— Прекрасно, сэр, это даст нам время, чтобы отнести подальше убитых и положить раненых в фургоны. Мудрое решение, сэр.

Эрик снова сел. Когда Харпер удалился, он сказал себе: «Неужели когда-то я сам назывался сержантом?»

Отступать было труднее, чем Эрик рассчитывал. Несмотря на то что люди поели и потом два часа отдыхали, они двинулись на восток в крайнем изнурении.

Эрик оглядел свое войско и увидел, что к нему присоединились два отряда, которые он сам готовил два года назад. Они пришли с северных позиций.

Ему передали, что враг прорвался через северные укрепления, но брешь удалось закрыть. Плохо было то, что по крайней мере три сотни вражеских солдат, а то и больше, успели просочиться в тыл. Эрик послал на север своих лучших разведчиков и надеялся, что захватчиков остановит какой-нибудь из отрядов Королевства. Триста налетчиков не успеют причинить много вреда, прежде чем подоспеет подкрепление.

Перед самым восходом солнца Эрик обнаружил, что к нему присоединилась одинокая фигура. Это был маг Роберт де Лиес.

— Приветствую вас, маг.

— Приветствую вас, капитан. Я спрятался за небольшим утесом, — сказал он с сухим юмором, — но вместо фургона я вижу целую армию.

— Я же говорил вам, что мы уходим, — сухо сказал Эрик. — Правда, я не думал, что мы уйдем так быстро.

— Понятно. Как идет война?

— К сожалению, я сам не знаю, — сказал Эрик. — Пока что мы устояли, но до конца еще далеко, а эта атака показала мне, насколько мы все устали.

— Вы сумеете их сдержать?

— Мы их остановим, — сказал Эрик. — У нас нет выбора. Впереди показались огни Вильгельмсбурга. Войдя в город, они увидели, что он полностью превратился в военный лагерь. Горожан эвакуировали еще несколько дней назад, и Эрик знал, что, как только его люди отдохнут, поедят и перевяжут раны, они покинут этот город, забросав факелами каждый дом.

К Эрику подскочил какой-то юноша и воскликнул:

— Капитан фон Даркмур!

Эрик узнал в нем дворцового пажа из Крондора.

— Да… я забыл, как ваше имя.

— Сэмюэль, сэр. Леди просила передать вам это.

Эрик взял у мальчика письмо и вскрыл конверт. В записке говорилось: «Иду в Равенсбург, искать твоих. Я люблю тебя. Китти».

У Эрика гора свалилась с плеч, когда он понял, что Китти благополучно добралась до Вильгельмсбурга и, вероятно, теперь уже живет в трактире «Шилохвость», где он вырос. Эрик обернулся к магу и сказал:

— Давайте чего-нибудь поедим.

— Превосходная идея, — сказал усталый маг.

Они пришли в гостиницу «Пахарь», где Эрик впервые повстречал капрала Альфреда и кузена Ру Дункана. При мысли о последнем Эрик подумал о том, где сейчас может быть его друг.

Гостиница была переполнена. В одной половине бара на полу были расстелены одеяла; там разместился лазарет. Другая половина была забита голодными солдатами, которые жадно поглощали горячую кашу.

Капрал, имя которого Эрик успел забыть, сказал ему:

— Наверху есть комнаты для офицеров, капитан. Мы принесем еду наверх.

— Спасибо, — сказал Эрик.

Он повел Роберта по лестнице и открыл дверь в первую комнату. Там на голом полу спал офицер в плаще с гербом Илита. Два других офицера сидели и ели. Они обернулись к двери, и Эрик, махнув рукой в знак того, что он просит извинения, закрыл дверь. Следующая комната была пуста.

Внутри было два простых матраца, сшитых из шерстяных одеял и набитых сеном; Эрику они показались очень заманчивыми. Он начал с трудом стягивать сапоги, и к тому времени, как он преуспел в этом деле, пришел капрал с двумя деревянными мисками горячей каши и двумя большими кувшинами пива. В тот же миг усталость Эрика как рукой сняло, и рот наполнился слюной.

Прежде чем отпустить капрала, Эрик сказал:

— Проследите, чтобы меня разбудили за час до рассвета.

— Слушаюсь, капитан.

