И поддавшись ему, Килан побежал. Не разбирая дороги, постоянно вязнув ногами в песке, он бросился к горам, однако тогда, когда он уже почти достиг их подножия, кто-то резко дернул его за плечо, и, потеряв равновесие Килан упал на спину. Песок словно вода бережно растёкся по его телу и начал утягивать короля вниз. Килан этому не сопротивлялся, отчего-то внутри себя он знал, что все попытки спастись, бесполезны, нужно просто ждать. Ждать того что будет дальше. Горячие чёрствые песчинки добрались до его лица, и он с силой зажмурил веки.

Король не открывал глаза очень долго, сила, довлеющая над ним, запрещала ему это сделать, а он как бы ни хотел, не мог ей воспротивиться. Вдобавок ко всему всё это время ему казалось, что он падает, и самым главным его страхом было зацепиться за что-нибудь спиной. Когда же падение, наконец, закончилось, и он приземлился на что-то твёрдое и холодное, глаза открылись сами собой.

С трудом поднявшись и оглядевшись Килан обнаружил, что находится на вершине какой-то горы. Всюду лежал снег, и король в своём тонком летнем плаще быстро замёрз. Решив, что нужно идти вперёд, ибо стояние на месте на таком морозе не привело бы ни к чему хорошему, король собрался с силами и двинулся в обход небольшого уступа, закрывающего собой дальнюю часть дороги. Когда он его обогнул, дорога перед ним резко оборвалась, и всё пространство впереди заполнил огромный зёв пещеры. Какая-то сила резко подхватила его, и даже не дав ему толком подумать, толкнула вперёд в пещеру.

Пролетев несколько метров, Килан со всей силы стукнулся головой о каменный пол пещеры, и, перекатившись на спину, застонал от боли.

– Тебе больно, отец? – раздался из тьмы тихий шёпот.

Килан судорожно сглотнул. Не в силах подняться, он вперил взгляд вперёд, с ужасом ожидая, того что будет дальше. Неожиданно, один за другим начиная от входа, вспыхнули факелы. В лицо короля ударил сильный яркий свет, и он зажмурил воспалённые глаза.

Через несколько минут опять раздался тот же шёпот, только на этот раз говоривший был очень близко от Килана.

– Открой глаза и посмотри на дело своих рук.

Килан не хотел открывать глаза, но какая-то внешняя сила вновь завладела его телом, и с силой разжала ему веки.

То, что увидел после этого король, повергло его в шок и ужас. В нескольких метрах впереди от него прислонившись к стене, стоял Эльрин. Впрочем, то, что это именно он, король осознал на уровне чувств. Внешне принца узнать было невозможно. Всё его лицо было покрыто толстой коркой запёкшейся крови, на месте одного глаза зияла глубокая дыра, губы были зашиты, а всё тело было неестественно вывернуто.

– Сынок, что случилось? – Превозмогая страх и ужас, проговорил Килан.

– Последствия твоей ошибки, отец, – раздался в голове короля ответ.

– Но как, кто это с тобой сделал? Что произошло? Скажи мне, скажи мне всё! – сорвавшись с места, Килан на четвереньках подполз к сыну и обнял его за ноги.

– Ты сам скоро это узнаешь, – прошептал голос, – а пока тебе пора возвращаться.

Резко наклонившись, Эльрин схватил Килана за грудки и швырнул его во тьму.

***

Вскочив в холодном поту, король проснулся.

Убедившись, что он находится в своей спальне, и что рядом мирно спит Виэтвена, Килан немного успокоился. Однако тревога в его душе осталась все равно.

Осторожно, дабы не разбудить королеву, он стянул с себя одеяло и медленно, на цыпочках покинул спальню. Поскольку до восхода солнца было ещё несколько часов, в коридоре стояла кромешная тьма. Впрочем, далеко идти Килану было не нужно, продвигаясь вперёд на ощупь, он быстро отыскал нужную дверь, и легонько открыв ее, вошёл внутрь.

Эльрин спал, его могучая грудь мерно вздымалась вверх, а лицо выражало умиротворение и покой. В любом другом случае король ни за что не стал бы будить своего сына, однако сейчас он должен был это сделать. Легонько дотронувшись до его руки, Килан тихо позвал принца по имени, и когда Эльрин проснулся, сказал:

– Прости меня сын, за то, что я прервал твой сон, но мне нужно сообщить тебе кое-что очень важное.

