Варин клетчатый жакет, например, с этой белой футболкой. И черные брюки. Вроде, выглядит стильно.
Причесалась, теперь бы еще заставить глаза гореть и скрыть синяки под глазами. Не люблю тоналку, но сейчас она необходима. Немного румян, самую малость, и теперь я похожа на ухоженного человека. Теперь можно в офис.
Вышла вовремя, а поезд, как назло решил остановиться в туннеле. Осеннее обострение началось, люди разгулялись по рельсам. Слава богу, что никто не пострадал, но на работу я теперь могу опоздать.
Вот так вот. Привела себя в порядок, а потом беги в поте лица. Звоню Анне Михайловне, чтобы предупредить, но все равно чудом успеваю в последний момент. Это потому что “пробки” у лифтов было не много.
И вот я здесь. Снова в этом офисе. Снова перед Кириллом, которого не должна была больше увидеть. Ну или пару раз. Может быть, как раз на собственной свадьбе.
— Простите! Я на месте! Еле успела! — выдаю я с порога.
Кирилл оборачивается.
Он, явно, не ожидал меня здесь увидеть. Но кроме легкого удивления, в нем есть что-то еще. Хмурится. Не хотел меня видеть?
Я не по своей воле здесь, если что…. Но ему этого не скажешь.
— Доброе утро, — выдавливаю из себя предельно вежливо.
У меня было время все обдумать и выбрать линию поведения, которая поможет мне выжить. И пока что я справляюсь.
— Лера? — хмурится Кирилл.
— Да, Кирилл Александрович.
Хмурится еще пуще. Наверное в лёгком негодовании от того, как вежливо я с ним говорю. Без скрытой злости, а ровно так, как должен говорить подчиненный с начальником.
Кирилл хочет что-то спросить, но вспоминает, что мы не одни.
— Зайди в мой кабинет, — говорит он, и первым входит внутрь. Я за ним.
Предельно тихо и осторожно.
Кирилл доходит до стола, но располагаться за ним не спешит. Примащивает упругую пятую точку на него, и внимательно с прищуром смотрит мне в глаза.
Пульт брать не спешит, оставляя стеклянную перегородку прозрачной. Значит, разговор будет нормальным?
— Почему ты здесь? — резонно звучит его вопрос.
Голос низкий, но не злой.
Мы оба как будто в один момент из неподконтрольных пожаров превратились в тлеющие безобидные головешки.
— Вы сами мне сказали, что я могу уйти, если захочу. А если я хочу тут работать, то ведь могу остаться? — спрашиваю я.
Кирилл замечает это “вы” в официальном обращении, хоть я и не делаю акцент. Говорю обычным мягким тоном.
— Можешь, — кивает он. А взгляд такой же подозрительный. — Но это не ответ на вопрос “почему”.
— Не хочу испортить трудовую.
— В ней еще не делали записей.
Гляньте, не сдается.
— Здесь хорошая зарплата и возможности. Почему я должна отказываться? Раз вы решили, что вражда между нами окончена, то каждый может быть занят своим. — говорю я.
— Разве я так выразился? — поднимается бровь Кирилла.
Я помню, как он выразился. Ни на секунду не забыла. Он сказал, что пока мы рядом, то безумие, что твориться между нами, не закончится.
И он прав. Еще пару минут назад, я настроила себя так, что могла бы босиком пройти по гвоздям и не дрогнуть. Но его взгляд вновь начинает выворачивать душу.
У него надо мной будто какая-то власть.
И потому я должна держаться подальше, но не могу.
Кирилл хочет знать почему. Я бы ответила. С удовольствием бы рассказала, что его милый братец подослал меня сюда, как шпиона и не позволяет уйти.
— Кирилл меня уволил, Антон.
Так я сказала сумасбродному блондинчику. И знаете, что этот псих ответил?
— В смысле уволил? За что?!
Хороший вопрос. За что взял, за то и уволил. По личным причинам. Но об этом не скажешь. Тем более Антону.
— Уснула в архиве случайно, — говорю ему.
Знаю, что сейчас начнет орать, но другой причины придумать не удается.
— Лер, ты совсем дура? Я тебя туда зачем послал? Чтобы ты следила за ним! Ты хоть что-то нарыла?
— А что я могла нарыть? Думаешь, меня к документам важным подпускают? А даже если подпустит, я все равно в них ничего не пойму.
