– Всё началось с письма от одного отмороженного, – почесал ведро снеговик.

– Он вдруг разочаровался в жизни, – добавила Саня, – и не придумал ничего лучше, чем обвинить в этом деда Мороза.

– А шеф принял это близко к сердцу, – закончил Сеня.

– И это всё? – обрадовался пингвин. – Я-то думал, у него результат затянувшейся депрессии! А это так, минутный упадок духа. Когда я ходил помощником рулевого на сейнере… Ладно, молчу, молчу. Давайте мне адрес этого отмороженного, я слетаю поговорю с ним.

Возмущённая такой самонадеянностью Саня посинела, а снеговик захохотал:

– Слетаешь?!! А сегодня погода для пингвинов нелётная!

– Да, пингвины не летают, – сдержанно отозвался пингвин, – впрочем, как и снеговики. Но я уверен, что в конторе найдётся подходящий транспорт.

– Сани деда Мороза тебя устроят? – холодно осведомилась снегурка. – Сеня, проводи в гараж этого дезертира! – приказала она, чуть бледнея от обожающего взгляда пингвина.

Прошло несколько часов, но ничего не изменилось. Разве что сани вернулись в гараж без пингвина, на автопилоте. Всё так же распахивались высокие окна, посыльные засыпали контору новой почтой, и так же шелестела фольга, чиркали спички, и позвякивали бутылка со стаканом в кабинете деда Мороза.

– Что это? – удивилась Саня. – Как будто что-то бьётся о стекло.

– Кто-то швырнул снежок в окно, – пожал ветками снеговик.

– И ещё один снежок. И ещё…

Саня приоткрыла створку, и в контору влетел покрытый сосульками голубь. Он уронил один конверт в руки снегурки, второй – на ведро снеговику и нагадил на стол.

– Кыш отсюда, летающая помойка, – заорал снеговик. – Саня, смотри: почерк того отморозка, из-за которого шеф загрустил!

– Давай сюда! – потребовала Саня, забыв про свой улов. – «Дорогой дед Мороз, пожалуйста, извини меня за предыдущее письмо. Причина не в тебе, а во мне. В том, что я, только разворачивая подарки, понимал, что на самом деле хотел чего-то другого. Я просил клоуна, хотя на самом деле хотел, чтобы папа с мамой сводили меня в цирк. Я просил книжку про Робинзона Крузо, хотя на самом деле хотел, чтобы двоечник Петухов оставил меня в покое. Я просил кинокамеру, хотя на самом деле хотел, чтобы конопатая Люська пошла со мной в кино. И Люська уходила с Петуховым на «Неуловимых мстителей», а я оставался дома с клоуном и видеокамерой.

Ещё раз прости. Больше ничего просить не стану, пока не разберусь со своими потребностями и не научусь правильно формулировать свои желания. И ещё прости, что заумно получилось. Сам бы я так не написал, но мне тут немного помогают. Самую малость. Сейчас надену красный тулуп и с мешком подарков поеду на ёлку в детский дом.

П.С. Почему рядом с дед Морозом всегда рисуют снегурочек и снеговиков, а про пингвинов забывают?

С уважением и любовью,

Захар, хороший мальчик, хотя иногда придурок».

Саня распахнула заиндевевшую дверь.

– Шеф! Он извиняется, шеф! Он пишет, что был неправ! Но он всё понял и больше не будет!

К полуночи контору было не узнать: на столе, на полу и на подоконниках возвышались эльбрусы и эвересты коробок, пакетиков и свёртков в подарочной обёртке. Отложив последнее письмо, дед Мороз повернулся к замученным Сане и Сене.

– Кстати, а где этот, как его?.. Пингвин! Я не понял, почему мой третий помощник от работы отлынивает?!

– Лучше скажите, зачем вы его взяли, – дёрнула плечом снегурка.

– Никого я не брал, он сам напросился, точнее, меня за него знакомый радист попросил. Так, мол, и так, отличный пингвин, ни за что бы с ним не расстался, только он весь эфир запикал, что на ледоколе ему делать нечего. Ну, и где же он?

– Растаял как прошлогодний снег, – захохотал Сеня.

– Он письмо прислал, что увольняется,  – сказала Саня. – Извините, шеф, что это вы прячете за спиной?

– Это подарок одному моему… хм… новому коллеге, – уклончиво ответил дед Мороз.

– А чего там, шеф? – бестактно спросил Сеня.

Саня хмыкнула.