– А это важное, – протерев глаза пальцами, недовольным сонным голосом прошептал принц, – не может подождать до утра?

– К сожалению, нет.

Наконец, согнав дрёму, Эльрин подтянувшись вверх, сел на кровати и с удивлением посмотрел на отца. Вид у короля был очень озабоченным, в глазах его читался страх.

– Что такое? – немедленно спросил он, – Что-то случилось? Пришли вести с Гороса?

Килан помотал головой.

– Нет, Эльрин, вестей с Гороса пока нет, но, видишь ли, мне… приснился сон. Очень страшный сон, а такие сны, к сожалению, обычно оказываются вещими.

– Так, и что же тебе снилось?

Король ответил не сразу, некоторое время он не мог подобрать нужных слов, и лишь только когда Эльрин повторил свой вопрос, сказал:

– Мрачная, глубокая пещера, наполненная тьмой. А в ней ты… неживой. Ты предупредил меня, что я в будущем совершу ошибку, которая будет стоить тебе жизни, сын мой.

Эльрин был так поражён словами отца, что долгое время не мог ничего сказать. Мысли его лихорадочно сменяли одна другую, отчего у принца очень быстро разболелась голова.

Затянувшееся молчание прервал Килан.

– Такие сны, посылаются людям как предостережение. Подобный сон возвестил мне три года назад о пробуждении богини Меган. Нам с тобой, особенно тебе, сын, отныне нужно быть очень осторожными. Свою судьбу можно изменить.

– Хорошо, отец, – едва слышно прошептал Эльрин, – я буду осторожен.

Килан хотел было уже уйти, но остановился и прошептал:

– Об этом разговоре, лучше никому не рассказывать. Тем более твоей матери. Пусть это останется нашей тайной.

– Хорошо отец, я… понимаю.

Дверь за королём тихонько прикрылась, и Эльрин остался в полной темноте, один на один со своими мыслями…

***

Войско продвигалось вперёд медленно. В любую минуту готовое к нападению неведомого врага, оно постоянно держалось генералами в состоянии боевой готовности. Впрочем, врагов не было. Не было вообще никого. Несколько раз, воины проходили через брошенные орочьи поселения, в которых не было ни души, а обстановка была такая, будто бежали отсюда в спешке, не обременяя себя лишними вещами.

Но бежали куда? На восток или на запад? Неопределённость сводила Меагорна с ума, по его мнению, было бы многим лучше, если бы на них уже кто-нибудь напал. Тогда бы всё, по крайней мере, стало предельно ясно, был бы враг, и с ним нужно было сражаться, а так…

Войско, постоянно ожидающее нападение хоть и находилось всё время на стрёме, постепенно начало уставать. Вечный страх неизведанного крепко держал всех в своих объятиях.

Ситуация изменилась только тогда, когда экспедиционный корпус начал подходить к столице. Здесь впервые за всё время пути стали появляться не брошенные поселения. Впрочем, орки, в них, едва завидев людей, тут же пускались наутёк или прятались в своих землянках, запирая двери на засовы.

В их глазах читался поистине животный страх, что наводило Меагорна на мрачные мысли. Кто-то или что-то сделало из бесстрашного народа, готового пойти на верную смерть по одному лишь слову своего вождя, безвольных трусов.

Лишь в одном селении орки не стали прятаться, и вышли навстречу королевскому войску. Старейшина их, на все расспросы Меагорна ответил одной фразой: «Идите в столицу, там вас ждут, и там вы получите ответы на все вопросы». Затем он приказал снабдить войско всем провиантом, что был в деревне и пожелал солдатам короля удачи. Вид при этом у него был очень угрюмый, маг заметил, что старик сделал всё это явно не по своей воле. Вероятнее всего ему приказали отдать весь провиант, и скорее всего, приказали под страхом смерти.

Ситуация становилась всё запутаннее. Оставалось только одно идти к столице и надеяться, что там, наконец, всё прояснится. В войске тем временем опять начали роптать, и во время первой же стоянки к магу подошёл генерал Сареван.

– Милсдарь маг, – откашлявшись дабы привлечь изучавшего свои карты, Меагорна, грубовато проговорил он, – солдаты желают узнать, что вы станете делать, если мы столкнёмся с во много превосходящими нас силами врага. Решите ли вы давать им бой, или же как того требует мудрость военной тактики выставите заслоны и отступите обратно к берегу, дабы послать, голубя к королю и запросить у него подкрепления?