Роберт сказал:

— Я не завидую вам — вставать в такую рань после трудного дня…

— А вам и не нужно никому завидовать, маг. Вы тоже встанете на заре.

— Насколько я понимаю, это необходимо?

— Да, мы должны уйти из города прежде, чем сюда доберется враг. Труднее всего в нашем деле — постоянно держаться на шаг впереди противника. Когда они достигнут Вильгельмсбурга, здесь будет только огонь и руины.

— Какое расточительство.

— Куда большее расточительство оставлять за собой то, что может помочь врагу.

— Наверное, вы правы. — Маг съел пару ложек каши, затем сказал:

— Пуг говорил, что происходит нечто страшное, и хотя он не сказал ничего определенного, из его слов стало ясно, что речь идет не только об опасности для независимости Королевства. Или это преувеличение?

— Я не могу ответить на ваш вопрос, — сказал Эрик, проглотив то, что у него было во рту. Сделав большой глоток пива, он продолжил:

— Но позволю себе сказать, что никто из нас не может допустить поражения в этой войне. Ни один из нас.

Роберт сидел, привалившись спиной к стене и вытянув ноги.

— Я не привык так много ходить.

— А ведь я предлагал вам лошадь.

— Сказать по правде, я их побаиваюсь.

Эрик посмотрел на него с изумлением и вдруг расхохотался.

— Я всю жизнь прожил среди лошадей, так что простите мне, что ваши слова я нахожу забавными.

Роберт пожал плечами.

— Ну, есть многие люди, которые боятся магов, так что я вас понимаю.

Эрик кивнул.

— Было время, когда я был еще мальчишкой в Равенсбурге, когда я сам если и не боялся вас, то, во всяком случае, вы внушали мне тревогу, но за последние несколько лет я видел достаточно, чтобы понять, из-за чего на самом деле стоит переживать. Я понял, что мое дело держать в руке меч, а уж боги, жрецы и маги пусть занимаются своими делами.

— Вы мудрый человек, — сказал Роберт с сонной улыбкой. — А теперь не сочтите меня невеждой, — он отставил миску и кувшин в сторону, — но я собираюсь немного поспать. — Он захрапел в тот же миг, как его голова коснулась матраца.

Эрик допил пиво и прилег. Казалось, что он спал всего минуту, когда его потряс за плечо молодой капрал.

— Капитан, уже пора вставать.

Ру сделал всем знак остановиться. Луи был в полубессознательном состоянии, Ру привязал его ноги к стременам одной из лошадей и, обвязав его веревкой поперек туловища, протянул ее под брюхом у животного, чтобы раненый не упал. Луи обнимал лошадь за шею. Из раны у него все еще сочилась кровь, и Ру понимал, что, если они не остановятся на привал и не окажут ему лучшую помощь, чем до сих пор, Луи не доживет до рассвета. На другой лошади сидел Биллем, обнимая маленького Гельмута, а на третьей — Натали с Абигайль. Ру, Карли и Элен вели лошадей в поводу.

Утром они покинули пещеру и теперь пытались найти безопасный путь к северной дороге. Дважды они упирались в непроходимые дебри, и Ру, в соответствии с планом, вел свой отряд на восток, когда невозможно было идти на север, а затем поворачивал на север, когда больше нельзя было идти на восток.

Только когда оказалось, что больше нет пути ни на восток, ни на север, он вернулся немного западнее и нашел другой путь к северу.

Ру велел им остановиться, потому что услыхал в отдалении цокот копыт и решил, что нужно затаиться.

— Ждите здесь, — тихо сказал он и передал уздечку лошади, на который сидел Луи, Элен. Обнажив свою рапиру, он поспешно двинулся вперед, высматривая какое-нибудь возвышение, чтобы оттуда хорошенько оглядеть окрестности.

Он нашел на востоке небольшой холм и, взобравшись на него, увидел другой, повыше. Оттуда он всадников не увидел, но, прислушавшись, понял, что всадники проезжают немного севернее того места, где он находится.

— Проклятие, — тихо пробормотал Ру и поспешил назад к своим.

Дети притихли, догадываясь, что их родители скрываются от опасности. Ру сказал:

— На севере большая группа всадников.

— Это та дорога, о которой вы говорили? — спросила Элен.

— Да, наверное.

— Что нам делать? — сказала Карли.