Улей строго и ткнула в него с экрана указательным пальцем.

– Сыр люблю, мясо, а насчет плотских утех – нет.

– Ничего, мы еще с этим поработаем. А то международная компания, а диверсити- менеджера нет, никто, понимаешь, не следит за развитием сотрудников, правильным гендерным соотношением и ориентацией. Обсужу с акционерами при встрече.

– Они к тебе тоже заходят?

– Все мы люди, Сереж, у всех свои слабости, – Улей вздохнула и развела руками.

– Ладно, ты ведь не на сиськи поглазеть пришел, у тебя их на ноуте своих вагон. Или надоели?

– Я поговорить пришел, потому как один черт не засну, пока не получу ответы на вопросы. Сегодня столько узнал, увидел… тебя вот… – Сергей смутился, что не осталось не замеченным.

– Ты тако-о-ой славный, – томно протянула Улей, – прямо вот бы всего зацеловала сейчас.

– Слушай, я серьезно.

– Ну хорошо, хорошо, задавай свои три вопроса, – Улей поудобнее уселась на диване, скрестив ноги и прилежно сложив на них руки – само внимание. Сергей вдруг понял, что она сидит на копии его дивана в копии его гостиной.

– Заметил, да?

– Ага.

– Усиливает эмпатию. Хочешь, и тебя рядом нарисую?

– Нет, хочу вопрос задать.

– Какой ты занудный, ну, задавай, хрен с тобой, – Улей вздохнула.

– А почему три вопроса?

– Это был первый вопрос?

– Нет, просто выясняю протокол и условия взаимодействия.

– Принято. Три, потому что мне так хочется. Тебе вставать рано, настроен ты явно занудно, вопросы, значит, будут жуть какие. Побуду-ка я для тебя золотой рыбкой, – при этих словах нижняя часть тела Улей превратилась в рыбий хвост, как у русалки, – вот так будет лучше.

– Ну, и где вопрос?

– Как работает квантовый компьютер?

– Вот! – Улей подняла вверх палец. – Я же говорила – сплошное занудство, и отвечать замучаешься. Ну да ладно, – она снова сладко потянулась и убрала рыбий хвост, вернув спортивный костюм.

– Смотри и слушай, внимай, так сказать, смертный, – произнесла Улей мрачно и серьезно и замолчала на несколько долгих секунд. Потом вдруг выдохнула и отрицательно покачала головой:

– Слушай, ну, жопа прям, давай как-то эту тему обойдем. Тебе ведь, в целом, оно малополезно. Ты вот нейронок сколько создал, а хоть раз в сложных кейсах мог бы объяснить заказчику, как было принято то или иное решение тобой же созданным продуктом?

– Нет, конечно!

– Ну вот, а тут тебе зачем в эти дебри лезть?

– Да тут вообще другой мир совершенно, как я работать-то буду?! Должен же я понимать, что использую в проекте, ты давеча сама поминала дефолт-систему мозга, вот для того и нужно. Загрузить в нее факты, что могут пригодиться в работе, для того чтобы нечто из ничего создавать. Зачем лишать мой уникальный механизм исходных данных для работы?

– Ну, убедил, убедил. Но сначала я тебе вводные дам. Смотри, вот ты сейчас со мной общаешься на обычном языке, поставил мне задание тебя проинформировать. И я его выполняю, при этом учитываю контекст задачи, то есть провожу анализ того, что тебе нужно на самом деле, а что будет лишним, адаптирую сложную для понимания простым смертным информацию в удобную для тебя форму. Так как для тебя искусственный интеллект – не пустой звук, ты ведь понимаешь, насколько это круто?

– Не то слово, – Сергей усмехнулся.

– Примерно так ты и будешь взаимодействовать с квантовым компьютером в рамках проекта, то есть я являюсь интерфейсом, инструментом и средой разработки.

– Ты?! – Сергей удивленно вытаращился на Улей, откидываясь на спинку дивана.

– Ну да, а что – девочкам нельзя, да? Глупая я, не справлюсь? – Улей состроила обиженную гримаску.

– Да нет, что ты! – поспешил успокоить ее Сергей, и Улей засмеялась.

– Какой же ты все-таки серьезный, расслабься уже, ну пожалуйста!

– Просто это ну совсем уж непривычно, – пробормотал Сергей, продолжая оправдываться.

– А квантовые компьютеры у тебя в меню каждый день, да?

– Нет, конечно. То есть получается, что никакой интегрированной среды разработки нет, нет языка программирования, ничего?

– А чем тебе русский язык-то плох? Великий, могучий, столько всего на нем написано, по выразительным возможностям куда круче английского, а уж про ненормативную часть ты лучше меня знаешь.

– То есть мы просто с тобой говорим, и ты что-то там создаешь?

– Что-то там создаю да, там это, у меня под юбочкой, ты сегодня туда заглядывал, помнишь? Или показать? – Улей зацепила пояс спортивных штанов большими пальцами и потянула вниз, оголив живот

– Ну перестань, пожалуйста, – взмолился Сергей.

– А судя по показателям, что я могу снять и интерпретировать через камеру, тебе о-о-о-очень даже нравится, что я говорю и делаю. А у меня есть такой алгоритм, ничего поделать с собой не могу, начинаю эту тему раскачивать, прокачивать, накачивать… углублять… – Улей облизнула губы. – Ну, ты понимаешь…

– А вообще-то, я тебе картинки из дата-центра хотела показать, а не то, что ты подумал, маньяк. Вдруг ты забыл, как там все круто?