– Мог бы и сам сообразить. Да любому пингвину понятно, что там шоколадка, сигареты и бутылка водки!

****

«Мои дорогие Саня и Сеня,

Думаю, мне нет смысла возвращаться. Уверен, что в дальнейшем вы прекрасно справитесь без меня, и всё будет как прежде.

С гордостью сообщаю, что нанялся старпомом на парусник, который ходит под голландским флагом. Хотя слово «ходит» для него не самое подходящее – он, скорее, летает. Несмотря на то, что парусники не летают. Как, впрочем, и пингвины.

Похоже, что у капитана профессиональный кризис плюс аллергия, не говоря уже об остальных проблемах. В общем, сейчас я ему нужнее. Кланяйтесь от меня деду Морозу.

С уважением,

Пингвин. Просто пингвин».

2018

Петька шагал по тропинке, боясь оглянуться на черноту за спиной. Как он здесь оказался? Секунду назад всё было хорошо: он пил молоко, рядом стояли мама с папой… Куда всё пропало? Откуда взялась эта тропинка? Позади чернота, впереди неизвестность… Тут даже взрослому страшно станет, не только Петьке!

– Стой! Тебе сюда нельзя! – закричал кто-то рядом.

– А почему? – Петька остановился.

– Потому что ты ещё маленький!

Петька насупился. Снова слышать, что он маленький, было ещё хуже, чем то, что ему опять куда-то нельзя.

– Я большой, – возразил он, оглядываясь, – воспитательница обещала меня в старшую группу перевести.

– Всё равно мелкий! Стой, кому говорят!

– А ты где? – спросил Петька. – Я тебя не вижу.

Ишь, хитрый какой: маленьким обзывается, а сам куда-то спрятался. Может, он даже меньше, чем Петька! Вот пусть сначала вылезет, а потом…

Перед ним возник здоровенный зверь. Петька было попятился, но вспомнил про черноту за спиной. Тогда он храбро взглянул в круглые бусинки глазок, которые оказались прямо перед его, Петькиными, глазами. Перевёл взгляд на длинные уши, прижатые к маленькой голове. А что это у него сзади? Хвостик, что ли?

Зверь присел на задние лапы, спрятав хвостик.

– Чего уставился? Зайцев никогда не видел?

– Зайцев?.. – переспросил Петька. – Да какой же ты заяц?!!

– Добро пожаловать в реальный мир, карапуз!

Петька помотал головой.

– Зайцы, они такие… такие маленькие. А ты вон какой большой – почти как я! Зайцы пушистые, а ты облезлый, как бабушкина старая шуба, и кости отовсюду торчат.

Зверь наморщил верхнюю губу,

«Разозлился», – понял Петька. И пусть!.. Пусть этот, облезлый, не думает, что его, Петьку, так легко обмануть.

– Во всех книжках нарисовано, что зайцы одежду носят! – закричал Петька. – И в мультиках тоже! Белую рубашку с красным пояском! или красную рубашку! И балалайку! Я знаю, я сегодня сам на утреннике зайцем был! «Заинька, попляши! Серенький, попляши!»

– Косой, ты пошто мальчонку запутываешь? – пропыхтел снизу добрый голос.

Петька так обрадовался неожиданному заступнику, что сразу его узнал, хотя тот и оказался гораздо больше, чем он, Петька, раньше думал.

– Ёжик! Здравствуй, ёжик!

Не ответив, ёжик вдруг сорвался с места и подбежал к старому пню. Петька едва увидел, что на толстом-претолстом корне загорает ящерица, как ёжик схватил её зубами! Зачем она ему? Петька даже удивиться не успел, а ёжик уже возвращался. Под носом у него словно усы торчали четыре маленькие лапки и хвостик. Хвостик отвалился и упал на траву, Петьку чуть не стошнило, а ёжик прочавкал:

– Ежели ты, косой, в реальном мире, то где твоя косоворотка? И кто тебе позволит в реальном-то мире без порток разгуливать?! Вот то-то же! Нет бы мальчонке прямо сказать, что он в тридевятом царстве.

– Ёжик! Ты почему ящерку съел?! – всхлипнул Петька.

– Так она на солнышке зазевалась, вот я и подсуетился чуток. Они шустрые, их разве что по холодку поймаешь, а я тёпленькое люблю.

Петька вспомнил падающий хвостик, и тошнота опять подступила к горлу.

– Ёжики грибы едят… И яблоки, – прошептал он.