— Значит, будешь все фоткать.
— Антон, ты не слышишь. Он меня уволил!
— Это ты меня не слышишь, Лера. Ты туда пойдешь в понедельник, сядешь на свое место и будешь следить. Фоткать мне всех, кто приходить. Докладывать все, что слышишь. Надеюсь, мне не нужно напоминать тебе, что стоит на кону.
— Не нужно, — шепчу я. — А если он прогонит.
— Значит, Лера, тебе будет плохо. Сейчас Варю обследую верно? Вне очереди, благодаря моим деньгам. Я хочу знать, что переплачиваю не просто так.
— Ты за свадьбу это обещал!
— Кстати, на счет этого. Скоро я сообщу тебе дату. Не забудь купить себе платье и все, что нужно, — выдает он. — Нет. Лучше мама тебе все купит. Она позвонит, и ты сделаешь все, как она скажет. Усекла?
— Усекла, — выдыхаю я, и кладу трубку. Как же бесит это гад.
Смаргиваю, возвращаясь из воспоминания, и смотрю на Кирилла. На душе все еще гадко.
Одна часть меня очень хочет, чтобы он сейчас меня прогнал. А другая…. Другая этого боится. Мне нужно немного потерпеть, Варе сделают операцию, а потом. Потом я начну кусаться, огрызаться и биться насмерть за себя, если потребуется. Но После операции. А сейчас терпи и молчи.
— Могу я вернуться к работе? — спрашиваю у начальника.
— В архив? — с каким-то недоверием спрашивает он.
— Да, — киваю я. — Мне ведь эту задачу поставили.
— Маску и перчатки возьми. Там пыльно, — нарекает мне он, а затем, как ни в чем не бывало садится за стол и включает компьютер. — Можешь идти.
Киваю и тихо открываю дверь.
Даже не верится, что мы так просто поговорили, не поубивав друг друга словами или взглядами. Еще и про маску мне сказал.
— Все в порядке? — уточняет Анна Михайловна.
Наверное, я выгляжу растерянной или подавленной.
— Да, — киваю, а затем говорю что мне пора в архив.
Эх, выряжалась пол утра и не подумала, что опять вся буду в пыли. Пиджак решаю оставить на стуле, и быть максимально осторожной и не испачкаться, как в прошлый раз.
Работы здесь все еще много. И это хорошо. Голова будет занята полезными мыслями, а не панихидой по своей судьбе.
Выныриваю из документов лишь когда желудок начинает кутить от голода. Ого. Уже и обед пропустила. Потерялась тут совсем. Зато не испачкалась пока что.
Выхожу из каморки, отряхиваю руки и иду на кухонный уголок. Пока вода смывает с пальцев остатки пыли, ловлю себя на мысли, что местный вкусный капучино будет идеально сочетаться с захваченным из дома бутербродом. Хочу думать о насущном, но взгляд против воли скользит к стеклянной перегородке.
Кирилла отсюда плохо видно, но Анна Михайловна входит в кабинет с документами. Значит, он на месте.
Я, наверное, с ума сошла, если сейчас хочу хоть краем глаза на него взглянуть. Душу так и тянет.
— Эта сучка не отвечает! — доносятся встревоженные голоса девчонок, и я невольно переключаюсь на суету в производственном отделе.
Примечательно, что здесь работают только очень красивые девушки. На вид им всем от двадцати пяти и до сорока, но такие стильные и стройные, будто я в сериале каком-нибудь турецком оказалась.
— Кто?
— Казимова трубку не берет! Обещала еще вчера прислать все файлы, сегодня должны были утвердить, а завтра уже заказчикам нести. А она трубку не берет.
— Может случилось что-то?
— Это с нами сейчас случиться, если у Кирилла Александровича к вечеру не будет финального макета на столе.
— Тогда звони, Маш, звони! На, с моего попробуй. Вдруг она тебя в ЧС кинула. Ненавижу этих дизайнеров! — хватается за голову брюнетка с “бобом” на голове.
А та, кого назвали Машей, судорожно хватает телефон.
Пока она набирает номер, я уже вынимаю из кофе машины ароматный капучино с густой пенкой.
М-м-м, какой запах. И вкус прекрасен.
— Отключила телефон, стерва!
— Другого ищи! Быстро!
— Где я тебе его найду?
