– Я фильм помню! – кивнул Олег. – Будучи мелким пацаном, я вывалил от страха и отвращения не один кирпич во время просмотра! Огромные насекомые – это, конечно, жуть жуткая! До сих пор этот шедевр пересматривать не хочу!

Друзья улыбнулись и понимающе кивнули.

– Так вот, – продолжил Алексей. – Там в самом начале есть сцена, где Карик и Валя, когда уже уменьшились, летят на стрекозе, а та на ходу хватает и потрошит муху. Вот я сейчас – та муха. У меня на новые отношения попросту не хватит ни сил, ни нервов.

– Вот уж Ирка – попрыгунья-стрекоза, туды её в качель! – карикатурно выругался Олег.

– Не чокаясь, – поднял кружку Дмитрий.

Друзья вновь выпили.

– Лето красное пропела, – добавил Константин, утирая пену с губ.

– Настанет ещё у неё зима, – сверкнул глазами Дмитрий.

– Да ладно вам. Пусть будет счастлива, – посмотрел на друзей Алексей.

– Ты, конечно, Лёха, добрый человек, – заметил Олег.

– Нет, дружище. Я плохой человек, – посмотрел на друга Лёша и опустил взор. – Ирина во всём была права. Я толстый тюфяк, слабовольный и ведомый. Для неё я расстался с прежней жизнью, решив, что она ничтожна. Забросил гитару, постригся, перестал общаться с вами одно время. Стал раздражённым и бесноватым. Я видел в те редкие моменты, что мы с вами встречались, как вы настороженно смотрели на меня, – Алексей обвёл взглядом друзей. – Ну же, говорите как есть.

– Не могу не согласиться, – грустно заметил Дмитрий. – Но справедливости ради замечу, что у меня бывало то же самое. Попадётся какая-нибудь чертовка и кроме неё в жизни ничего не видишь. Она затмевает собой всё, что до этого было.

– Но потом мало-помалу всё возвращается на круги своя, – добавил Константин.

– Вот именно поэтому мы здесь! – хлопнул рукой по столешнице Олег. – И я с вами во всём согласен! Я был среди нас, дураков, первым! Вспомните, как я лихо свалил в Питер сразу после института! Красотка Алевтина затмила мне разум! И посему предлагаю выпить за то, что мы друг друга сейчас поняли и больше не допустим таких ошибок!

Друзья снова сошлись кружками и выпили.

– Важно не терять себя, – продолжил Олег. – Я это давно понял и, слава богу, жена тоже. А Ира – нет! – назидательно поднял палец двухметровый детина. – Раз уж мы говорим правду без обиняков, то я так и скажу – она не любила тебя. Не знаю, в чём там было дело, но ты её не интересовал. Отсюда её постоянное недовольство и истерики.

– А ты её любил? – пристально посмотрел Дмитрий в глаза другу.

– Эй, брат, полегче! – вступился за Лёшу Константин. – Лёха, можешь не отвечать!

– Отчего же, – столь же недвижно смотрел на Диму Алексей. – Я отвечу. Я тоже её не любил.

Друзья затихли.

– Относился к ней хорошо – да. Старался обеспечить наш быт – да. Хотел ли я её? Безумно! Но это не любовь. Олег верно сказал, что я потерял себя. Точнее, я принёс многое дороге мне на алтарь этих отношений. И где они теперь? Сейчас мне за это стыдно. Я теперь сижу с вами, теми, кто не оставил меня, несмотря на то, что я в последние годы вёл себя как мудло. Олег вообще приехал из Питера. Отпустила бы меня Ирина в Питер, если бы, не дай бог, случилось подобное у тебя? – Алексей посмотрел на Олега. – Я бы наблеял что-то типа: «Не получается, извини, в другой раз». И самое страшное – я бы не почувствовал себя виноватым за то, что не поддержал друга в этот момент. А вы сейчас здесь и я чувствую себя совершенно конченным мудаком.

– Ну-ка сфотографируйте нас! – подсел к Алексею Константин и по-братски обнял за плечо. – И подпишите фото – «Наши мудаки»!

Товарищи рассмеялись. Олег сделал пару снимков.

– Ну а что? – продолжал сквозь смех Константин. – У меня с Верой разве не то же самое? Сколько раз я вас динамил! И даже сегодня у нас был скандал, несмотря на то, что я жену предупредил о том, что у моего друга трагедия, и мне железно нужно побыть с ним и поддержать!

– А может, они все такие? – внезапно рубанул Дмитрий.

– Какие? – почесал макушку Константин.

