– И даже нам, сухим, как старый книжный лист, не чуждо ничего человеческого, – ткнул я ее под бок.

Женя сначала недовольно на меня посмотрела, но потом едва заметно улыбнулась.

– Мне, кстати, умник, с тобой нужно поговорить будет, – сообщила она. – Не сейчас, потом. В библиотеке, перед репетицией.

– Как скажешь, – кивнул я. – Это же ведь не предлог, чтобы тайком огреть меня мешком с мукой?

Женя хмыкнула, но отвечать ничего не стала. Ладно, вряд ли она планирует мое убийство. Я ведь ей такого мужика подогнал. Статного, видного.

– Если тебя кто-то и огреет вскоре мешком, то это буду я, – раздался из-за спины голос Двачевской.

– Алисонька, ну чего ты так жестоко? – донеслось следом возмущенное щебетанье Мику. – Максимушка хороший!

– Так я, вроде, и не спорю. Но огреть мешком – идея очень заманчивая.

Я повернулся в сторону гитаристок и с максимально грозным видом уставился на рыжую. Не помогло – янтарные глаза Алисы как сверкали насмешливо, так и продолжали.

– Ну, допустим, испугалась, – улыбнулась девушка.

Мику захихикала, одарив меня такой же сногсшибательной улыбкой. Ну и как тут можно злиться, когда тебе искренне улыбаются две такие прекрасные девушки?

– Ладно, есть еще, кто хочет огреть меня мешком? Дэн, ты не в счет, – отрезал я, когда увидел, как мой друг приоткрыл рот.

– Да и пожалуйста, – обиженно отвернулся тот, скрестив руки.

На улицу вынырнула Лена. Почти весь наш творческий коллектив в сборе. Оставалась лишь Славя и трое наших младших помощников.

– Ленусь, дался вот тебе этот драмкружок, давай лучше с нами в музыкалку? – внезапно обратилась к ней Алиса. – Ты у нас будешь главной звездой, вокальную партию, как на прошлой смене, исполнишь!

– Спасибо, Лис, но я хочу попробовать себя в чем-то новом, – смущенно ответила та. – Тем более, что голос у меня так себе…

Алена в этот момент не удержалась и громко прыснула, отчего очередная порция ее пузырей лопнула в зародыше.

– Какая же ты вруша, – хмыкнула Алиса. – Попрошу всех собравшихся это зафиксировать! Ладно, Микуська, пойдем, нам нужно много чего сделать.

Японка энергично закивала и, под аккомпанемент очередного длительного рассказа, начавшегося с ее неизменного «Кста-а-ати…», гитаристки удалились.

– Двачевская и Хацуне… – вздохнула Женя, провожая их взглядом. – Нам сразу всем у меня в библиотечном погребе прятаться или конец света, вызванный этим союзом, потерпит хотя бы до конца смены?

– Лучше уж так, чем Алиса будет без дела слоняться, – серьезно заявила Лена. – Да и Мику, на самом деле, за вычетом бесконечной болтовни – человек ответственный и собранный, так что тут ты, Жень, несправедлива.

– Тебе виднее, твоя же соседка, – бросила та.

– Что… Ты… с Мику живешь? – удивленно уставился на фиолетоволосую Дэнчик.

– Ну да, – беспечно пожала плечами Лена.

Тут даже я чуть не присел. А я-то думал, чего они так часто вместе ходят. Вот уж действительно визуализация контрастов – Лена, из которой щипцами двух слов не вытянешь, и вечно стрекочущая Мику. Их по приколу что ли вместе поселили? Иначе такое совпадение просто никак не объяснишь.

– А вообще я рада, что у Алисы появилась цель, – закончила мысль Лена. – Максим, ты надоумил?

– Да нет, вроде, – честно ответил я. – Сама инициативу проявила.

– Скромничает, – хитро прищурилась Алена, похлопав меня по плечу.

– Да правда не я, – повторяю. – Может я, конечно, чего и не знаю, но мы с ней это не обсуждали.

Вскоре показалась активистка с помощниками, и мы всей труппой двинулись к библиотеке.

Поход сопровождался настойчивым и монотонным комариным жужжанием, и порывами налетающих этих вот самых насекомых. Вот ведь расплодилось сволочей на четвертый день, по началу ведь не было почти что.

Мучился не только лишь я. Дэнчик то и дело бил себя по шее, Женя руками махала, Славя недовольно фыркала.