– Цирцеи.

– Это кто? – озадачился Олег.

– Колдунья из древнегреческих мифов. Жила на острове и превратила корешей Одиссея в свиней с человеческими глазами и разумом. Сейчас так иногда называют женщину, которая превращает мужчину в тряпку, а он всё равно за ней волочится и угождает.

– Один в один – я, – вздохнул Алексей.

– И ты думаешь, все женщины такие? – недоумённо посмотрел на друга Олег.

– Не знаю, – Дмитрий пожал плечами. – Просто к слову вспомнил миф. Я таких достаточно встречал.

– Ну, стало быть, в стане Одиноких Волков прибыло! – заявил Олег. – И я искренне надеюсь, что этот титул, в отличие от Димаса, ха-ха, за тобой не приклеится! Найди свою любовь, Лёха! И мир заиграет новыми красками! Сейчас тебе, конечно же, нужно отдохнуть и собраться с силами, а потом – в бой! Только в этот раз найди ту, которая умеет борщ готовить!

– И чтобы она была как боевой товарищ, – серьёзно заметил Дмитрий. – Чтобы когда ты вёл огонь из пулемёта, она не истерила и не визжала от страха, а молча подавала патроны.

– И детей пусть тебе родит, – добавил Константин. – Ведь как бы ни сложилось дальше, глядя на них, ты поймёшь, что жизнь будет продолжаться, несмотря ни на что.

– Давай бро-фист! – протянул кулак многодетный отец Константину, которого тот коснулся костяшками своего кулака.

– Так, а теперь выключай этот свой HIM с его соплями и пойдём, я сыграю на твоей вишнёвой старушке «Black Wind, Fire And Steel!» – оживился Константин.

– А я спою! – захохотал Олег, с грохотом вставая из-за стола.

Друзья проследовали в комнату, где Алексей предоставил Константину инструмент, включил комбик и ритм-аккомпанемент на компьютере. Зазвучали слова вступления. Друзья хором тараторили строчки за вокалистом группы «Manowar» – Эриком Адамсом, а затем вступил ураганный припев с рёвом гитары, рычанием баса и громом барабанов. Соратники выкрикивали фразу: «Born of Black Wind, Fire and Steel!» словно заклинание, которое начало возвращать почти умершую душу Алексея к жизни. Лёша вспомнил свой рецепт счастья – супруга, друзья, музыка, работа. В последние недели у него осталась только работа. До гитары дело не доходило из-за участившегося возлияния алкоголя в одиночестве. Теперь же в ловких руках товарища старая сестрица восстала из пепла и призывно сверкала расколотым лаком своему брату. Друзья детства тоже не покинули Алексея, хотя у каждого давно своя жизнь и проблемы. Осталась супруга. При воспоминании об Ирине у Алексея защемило сердце. Столько лет, и всё – зря. Хотел бы он вернуть её обратно? Однозначно – нет. Лёша точно знал, что лучше будет один, нежели ещё хоть миг пребывать в огненном вихре вконец осатаневшей чертовки. Неужели когда-нибудь он сможет найти и полюбить другую женщину, как ему сегодня предсказал Олег? Если и так, то оставшаяся четверть пути к последнему компоненту счастья, которое будет венчать душевный покой, будет самой трудной, а сейчас Алексею казалось, что и вовсе – недостижимой. Пророчество Олега начало сбываться чуть более, чем через год…

Сентябрьским вечером из проходной птицефабрики, после завершения смены, к ожидающему их автобусу выходили рабочие. Среди них, облачённая в джинсы и лёгкую дешёвую курточку, шла стройная девушка. Точнее даже, её фигуру можно было охарактеризовать как «тоненькая». Однако это была не болезненная худоба. Суставы красавицы были крепки, а юное тело было поджаро и сильно. Слегка раскосые глаза подчёркивали восточные корни шатенки, но традиционный славянский овал лица говорил и о типично русских предках. Эти особенности внешности, отражающие лучшие черты пращуров, придавали девушке особенного шарма. В аккуратных ушках красавицы были вставлены наушники, а каштановые волосы были небрежно собраны в хвост, оставив несколько прядей развиваться на ветру. Впрочем, подобная стихийная причёска выглядела весьма привлекательно, что говорило о том, что девушка сделала это нарочно. Увидев неподалёку смуглого черноволосого парня в олимпийке, джинсах и тёмной бейсболке с гнутым козырьком, Анжелика сняла наушники, из которых был отчётливо слышен тяжёлый рок, и подошла к юноше ближе.