– Ребят, может, я за ДЭТА сбегаю? – предложила Лена. – Вы пока какую-нибудь другую сценку начнете…

– Нет уж, – проворчала Женя. – У нас сегодня по плану с седьмого по девятое явление. Ты там принимаешь активное участие. Так что никаких мне тут.

– Но ведь можно немного и поменять программу, – нахмурилась Алена.

– Никто ничего менять не будет! А то у нас будет не репетиции, а бардак! – отрезала Женя. – Потерпим пару минут, уже пришли почти.

– Просто ты до сих пор не сподобилась найти девочку на роль Кубыркиной, – укоризненно посмотрела на нее Лена. – Вот и придумываешь сейчас отмазки.

– Я работаю над этим, – сквозь зубы ответила Женя. – И вообще, не спорьте с худруком!

– У меня есть идея, – внезапно довольно громогласно заявил Дэнчик. – А давайте… – он сдавленно хихикнул. – Давайте Сыроежкин эту вашу Пупыркину сыграет?

– Нет! – хором воскликнули одновременно все девушки.

– А что, хорошая идея, – согласился я. – Загримируем его, поролона куда надо напихаем и вуа-ля!

– Тебе поролона напихаем, – приглушенно отозвалась Женя. – И знаешь куда? В рот! Чего вы, хунта, над парнем издеваетесь?

– Жень, да никто и не думал даже, – поспешно оправдался я. – Просто шутка безобидная.

– Вот именно, – заступилась за нас Алена. – Чего ты завелась-то?

– Шутки у них… – пробормотала та в ответ. – Не надо моего Сыроежку обижать. Он и так малахольный.

Ага, твоего, значит. Не будем-не будем, Евгения. Мы же не изверги какие, в самом-то деле.

Как только мы вошли в библиотеку, Женя внезапно хлопнула себя по лбу и попросила меня ей помочь, как она сказала, «кое с чем». Я печально вздохнул и, под недоуменный взгляд Дэнчика, пошел следом за библиотекаршей куда-то в дальний конец книжных полок.

– Так о чем ты… – начал было я, но библиотекарша жестом попросила меня подождать. Как только все голоса плавно переместились в репетиционную, Женя, изрядно покраснев, буквально выдавила из себя:

– Я это… Спасибо хотела сказать.

Так, о чем это она сейчас толкует? Не может же быть, чтобы она догадалась, что я приложил руку к ее любовным похождениям?

– За что? – удивляюсь.

– Макс, совсем уж идиота не включай, – чуть повысила голос библиотекарша. – Думаешь, я не поняла, что это ты надоумил Сережку с Ильфом и Петровым?

Или может?

– Неужели так очевидно было? – ладно, чего уж, раз прижали к стенке…

– Конечно, вы же совсем не подозрительно вместе на крыльце столовой ошивались, когда он меня пригласил, – засмеялась Женя. – Понимаешь, я его так-то не первый год знаю, и он мне уже давно, ну, нравился. Но я сама как-то стеснялась… Не ржи сейчас только! – ладно, не буду, уговорила. – Да, стеснялась. И потом – я девочка, не язви только, пожалуйста, а то вижу, что хочешь. А от него так вообще разве дождешься чего? Тем более того, что он вчера выдал. Он же такой глупенький.

Женя сказала это таким нежным голосом, что я аж чуть не поперхнулся. И вот правда хочется съязвить. Но, как я понимаю, библиотекарша завуалированно предлагает хотя бы частично закопать наш топор войны. Соответственно, я должен поддержать эту ее инициативу.

– Да пожалуйста, чего уж там, – улыбнулся я, отсалютовав рукой. – Максим Жеглов, aka Валентин Совенкович к Вашим услугам, Евгения.

– Не паясничай, Купидон, – хмыкнула та. – Все, я тебя поблагодарила, совесть облегчила, теперь пошли репетировать. Если что – ты помогал мне книги от задолжников быстро по полкам раскидать. И не думай, что мы там теперь друзья или что-то такое, patet?

– Понял, не дурак, дурак бы не понял, – скороговоркой ответил я. – Но если я захочу чайку с тобой попить, обсудить всякие насущные вопросы на латинском, неужто ты мне откажешь? Я ведь расстроюсь, буду плакать.

Библиотекарша обреченно вздохнула и бодро зашагала в репетиционную. Я пошел следом, чувствуя себя вполне довольным. Поборник добра и света из меня пока получается вполне себе. Хотя над амплуа еще стоит поработать.

В комнате уже все рассредоточились по своим местам – Аленка уселась на подоконник и считала ворон, Лена усиленно вчитывалась в текст водевиля, а Славя раздавала какие-то указания помощникам.